Где-то на том берегу, за Шексной, занималась заря, играли на вершинах сосен и елей золотисто-рыжие сполохи, первые солнечные лучи разгоняли туман, по всему чувствовалось, что денек выдастся погожий, по-настоящему весенний.
А до ледохода-то еще не так уж и скоро, пробурчал себе под нос Антип. Жаль Егоршуватажник бы лихой вышел.
Что-что, дядько Антипе?
Не то, что с тебя, глупой тетери!
Они стояли у той самой, ближайшей к постоялому двору Ахмета Татарина, церкви, деревянной, с блистающим крестомтут и встретились. Отрок на постоялый двор шелрассказать своим о Егоре, а Чугреевпо делам ватажным, собирать имеющихся на примете людишек.
Почему вышел бы? обиженно дернулся Федька. Может, его еще выручить можно.
Антип отмахнулся:
Сказал бы я тебе Выручить!
Так надо что-нибудь делать, отрок взволнованно повысил голос, задергался, замахал руками. Хотя бы попробовать, не бросать же, ведь мы ж вместе все-таки, заодно должны быть. Борисовичам нужно сказать, вдруг да они чем помогут?
Борисовичей пока не трогаем, хмуро предупредил Чугреев. Как бы нам их помощь боком не вышла. А Егорку что жпопробуем выручить. Если можно то. Заодно и ватажников испытать. Вот что, паря, ты давай, к усадебке той, да все про хозяев повыспроси, вызнай, уж как хошьпонял?
Конечно, понял! подросток обрадованно сверкнул глазами, в которых, казалось, отразился кусочек неба. Выспрошу, узнаю все.
А я покуда к Хяргу наведаюсь, да парней кой-каких соберу. Тут, на паперти, после обедни и встретимся, смотри, не опоздай.
Не опоздаю, дядько!
Утреннее весеннее солнце выбралось, наконец, из-за леса, выкатилось, засверкало над дальним холмом, ударил лучами по глазам прохожихмелких рыночных торговцев, служилых людей, окрестных, приехавших в город с оброком, крестьян да артельщиковплотников, печников и прочих, искавших заработка и приложения своим умениям и силам.
Егор приоткрыл глаза и тут же смежил векиот яростно ударившего солнца. Ох, как болела головапрямо раскалывалась Молодой человек неожиданно улыбнулсязначит, жив, коли так! Поморщившись от боли, привстал, осмотрелся да-а-а!
Он лежал на земляном полу в каком-то амбаре, с большими воротами, сквозь широкие щели которых и пробивалось солнышко. Мощные бревенчатые стены, уходящие высоко кверху стропила, крышаможет, через крышу отсюда выбраться? Ага если допрыгнешь! Никакой лестницы поблизости что-то не наблюдалось, зато имелась копна старой соломы, на которую пленник и перебрался, пытаясь поскорее сообразитькак и почему он здесь очутился?
Сейчас-то, судя солнцу, день, а тогда был вечер, ночь даже. Тогда, когда Господи! Серафима! Волшбица
Сидели себе спокойно в баньке, занимались любовью к обоюдному удовольствию, и вдругна тебе кто-то треснул в лоб. Шишкаво! Вожников осторожно потрогал рукой хорошо хоть башка не раскололась. Кто-то чем-то тяжелым вдарил, нет, не ломиком, скорейоглоблей или поленом. От сволочуги! А он-то, Егор, тоже хорошрасслабился, головенку подставилбей, не хочу!
Та-ак а чего его схватили-то, сюда вот приволокли, в амбаре заперли? С какого такого перепугу? Что он такого сделал-то и, главноекому?
А вот на этот счет совершенно никакие мысли не приходили, да и не могли прийти, слишком мало информации, чтобы о случившемся более-менее верно судить. Одно можно было утверждатьобретенные с подачи бабки Левонтихи способности нынче почему-то не сработали Почему? Из-за секса? Просто не смогли прорваться, или Или этот удар оглоблей поленом, да все равно чемтакая малость, что и предупреждения-то никакого не стоит. Обычное дело, житейское.
Чу! Заслышав раздавшиеся снаружи голоса, Вожников соскочил с соломы, припал глазом к воротной щели и увидел, как к амбару направляются с полдюжины парней, вооруженных короткими копьями и саблями. Да-а против такого воинства никакой апперкот не поможет, не стоит и пытаться. Но, наверное, можно будет узнатьчего им, собственно, от него надобно?
Поразмыслив таким образом, молодой человек отошел вглубь амбара и, едва распахнулись створки, со всей галантностью поклонился:
Здравствуйте!
Вместо ответа вооруженные воины вмиг окружили его, выставив копья, словно загоняли дикого зверя.
Что ж его не связали?
Да, думали, не скоро очухается. Полено-то увесистое попалось, да и Никодим бить умеет. Верно, Никодиме?
Здоровенный детина с окладистой бородищей приосанился и довольно хмыкнул:
Угу!
Егор недовольно покосился на него и скривилсяах, вот кто его угостил все-такиполеном. Даже обидно как-то!
Давай, вяжи его, братцы, распорядился высокий мужик в нарядном, с серебристыми проволочками, кафтане. Сейчас господин старший дьяк придет, распорядится, может, поговорить с ним захочет.
Руки за спиной связали хватко и быстро, Егор и не сопротивлялсязнал, что себе дороже. С такими-то ухарямида-а-а. Ну, и разобраться хоть в чем-то хотелосьа, похоже, к тому все и шло: старший дьяк, это примерно как майор юстиции получается или даже подполковник.
Ну, что тут у нас?
Пленник вскинул голову на только что вошедшего в амбар человекалет сорока пяти, чернобородый, высокий. Смуглое лицо, впалые щеки, брови вразлет. Взгляд внимательный, жесткий, повадкичеловека, привыкшего распоряжаться. Не, ну точноподполковник! Одет в темный кафтан без всяких украшений, но сукно добротное, явно откуда-нибудь из Фландрии или иных европейских земельспасибо друганам реконам, Вожников в таких вещах разбирался. Ага, ага, вот он, начальник пожаловал.
Здравствуйте, господин старший дьяк.
И ты здрав будь пока, садясь в принесенное проворным слугой полукреслице, пошутил дьяк. Вижучеловек ты разговорчивый, прыткий. Это хорошо. Он обернулся к воинам. Оставьте нас.
Ларион Степаныч, он верткий.
Так вы ж его связали? Тем более, у меня кинжал.
Ну, мы тут, господине, рядом.
Идите уже!
Выпроводив стражей, Ларион Степаныч с любопытством посмотрел на Егора и негромко осведомился:
Ну и кто ты? Откуда таков молодец?
Да с детства Егором кличут. С Нагорного Обонежья мы. Проводник людям торговым.
Проводник, говоришь? Ну-ну, старший дьяк пробуравил молодого человека глазами. А к волшбице зачем пожаловал?
К какой еще волшбице? А, к девчонке-то Ну, так зачем к девкам ходят?
Прыток.
Ларион Степаныч улыбнулся, вовсе не ласково, а холодновато-цинично, как улыбался, наверное, фашистский хирург-изувер, намереваясь поизмываться над пленным.
Значит, то, что та девакудесница, ты не знал?
Христом-Богом поклянусяне ведал!
Думалкорву нашел?
Думал, отрывисто кивнул Егор. А с ней хорошо было.
Угу, угу так-так «подполковник» задумчиво скривил губы. Что ты проводник, кто подтвердить может?
Да кто угодно! без всякой задержки ответил пленник. Ахмета Татарина отель тьфу постоялый двор знаете?
Ну, знаю.
Так там и сам Ахмет, и Анисим Чугреев, охотник, да и купцыбыло там двоевсе подтвердят.
Чугреев? левая бровь дьяка дернулась. Ну-ну. Ладно, а у Серафимы ты как появился? Микола Рыбник привел?
Он. Я зуб хотел вылечить.
Ага! Ларион Степаныч шутливо погрозил пальцем. А говоришь, не знал, что девкаволшбица! Зуб-то, поди, заговорить хотел, так?
Не, думал, та деватравница.
Травница дьяк тихо посмеялся. И как, вылечил зуб-то?
Да вроде бы не болит, улыбнулся в ответ Вожников. Вот если б еще твои люди поленом по башке не треснули.
Это они от старания, мил человек, поднимаясь, дьяк позвал воинов и махнул узнику рукой. Посиди тут пока, поспи.
Да мне бы покушать.
Покушать ему, Ларион Степаныч покачал головой. Сейчас распоряжусьпринесут.
Закрылись ворота, скрипнул снаружи засовцелое бревнище! Такой не вышибешь ни за что, хоть головой со всей дури бейся. Интересно, еду принесут? Вообще-то, старший дьяк произвел на Егора скорей хорошее впечатление: несуетлив, рассудителен ивидноумен. Осталось надеяться, что пытать он узника не велитда и зачем пытать-то? Вожников и так уже все про себя рассказал. И чуть-чутьпро колдунью Серафиму. Ох, честно говоря, жаль девкусгинет ведь, пропадет ни за что. Казнят ее местные сволочуги-власти, как и сестрицу Манефу казнили Брр!!!