Однако Клирия была вполне готова к такой вот своеобразной войне.
Взамен слов я стал получать массу записок. Везде, где только можно, даже в туалете. Спасибо, что говном на стене и дверях не писала. Их подсовывали под дверь, клали под подушку и так далее. Клирия не жалела дорогостоящую бумагу, посчитав, что моя прокачка важнее денег. Может это и выглядит не страшно, но меня подобное конкретно заебало, и я снова приказал им оставить меня в покое.
На смену этому пришли надписи на стенах (спасибо, что не говном).
Запретил.
Мотивирующие картинки.
Запретил.
Попытки подкатить ко мне со стороны стражниц, которые косвенно намекали, что могут прокачать мне лвл. Блять, какой лвл вы мне прокачивать собрались!? Видимо Клирия не собиралась сдаваться, раз и это пустила в ход.
Запретил. Хотя стражницы выглядели весьма расстроенными. Не уж то им Джигу Джина недостаточно?
И чем больше Клирия придумывала способов меня заебать, тем больше я запрещал, и под конец ощущал себя Роскомандзором, который борется с телеграммном.
Моё терпение лопнуло, когда мне начали подавать кашу на завтрак обед и ужин, в которой чудесным образом угадывались слова «уровень», «поднять» и так далее, написанные каким-то красителем. Я вроде запретил писать что-либо, но Клирия всё равно находила способы доебаться и подозреваю, что кашу готовит вообще кто-то левый, кому я ещё не запретил.
Короче, после трёх дней приезда я был побеждён. Какое же я ничтожество Зато в отместку я отправил драить Клирию туалеты. Жалкая месть, но для душевного равновесия этого было более-менее достаточно.
И вот уже через пять дней после моего приезда Клирия, одержав победу надо мной, собрала мне пати из шестнадцати человек, куда входили Мамонта, Рубека-ходячий-пункт-скорой-помощи и Ухтунг. Их задача стояла в обучении меня любимого боевым премудростям и поднятии уровня. Остальные тринадцатьв охране.
Вообще то я бы мог и сам постоять за себя, но Клирия отпускать меня без защиты была не намерена. А ещё я подозреваю, что она провела с Мамонтой особый разговор, так как та теперь меня слушалась, хоть и обращалась на «ты». Орк тоже вёл себя довольно интеллигентно, насколько для их расы это возможно. Понять их было можно, так как я уже привык к Клирии, а вот для них она была чем-то новеньким. Она умела убеждать и заставлять подчиняться, и немалую роль в этом играла её аура. Та вызывала в тебе какое-то патологическое отчаяние и страх. Даже моя защита сознания не могла полностью выветрить этот эффект.
В конечном итоге пробыл я дома всего шесть дней, после чего Клирия снабдила нас семнадцатью лошадьми и одной грузовой, на которой мы везли провизию, и отправила в путь. Из провизии был этот спальный мешок, всякая мелочёвка для похода и сухие пайки на всякий случай. Хотя они нам и не понадобились - жрачку мы позже добывали в лесу охотой. Это тоже было частью моего обучения.
Но эти шесть дней состояли не только из моего противоборства с Клирией. За те две недели, что меня не было, Мэри пришла в сознание не без помощи Богини Безумия и не узнала меня.
Нет, поправка, она узнала меня. Но не так, как я ожидал. Ведь если есть шанс пустить всё через жопу, то этот шанс обязательно сбудется. Лучше бы она вообще не узнавала меня в таком случае.
Потому что Мэри вспомнила меня ровно до того момента, как я поставил на неё печать. То есть она помнит, как мы встретились, как мы шли через лес, как я тыкнул печать, сказав ей пару не самых ласковых слов и всё. Дальше мрак. И попытка объяснить ей ситуацию привела к тому, что она начала прятаться за Клирию, от которой секунду назад шарахалась.
Не могу примерно описать, какого это видеть, как человек, признающийся к тебе в любви, сейчас прячется от тебя за того, кто довёл её до такого состояния, испуганно хлопает глазами и обвиняет во всех смертных грехах. Ещё хуже то, что эти грехи за мной имеются, и оправдаться я не могу. Ну не пиздец ли?
- Мэри, просто послушай, - пытался я как-то сгладить обстановку.Ты можешь хоть как-то объяснить, с чего вдруг ты здесь? Почему проснулась на кровати, а вокруг тебя хлопотали служанки?
- Ты обманул меня! Ты поставил её! Поставил печать, хотя клялся, что не сделаешь этого!она смотрела на меня с той самой детской обидой, с которой смотрела в прошлый раз. Мне больно.
- Окей, но ты же без рабской печати сейчас, не так ли?
- Ну да, - неуверенно ответила она.
- И ты сейчас не в лесу, так?кажется, у нас намечается просветление.
- Ну это тоже верно
- Это всё потому, что ты не помнишь части произошедшего.
Её глаза округлились, и я понял, что она восприняла мои слова совершенно иначе.
- Ты Ты со мной делал ужасные вещи, что я даже потеряла сознание и память!?Мэри перепугано полезла рукой проверять, чиста ли она или нет. Но видимо поняв, что ещё чиста, полезла щупать уже другое место.Что ты со мной делал!?
Да ёб твою бабушку, пиздец приехали, слов нет, я могу только петь. Я даже не представляю, как ей сейчас донести информацию. Хуже то, что она прячется за той, кто как раз-таки сделал самое страшное с ней. Я даже не представляю, как она преодолевает ауру Клирии.
- То есть, меня ты боишься, а её нет?тыкнул я пальцем в Клирию.
- Да, она страшная и жуткая, но в отличие от тебя мне ничего плохого не делала!
Без комментариев.
Если учесть, кто причина твоего состояния, то я просто не могу ничего сказать. Хочется залезть на стену, притвориться тараканом и заугукать, настолько это бредово выглядит.
Клирия же вела себя невозмутимо, словно ничего не происходило и мне очень сильно захотелось разок другой двинуть ей промеж глаз. Хотелось увидеть хоть какое-то выражение на её морде, хотя бы смущение или ту же неловкость. Но она была такой же невозмутимой, как и всегда.
- Ясно, понятно, - вздохнул я, после чего кивнул Клирии на дверь.
Было бессмысленно Мэри что-то объяснять, пока она не успокоиться. Позже, когда она немного привыкнет ко мне, когда привыкнет к этому месту, я смогу ей всё объяснить. И быть может она даже поверит, но
Это не вернёт отношений.
Да, я лично Мэри говорил, да и себе тоже, что не хочу портить собой её жизнь. И я не был взаимно влюблён в неё также, как она в меня, но всё равно испытывал к ней симпатию и тёплые чувства. Может в будущем моё дружеское и тёплое отношение к ней переросло бы в нечто большее
А, ладно уже поздно. Ничего не изменишь, так что нечего ковырять душу. Как её влюблённость, так и наши просто дружеские отношения канули в лету. Теперь я для неё просто ублюдок, что нарушил клятву и поставил печать на шею. Просто несколько печально понимать, что ты потерял хорошее, даже особенное отношение к себе.
- Скажи мне, Клирия, как получилось, что ты оказалась её лучшей подружкой?спросил я, подавляя желание сорвать свою злость и неприятную опустошённость ударом локтя ей в хлебальник.
- Я здесь не при чём, Мэйн, - спокойно ответила она.Возможно сказалось то, что я была одной из первых, кого она увидела. К тому же, я не её лучшая подружка. Она просто спряталась за мной от вас, но не более.
- Окей, тогда приказываю, скажи мне правду. Как она очнулась и о чём вы говорили, пока меня не было. Прямым текстом то, что произошло и от чего у неё такое отношение к тебе. Без всяких увиливаний, недоговариваний и утаиваний. Без всяких обходников и прочей хрени.
- Я клянусь вам, Мэйн, что я говорю правду. Мне сообщили, что она очнулась, когда я была в кабинете Элизианы и занималась бумагами. Когда я зашла, она уже пришла в себя и над ней стояла Рубека. Она естественно не могла той ничего объяснить, поэтому постаралась всё объяснить я. Объяснить то, где она сейчас и что ей ничего не угрожает. Она испугалась меня и забилась в угол кровати, но всё же выслушала. Но она сразу вспомнила вас. Причём воспоминание о вас было последним у неё, и оно было не самым лучшим, поэтому я ничего ей больше не говорила. Решила оставить её до вашего приезда и к ней заходили только служанки Ависия, Сиианли и Рубека. Они по очереди дежурили и могут подтвердить, что я ни разу не заходила к ней в комнату. Я клянусь, что с момента её пробуждения всё так и было. И я ей ничего не сказала.
Она смотрела мне в глаза. Сейчас они были спокойны, просто очень тёмно-красные. Без того пламени, что играет в ней иногда. Обманывает? Но я вроде всё правильно приказал: не скрывать, не пытаться юлить, не пытаться обманывать.