Однажды он передал подделанную бумагу, на которой было написано, что некий герцог ЛоТэн не желает больше иметь никаких связей со своим «бывшим» другом Лиммерком Старшим самому Лиммерку. То был прежний Лиммерк Старший. К бумаге был добавлен и ещё один забавный штрихКенн Гедыр плюнул на бумагу, прежде чем передать её Лиммерку Старшему. По его словам, плюнул на бумагу, скорее всего, сам ЛоТэн, поэтому бумажку Кенн вёз в упаковке. В достоверности бумаги никто не усомнился, ведь её доставил САМ Кенн Гедыр! Посланный же ни о чём не подозревавшему ЛоТэну ответ Лиммерка Старшего Кенн также подделал, идеально скопировав его почерк. Тот был в бешенстве от сообщения, что Лиммерки вдруг взяли и начали ловить его послов. Кенн ему предложил тогда отправить вызов на дуэль Лиммерку Старшему. Послов же он уговорил на время завалиться к друзьям и не показываться. Все знали, что несогласные с Гедыром люди частенько пропадали без вести, и поэтому никто с ним не спорил. Письмо от ЛоТэна Лиммерку Старшему он уничтожил. В нём уже не было надобности. Послов же не хватало теперь именно Лиммерков. Глава их семейства решил, что ЛоТэн сам решил заняться ими. Когда Лиммерк Старший и ЛоТэн всётаки сошлись в бою, победителем вышел все равно Кенн Гедыр, потому как план его удался на славу. Оба этих идиота истекли кровью, изза чего и умерли. В последствии, главой семейства Лиммерков стал новый Лиммерк Старший. Более глупый, в чем мы убедились сами, и более угодный королю. Наверняка, Гедыра за это король только похвалил. Если не он же его об этом попросил.
Из того знакомого нам борделя Кенна вытолкали его многочисленные работницы. Одна из них же была, похоже, настолько зла на шпиона, что выбежала из дверей борделя абсолютно нагая. Увидев же нас, она ни капли не смутилась, и как раз пнув разок Кенна под зад, она, гордо задрав голову, вернулась в свою обитель. При виде этого, мы с Френтосом засвистели.
***дота. проводил ее презрительным взглядом Таргот.
Тогда мы своими силами дотащили Кенна до ближайшего навеса, где тот и приходил в себя. На улице тогда шел дождь, а Кенн был в стельку пьян, грязен, и вообще внешне похож на шелудивого пса. Однако язык его это не укоротило. Тогда он многое нам поведал о том, что люди о нас говорят, пусть говорил он и не долго. Когда мы ненадолго отвернулись, думая, что же делать с ним дальше, Кенн одновременно выбил две несущие балки у навеса, а затем и вовсе пропал. Тогда мы не гнались за ним. Подумали, "Ну и зачем он это сделал?". А зря.
Не прошло и месяца, как Гедыр стал нашей головной, если сразу уж не зубной болью. Он постоянно посылал когонибудь следить за нами, и грабил разбойничьи краалии чтобы ничего не доставалось нам, и многими другими странными способами гадил нам. Мы не видели его самого, но знали, что это он. Он никогда не скрывал своего имени от тех, кого нанимал. Тогда люди знали, что выдача этого имени будет грозить им смертью, и полностью вверялись в службу Кенну.
Неизвестно, правда, почему он решил гадить нам именно такХотя нет, я знаю. Он же идиот.
Также неизвестно почему, но чуть меньше, чем через год, шпион оставил нас, и совсем перестал скрываться от нашего взора. Однажды, пригреваемые похмельным медом, мы даже заболтались с Кенном. Человеком он был весьма неприятным, тщеславным, лестным и самолюбивым. Но тогда и мы были такими.
Но было все не так просто. На замену Кенну вдруг пришел другой, гораздо более хладнокровный и опасный тип, и звали его Цез. Это был широко известный убийца, не менее известный, чем Мицерн, которого можно было нанять минимум за двадцать рухв. Это были совсем не малые деньги, и столько стоило целое небольшое поселение, пусть и без жителей, с домами без крыши. Никто не нанимал Цеза без особых причин. Учитывая нашу репутацию, Цеза на нас могли натравить очень и очень многие краалии или даже альянсы, такими средствами явно обладавшие. Как не говори, а тип это был наиомерзительный. Настолько он был дотошен, а при том и скрытен, что перехитрить его или пустить его по ложному следу было почти что нереально. Удар он наверняка мог нанести только будучи незамеченным, и мы никогда не видели Цеза своими глазами. Хватало того, что мы всегда знали, что на одном месте долго сидеть нельзя, и что он всегда был гдето рядом. Шел за нами по пятам. В отличии от Кенна, его целью было не нагадить нам. Его нанимали исключительно для убийства. Если он был рядом, это сразу становилось ясно. В местах его пребывания, внутренняя сила, будто принадлежащая самой смерти, быстро давала о себе знать. Чувствовалась она, однако, только вблизи. Чего не говори, а товарищ это был уж очень опасный.
В город же он никогда не приходил лишь потому, что даже во сне ночью не смог бы убить нас незаметно. Он знал, что в честном бою ему нас не одолеть, даже если мы будем драться с ним один на один. Хотя, опять же, забегая вперед, он бы вполне смог нас одолеть хоть всех сразу. Не буду говорить, кем, на самом деле, он является, но на подобное он был более чем способен. Однако совсем недавно, около месяца назад, он отстал от нас. Наши кошмары закончились, и мы вернулись в Кацеру. Некто Серпион, являющийся основателем Информаторов, перекупил Цеза за огромные деньги. Уже через день после того, как мы поняли, что Цез вдруг отстал от нас, перед нами стоял и сам Серпион. Говорил, мол, так и так, а мы должны были после этого присоединиться к ним. Говорил он это, правда, как просьбу, но мы все равно отказались. Таргот пообещал вернуть всё, что Информаторы потратили на этот откуп, но присоединяться к ним мы должны не были. Довольно странно, что единственная серьезно зацикленная на имтердах организация ранее просила нас к ним присоединиться. Странно и то, что после этого предложения прошло не особо много времени. Времени, за которое мы первыми в мире через столько веков увидели тех самых имтердов. Пусть даже ктото и приложил к этому руку.
Теперь же, уже совсем придя в себя после «первой смерти» от их рук, мы снова видели лицо Кенна. Его вечно самодовольно прикрытые глаза, большие скулы, заросшие угольной бородой, большие прямые усы, закрывающие большие ноздри и искаженный в жуткой и беззубой улыбке рот. Его вечно буйные и взъерошенные волосы не были ничем собраны, и висели с макушки до подбородка, закрывая собой уже старые уши. Он был уже не молод, и каждой своей чертой это показывал. Пускай даже никто и не знал его точный возраст.
Не успели мы и подойти достаточно близко к, казалось, совершенно непроницаемому нашими взглядами Кенну, как он, мгновенно переместившись метров на 10 вперед, исчезнув в черной вспышке окто, уже оказался прямо перед нами. Или, вернее сказать, прямо перед Кайлой. Конечно, Кенн был октолимом.
Милая леди. вдруг взял ее за руку, протянул ее к себе, и поцеловал он.
А ты все не меняешься, извращенецсморщилась она.
Я пришел повидаться со старыми друзьями, но никак не думал встретить здесь тебя. не отпуская руку, а только прижимая ее к своей груди, закрытой стеганным дублетом, говорил он.
Френтос, недолго думая, плюет Кенну в щеку. Тот, мгновенно чуть отвернувшись, с омерзленным лицом останавливается, прикрывает забрызганный слюной глаз, и быстро начинает вытирать его рукавом. Всетаки, зря Таргот предложил нам такую "разрядку" после боя с Самумом. Кто бы мог подумать, что Френтос примет его слова так всерьез.
Меткий засранецзлобно прошипел Кенн.
Это чтобы доказать, что мыэто мы. кажется, более чем серьезно, уточнил Френтос.
Мои сомнения разбиты вдребезгиуже спокойнее выдохнул Кенн.
Ну у тебя иногда бывает.
А еще рядом город горит. напомнил Таргот.
Да, я заметил. И я, кажется, уже гдето видел это Пламя. уже совсем серьезно взглянул на горящую Кацеру Кенн.
Тогда, думаю, ты понимаешь, кто за этим стоит? явно сделал упор на, казалось, так и не причастного к пожару, Думу, Таргот.
Сначала хотелось бы услышать вашу версию.
Зачем это? Ты же всеравно сразу поймешь, что мы ***им. развел руками Френтос.
И, как ни странно, Таргот с ним был даже согласен.
В первую очередь я хотел бы быть уверен, что город подожгли не вы. Может, вам нужно было серьезно выпендриться, чтобы поднять свою популярность, ноЭто был, фактически, ваш родной город.
Мы решили, в последнее время, жить чуть скромнее, и город подожгли не мы. Наоборотмы пытались этому помешать. едва проигнорировал слова Кенна Таргот. Для него этот пожар уже стал весьма и весьма болезненной темой.