Сам поезд внешне ничем не отличался от виденных мной когда-то старинных фотографий. Здоровенный тягач, весь исходящий паром, волок за собой вереницу непривычно высоких и массивных вагонов. Сквозь окна, отодвинув занавески, на нас пялились самые разнообразные физиономии, большая часть которых принадлежала к человеческим и гномьим расам. Одежда сплошь шинели, сюртуки, пальто, платья в пол на особях женского пола, кружева и шляпы.
Мест нет! рявкнул на меня гном в железнодорожной ливрее, только что соскочивший с подножки своего вагона, но при виде раскрытой мной книжки-«вездехода», тут же сменил тон на лебезящий и подобострастный, Не имеем местов, уважаемый! Только билетные и стоячие! Вам в зад идти надо!
Что?! пораженно рявкнул я, впервые повысив голос в этом мире, Что ты сейчас сказал?!
В зад поезду нашего. Там купе особые промямлил гном, серея кожей, а потом заблажил дурным голосом, Извиняюсь сильно! Духотой голову задурило! В вагоны для знатных вам можно, там свободные есть! Сейчас позову, проводят! Сей момент! Не гневайтесь!
Черт, действительно душно. Зарекался же говорить, нельзя пока. Неразборчиво буркнув подбежавшему пацану в заломленной набок кепке, я шлепнул его по руке, потянувшейся к чемодану. Понятливо кивнув, он припустил вперед, вопя во всю глотку «пропустить вельможу». Против последнего я не возражал, народ споро уходил с дороги, а большего и желать было нельзя.
Ровно до момента, как двое кинувшихся из расступающейся толпы гномов не попытались сорвать с меня большую плоскую сумку-почтальонку, что висела у меня на боку. Один из них вцепился в чемодан, дергая на себя, второй, резанув небольшим ножичком по плоской широкой лямке, попробовал проделать тоже самое с сумкой. Им не повезлолямка была выполнена из прочной ткани, чем-то похожей на армированный брезент. Рванув чемодан назад, я добился краткого полёта первого ворюги почти под колеса поезда, а второй, продолжающий с оскаленными зубами цепляться за сумку, получил от меня жестокий удар носком в пах. Мужик взвыл, цепляясь за сокровенное и падая на землю.
Эх, хорошо бы мне это было б всё выполнить, продолжив удерживать фуражку на голове, но подлый головной убор слетел, сволочь такая, на перрон. Толпа ахнула, встречаясь со мной взглядом, некоторые тут же подались назад, вжимаясь в остальных.
Гадство. Не Штирлиц я.
Фуражку назад, да покрепче, поглубже, пацана взять за ухо и слегка выкрутить, дабы он перестал пораженно на меня пялиться, вернувшись к своим обязанностям. Вперед, времени мало!
ВИП-купе тут оказались шикарные, чем-то похожие на вытянутые комнатыдлинный диван вдоль столь же вытянутого окна, богатые занавески, стол на пару персон, отдельная туалетная комната, кнопка звонка для вызова проводника или стюарда, черт знает, как их тут зовут. Больше всего меня заинтересовало ростовое зеркало, намертво закрепленное у двери. Зачем рассматривать ковры и изящные бронзовые светильники, стилизованные под свечи, когда есть куда более интересный объект исследований?!
Почтальонка, грубый серый камзол, рубашка, штаны, носки, тяжелые ботинки, майка и трусывсё это слетело с меня в мгновение ока. Спустя несколько секунд я стоял голым, жадно рассматривая себя в зеркало.
Костлявое жилистое тело бледнокожего доходяги. Пару-тройку сантиметров бы прибавить ногам, убавив у длины рук и было бы почти идеально, но и так неплохо. Непривычно, но раса обязывает, не человек я уже, хотя и вполне могу (а также планирую) в будущем притворяться. Набрать бы еще килограммов десять-пятнадцать, желательно мышечной массы, получится отменный молодой человек. Лучше, конечно, десятьнадо переходить на новые реалии, так как я уже не 120-килограммовый здоровяк выше 180 сантиметров, а вполне скромный хлюпик 160-ти.
Лицо с таким лицом хорошо совершать подвиги, оно будет уместно на любом плакате, который может пропагандировать что-угодно. Четкие, практически вырезанные черты лица, идеальной формы нос, тяжелый подбородок, губы хрен знает какие губы. Не знаю я, как их назвать! Такие же идеальные. Высокий лоб, умеренные надбровные дуги, глубокие носогубные складки. Короткий злой ёжик белесых, как будто выгоревших волос. Не силен я в описании красоты, но с такой мордой только чистоту высшей расы продвигать, а то и мужское нижнее белье рекламировать. Либо делать и то и другое одновременно в изысканной бдсм-порнухе высочайшего класса.
Плохо только, что всё это богатство моментально уходит на задний план, стоит только увидеть мои глаза. Радужка насыщенного темно-синего цвета, пронизанная идущими от зрачка ярко-голубыми наверное, их стоит назвать прожилками? Ломаные толстые линии такого контрастного оттенка превращали мои гляделки в нечто незабываемое. А еще они изменялись в размерах, стоило зрачку расшириться или сузиться. Впечатление было сногсшибательно неземное, как будто у меня медленно двигающиеся молнии в зрачках. В преступники с такими моргалами мне точно лучше не ходить, чего-чего, а цветных линз в этом мире нет. Я узнавал.
Сумка-почтальонка полетела в другой конец моего купе, а я, уже не сдерживаясь, прорычал:
Заррраза!!
Несколько факторов должны были совместиться, чтобы я сейчас сидел в этом купесвободный, хоть и злой до усрачки. Иначе как чудом, это назвать было бы сложно.
Первым и основным фактором была моя тщательно взлелеянная в прошлой жизни мизантропия. Метод общения? Угадай, что человек хочет, изобрази нужную маску. Ни в коем случае не умную, обязательно уязвимую, обязательно ищущую покровительства. Будь лоялен, будь в меру проницателен, будь отзывчив. Демонстрируй готовность к «сотрудничеству», пока твой собеседник не проявит свои истинные мотивы, либо не покажет их своим бездействием. Кристоф Хейзел съел мою маску готового подчиняться Должника.
Не сразу, далеко не сразу. Четверо суток он меня медленно, но неуклонно подводил к мысли, что я должен не Богу-Машине, а всему этому миру в лице его замечательного царства Кригстан. От меня требовалось немногоене забывать их доброту и гостеприимство, а когда «столь понимающий и многообещающий Должник выплатит свой долгон будет знать, что здесь его ждут с распростертыми объятиями». До этого счастливого момента они были бы очень рады, если я буду прислушиваться к их советам.
Хейзел был ограничен, но выворачивал разговор так ловко, что я едва сумел догадаться, в чем именно. Оказалосьон не мог мне врать. С того момента, как это вышло на поверхность, его отношение ко мне быстро переменилось на жгучую, но бессильную ненависть. Я спрашивал, он отвечал. Уточнял, и он снова отвечал. В рамках договора Кригстана с Богом-из-Машины. Такой договор, как оказалось, был у каждой страны, обладающей храмом, из которого выходили киды.
Киды. Дети. Не Должники. Наши дела с богомтолько наше личное дело.
Вторым фактором было моё Направление Развития. Харизмат. Силачи, ловкачи, интеллектуалывсе они были кому-то нужны. Лидеры и дипломаты, вроде такого красивого меня, были бесполезны совершенно. Слишком слабые в боевых умениях, ни к кому не лояльные, привлекающие внимание, не имеющие возможности поддерживать темп остальных. Я оказался «Неуловимым Джо», которого выкинули за порог, когда только кончился срок первоначального обучения.
И что-то мне подсказывало, что чертовски повезло.
Подобрав почтальонку, я начал доставать из нее свои записи, что сделал во время наших бесед с Хейзелом. Впереди была долгая неделя, наполненная стуком вагонных колёс, за которую я собирался отменно поработать, днём разбирая и систематизируя набранные данные, а по ночаммаясь в нервной полудрёме вместо сна. Именно так происходило обучение мозга новым языкам. Можно обойтись и без этого, но сообщать всем и каждому, что являюсь кидом? Нет.
Пора за работу.
Первым, за что я взялся, был мир. Не со слов изворотливого службиста, а со страниц учебников по истории.
Планета чуть больше Земли, совсем незначительно. Шесть континентов, если считать полюса. Мало народностей, много расбольшое генетическое разнообразие параллельной эволюции и прогресса. Причина такого явления? Боги. В этом мире они реальны, хоть и редко вмешиваются в дела смертных. Зато большинство войн было за веру. Остальное пока отодвигаем в сторону, оно не является важным. Разве что, кроме того континента, на котором нахожусь я. Его называют Лазантра, что в переводе с какого-то древнего языка означает «песочные часы», на них он и похож. В середине перемычкиура, замечательное царство Кригстан и знаменитый Калосский хребет. Сейчас это миролюбивое и доброе государство ведет захватническую войну против нескольких стран третьего мира, находящихся в нижней половине «часов».