Спасибо, сестрёнка! неожиданно для самого себя выдохнул я.
Хм хмыкнула Василиса, и в её взгляд вернулась подозрительность. Ты точно ещё страннее прежнего стал. Хотя кому я это вообще говорю? Ладно, побежала я. Дел много.
Она стремительно развернулась и быстро покинула комнату, даже не подумав прикрыть за собой дверь. Но я был не в обиде. После такого поступка девчонке можно многое простить.
Прикрыв дверь, я стянул сапоги, забрался с ногами на кровать и невидящим взглядом уставился в противоположенную стену. Надо хорошенько обдумать полученные новости. И попробовать просчитать, во что всё это может вылиться.
Но поразмышлять мне не дали. Стоило прилечь, как в коридоре снова раздались шаги, а затем в дверь негромко постучали, и в комнату заглянула Ирина.
Боярич, там Иван Васильевич пришёл. Тебя зовёт. Только он это, женщина замялась и фразу закончила неуверенно: велел Василиске не говорить. В саду сидит, в беседке.
Ну вот, кажется, и приплыли! И никакой ультиматум от Васьки не помог.
Глава 3
Самый простой и верный способ обмануть человека это прикинуться другом.
Спускался я медленно. И не из-за боли, которая и не думала утихать, а из-за страха. Причём страха странного: липкого, с ватными ногами и подрагивающими руками.
Почему странного? Да потому, что такое чувство было для меня в новинку. Для меня прежнего. Нет, я не бесстрашный идиот, который способен игнорировать любую опасность просто потому, что не осознает последствий. И не великий смельчак, который может посмотреть смерти в глаза, сплюнуть и усмехнуться. Вот только раньше я не боялся просто так чего-то гипотетического. У моего страха всегда было лицо или причина. То есть источник. А значит, этот источник можно было устранить. И понимание этого заставляло сконцентрироваться и бороться.
Но сейчас я разве что не дрожал из-за предстоящего разговора с Иваном Васильевичем. И это, чёрт подери, было странно. И очень, очень неприятно. Похоже, что влияние личности Маркуса на моё сознание намного сильнее, чем думалось. Чёрт!
Я замер перед дверью заднего входа, уткнулся в неё лбом и, до боли сжав кулаки, сосредоточился. Сейчас у страха тоже была причина. И ею являлся отнюдь не предстоящий разговор, а Маркус. Значит, нужно бороться именно с ним. Устранить, задавить и загнать в глубины мозга.
Постепенно в моём сознании стало зарождаться привычное и такое родное в данный момент бешенство. Оно, подобно снежной лавине, смело все прочие чувства и даже немного притушило ставшую уже привычной боль.
Ну, ё-моё! На смену одной хрени пришла другая! И это перед действительно, как мне кажется, важным разговором. И выбор-то какой богатый! Либо дрожать и бояться, либо тихо кипеть, сдерживаясь, чтобы не нахамить или, не дай Бог, не полезть в драку. Ага, в драку. Со Стихийником ранга Богатырь, шестого из семи возможных.
Последняя мысль, как ни странно, развеселила, и я, не сдержавшись, весело фыркнул. А спустя секунду понял, что практически успокоился. На смену страху и бешенству пришла весёлая злость. Тоже не самое полезное качество для важного разговора, но уж лучше так.
Беседка, в которой меня ждали, располагалась в саду, рядом с маленьким рукотворным прудиком, и со стороны походила на какой-то сказочный теремок.
Иван Васильевич сидел внутри, на лавочке, вальяжно откинувшись на спинку и закинув ногу на ногу. Он задумчиво глядел куда-то вдаль и на моё появление вроде как не обратил внимания. Но стоило мне сесть напротив, как глава Средней ветви рода резко перевёл взгляд и удивлённо вскинул брови. А я вдруг понял, что совершил совсем несвойственный Маркусу поступок, а именно уселся без приглашения перед старшим членом рода. Настоящий владелец тела, скорее всего, остался бы стоять у входа в беседку, ожидая, когда его заметят и милостиво разрешат присесть. А то и оставят стоять. М-да
Живот болит, буркнул я и постарался сделать вид, что смутился. Получилось, кажется, не очень, так как брови Ивана Васильевича поползли ещё выше.
Сильно? всё ещё удивлённо меня разглядывая, спросил он.
Постоянно, поморщился я. И, явно неожиданно для собеседника, добавил: Кстати, хотел на эту тему с вами поговорить
Как там в поговорке: удивить значит победить? Ну, насчёт победить не знаю, а вот удивил я его стопроцентно. И, похоже, сломал шаблон. А следовательно, и разговор боярину придется строить по-другому.
Я слушаю, задумчиво протянул он.
Добромила сказала, что мне нужна помощь целителя более высокого ранга. И посоветовала обратиться в княжескую клинику.
И-и? вопросительно протянул боярин.
Так не самому же мне к княгине за разрешением идти? пожал я плечами, и постарался придать лицу наивное выражение.
Ага, кивнул Иван Васильевич и зачем-то разгладил усы. Мне, значит, идти предлагаешь.
Вам. Или Михаилу Васильевичу. А, может быть, ещё кто-то есть, кого княгиня примет.
Угу, снова кивнул боярин и посмотрел на меня так, словно видел впервые. При этом в его взгляде появилась та безуминка, которая последние полтора года пугала и более крепких духом людей, чем Маркус Дёмин. Чего ещё прикажешь у княгини попросить?
Я не приказываю, а прошу, со злостью промямлил я. Да, именно со злостью и промямлил! Сам удивляюсь, как так получилось. Наверное, из-за того, что в моём сознании вновь началась невидимая со стороны борьба страха с яростью. И, по-моему, побеждала именно ярость, так как последующие слова сорвались с губ помимо воли: Ведь если пойду сам, то у княжеских людей возникнут вопросы о том, что со мной случилось. А правдивый ответ, боюсь, не пойдет на пользу боярскому роду Дёминых.
О чести рода, значит, печёшься? произнес Иван Васильевич таким тоном, что страх Маркуса снова начал побеждать. А от моей части сознания добавились скачущие по спине мурашки. Да и вообще как-то жутковато стало. И, ко всему прочему, в беседке начало стремительно холодать, а поток маны вокруг нас забурлил так, что у меня появилось вполне обоснованное желание сбежать.
Кому-то надо же! сквозь зубы выдохнул я и посмотрел боярину в глаза. И не отвёл взгляд даже тогда, когда стол под его руками покрылся ледяной коркой, а у меня от холода начали стучать зубы.
Кому-то надо ЖЕ, говоришь задумчиво повторил за мной боярин и неожиданно улыбнулся. Причем заразительно так. Он вообще мне чем-то напоминал комдива Котова из фильма «Утомленные солнцем» в исполнении Михалкова. И лицом, и повадками. В кругу семьи может быть добрым, домашним и открытым. Весь из себя рубаха-парень, с располагающей улыбкой и озорным блеском во взгляде. А когда надо, натягивает на лицо волчий оскал, а фразы становятся командами.
Я в ответ лишь пожал плечами, радуясь тому, что холод вокруг начал отступать.
К сожалению, у нас с княгиней сейчас довольно непростые отношения, вновь заговорил Иван Васильевич. У нас имеется в виду род Дёминых. Так что с лечением придЁтся обождать. А что Добромила говорит?
Ничего определенного, развел я руками. Может, пройдёт через годик, а может, так и буду ходить скособоченным.
Ну, будем надеяться на лучшее, вновь улыбнулся боярин. В крайнем случае, придумаем что-нибудь. Я вообще о другом хотел с тобой поговорить
Даже догадываюсь, о чём, вновь не сдержался я.
Да? удивлённо вскинул брови Иван Васильевич. Ну-ка, ну-ка?
Изгоняете?
Да Светлые Боги с тобой, Маркус! очень реалистично всплеснул руками боярин. Откуда такие мысли?
Василиса просветила
Понятно Васька, как всегда, поспешила. И с Совета сбежала, не дослушав. И тебя вот напугала. Да и Миша, Михаил Васильевич то есть, погорячился. Впрочем, его понять можно на ранг ты всё же не сдал!
Значит, не выгоняете? спросил я, пытаясь изобразить облегчение и не выбиться из роли ещё сильнее. А на самом деле не веря ни одному слову боярина.
Нет, не выгоняем, твёрдо ответил Иван Васильевич. Ты эти мысли брось. Несмотря ни на что ты Дёмин. Семья. Мы, Старшие семьи, это понимаем. Но, как видишь, есть ещё Младшие, которые хотят отличиться, прославиться и заработать репутацию в роду. К сожалению, их желания порой затмевают разум, заставляя вначале действовать, а потом думать. Понимаешь?