По четыре! гаркнул Веня.
По три! перебила брата Роза.
Роза, как всегда, права. Поэтому ей поручается дележка и раздача. Но только после суфле В восемь разогреешь гренки с яичным порошком, и в восемь тридцать по койкам.
А можно нам котят тети Вали посмотреть? на всякий случай решился попытать счастье Венька.
Она вас приглашала? спросил Гешефт.
Еще как!
И позавчера зазывала!
«В любое время жду!»перебивая друг друга, разом загалдели Роза, Венька и Додик.
Чур, надоедать тете Вале не больше десяти минут, отпустил младших Витя и растворился в подворотне.
* * *
На дальнем конце «Постройки», в окружении малышни, надрывно подхохатывая, носилась Люся Дармоедка. Выбрасывая перед собой сильные ноги, нескладеха прытко уходила от погони, то и дело забывая о маломощных партнерах. Вглядываясь в аритмичные виражи дылды-дурочки, Сергей вдруг вспомнил лицо отца головастых близнецов.
Из красно-розовой чересполосицы спекшихся шрамов и рубцов властно вглядывались в Сергея сумасшедшие цыганские глаза с рыжей искоркой.
Видение надвинулось столь стремительно, что Сергей едва удержался от крика. Губы у отца близнецов обкромсаны. Ресницы спалены. Там, где должны быть брови и веки, лишь перекрученные швы. Вместо носа узловатый комок. Живыми остались лишь глаза и клочковатые волосы, схожие с сапожной щеткой.
Горчицын!.. Горчицын!.. Горчицын!.. Вот какая была фамилия у человека с исковерканным лицом.
О нем во дворе знали немного. Говорили, что после тяжких ран Горчицын полтора года отвалялся в госпитале, еле выжил и теперь работает директором ремесленного училища. О том, что у Горчицына есть сыновья, никто и не подозревал
Преследователи, обегая с двух сторон нескончаемую лужу, попытались взять Люсю Дармоедку в кольцо. В момент, когда верещащая малышня уже хватала дылду за полы короткого пальто, дурочка озорно взбрыкнула, высоко выпрыгнув, распахала, вздыбила веером лужу, понеслась по самой ее середине, взметывая фонтаны острых, лучистых брызг.
Вырвавшись из одиннадцати квадратных метров, плотно заставленных шкафами и комодами, где она обитала вместе с родителями, двумя бабушками и младшим братом, смешливая Люся по прозвищу Дармоедка неистово упивалась волей.
Пять, шесть часов кряду, ни на мгновение не останавливаясь, она без устали прыгала через веревочку, играла в салочки и двенадцать палочек, визжала и смеялась, изматывая самых выносливых непосед. Люся легко сносила жестокие каверзы и насмешки, не жаловалась и не плакала, даже когда в нее летели острые камни и палки. Чем сильнее ей доставалось, тем громче бедняга всхохатывала, уносясь от обидчиков.
В то утро Харч, Конус и Щава, загнав Люсю в тупик между стылыми гаражами, принялись в упор расстреливать мятущуюся жертву «шрапнелью» из грязи.
Откуда явился тогда отец близнецов, Сергей так и не понял:
Истошно взвыв, Конус вдруг завис головой вниз в карающих руках Горчицына.
Не трожь убогих! Не трожь! гортанно выхаркивал ярость всклокоченный смерч. Конус уже не выл, а хрипел, задыхаясь от боли и ужаса, а коренастый человек беспощадно тряс и тряс неудачливого паршивца.
* * *
Сергей не заметил, как Шашапал возник из Черниговского переулка. Что это он тащит? Неужели столько разной проволоки намотал? Присел. Опять что-то высмотрел?..
Шашапалчеловек необычный. Начать хотя бы с прозвища. Имя ШашапалаСаша. Неплохое имя. А фамилия еще лучшеШпагин. Прекрасная мушкетерская фамилия. О такой фамилии кто не мечтает. Лет до пяти Шашапал вместо Саша произносилШаша. И тут же, не переводя дыхания, пришпиливал к своему имени фамилию, которую до конца не мог почему-то выговорить. В результате получалосьШашапа С ударным, выстреливающим «а» на конце.
Все вещи Шашапалу выкраивает и перешивает его бабушкаВера Георгиевна. Например, у нее был плащ. А в эвакуации, во время пожара, этот плащ наполовину сгорел. Так Вера Георгиевна и не подумала его выбрасывать. А выкроила из того, что не сгорело, для внука порпуэн. Теперь у него не только мушкетерская фамилия, но и мушкетерский порпуэн.
Отец Шашапала ушел на фронт добровольцем. Последнее письмо от него в сорок втором пришло. Похоронки не было С полевой почты ничего не ответили. В военкомате тоже никак не разберутся.
Щава прошлой весной, когда Шашапала доводил, орать стал: «Твой отец без вести пропавший! Значит, к фрицам драпанул!» Шашапал затрясся, убежал. Драться он не горазд. Сергей на носилках лежал еще. Швырнул в Щапу что под рукой было. Да не докинул
В стенной нише у Шашапала собрано столько всякой всячины для его изобретательств, что, по прикидкам Сергея, хватит на сто приемников. Если, разумеется, к каждому нужные лампочки достать. И все это богатство (не говоря об инструментах), разложенное по десяткам ячеек и ящичков, содержится в идеальном порядке. Шашапал может в своей нише хоть тысячу лет без передыха что-то ввинчивать, паять, наматывать, соединять, подтачивать. Во время любой игры, будь то хоть лапта, хоть штандер, Шашапал способен все бросить и начать вытягивать из земли какую-нибудь железяку. Вот как сейчас
Они появились из-за угла дома два. Сначала Харч и Юрка. Потом Щава. За Щавой Конус.
Первым к Шашапалу подкатил Харч. Оскалился, пошел вокруг, приседая в дурашливых поклонах.
Не одолжите ли малость вашей добычи, профессор?
Шашапал сжался, подтянул к груди клочковатый клубок.
Зачем тебе проволока?
Подскочил Юрка, вырвал проволочный клубок, перекинув Щаве, гаркнул:
Тотальная мобилизация всех железных вещей!
Щава, хихикнув, забросил клубок в мутную лужу.
Не желаете ли искупнуться вместе с вашей проволочкой? присел перед Шашапалом Харч. Или предпочитаете отдать должок?
Какой должок? совсем тихо переспросил Шашапал, по-пингвиньи подтягивая к животу руку. В левой дрожала никчемная загогулина.
Неужто не помним?! вытянув вперед губы, «ужасаясь», засюсюкал Харч. Но раз память отшибло, то мы поможем.
Харч вдруг штопором ввинтился в карман к Шашапалу, выхватил перочинный ножичек.
Поднял вверх, закрутил умиляясь.
Хорошенькая игрушечка! Вкусненькая!
Гнев швырнул Сергея прямо на Харча. Харч успел отскочить. На Сергея бросился Юрка Взревел, перепоясанный встречным ударом костыля. Сергей рванулся было за Щавой, но дорогу ему пересек Конус.
Псих костыльный!
А-а-а!!!
В Сергея полетели куски кирпича! Камня! Стекла! Не чувствуя боли, Сергей бросался то на одного, то на другого!.. Полосовал костылями, рычал, упиваясь бешеной сшибкой.
Заметил, что Харч свалил Шашапала Бросился на выручку. Достал!
Харч волчком закрутился по земле, заходясь в крике.
По голове, по щекам, по телу, по рукам секли новые камни!
Подскочил Конус! Саданул кулаком под ложечку! Хрустнул, впиваясь в тело, край гипсового панциря!
Кто-то подсек крюком опорный костыль!
Падая, успел разглядеть кривогубую улыбку Щавы.
Внезапно Щаву снесло ударом в сторону! Головастые!.. Как с неба спикировали! Один башкой в живот Юрке врезался! Второй с Конусом сцепился!
Корчился у стены Щава.
Зажмурив глаза, лупил железной загогулиной по воздуху Шашапал.
Прихватив ржавый крюк, на Сергея двинулся Харч.
Прекратить!! Прекратить!!
Из ворот вынесся однорукий домоуправ.
Внезапный страх захлестнул, погнал Сергея.
Парадное! Лестница!! Второй этаж!!! Дверь распахнулась! Отпрянули вспоротые тревогой девчоночьи глаза! Что-то громыхнуло за спиной Дыхание оборвалось Все замерло Сергей влетел в темь квартиры.
Девчонка из пасти войны
Ничего не хотелось. Такой он был выжатый. Казалось, что и не дышит уже. Вязкая темень, приняв его в себя, пригасила, вобрала все страхи и желания Сергея.
Растворив, сделала Сергея незримой частью бесформенной, невесомой субстанции. И удивительное состояние полусна-полубытия было скорее приятным, чем удручающим
Кто-то пробежал с верхнего этажа вниз, мимо захлопнувшейся невидимой двери.
Кто-то недовольно засопел. Совсем близко. Рядом с тем местом, где должны находиться ноги и костыли Сергея.
В ноздри стали протискиваться запахи. Удушливые и сладковатыеслежавшейся старушечьей байки, перепрелого плюша, недавно пролитого керосина.