Я вижу, что Веник прикалывается, но все равно такие шутки надо пресекать на корню:
Даже не думай об этом!
Ладно, ладно!
Я серьезно, Вениамин.
Да понял я тебя.
Нет, послушай, останавливаю я его и делаю внушение глаза а глаза, У нас с тобой чисто деловые отношения. Никакого интима между нами не будет. Ты понял?
Угу.
Все, свободен!
Вредная ты, Кудряшкина! обиженно произносит Веник. В реальности я бы фиг на тебе женился.
Ну и слава Богу, не остаюсь я в долгу.
***
В аэропорте как всегда шумно, людно, суетно. У нас с Веником много вещей на двоихшутка ли, на два года уезжаем! Веня безоговорочно таскает мои чемоданы, не разрешая поднимать ничего тяжелее моей дамской сумочки. А есще заботится обо мне. Ничего особенного, но то за чаем сбегает, то гамбургер принесет.
Вроде добрый парень. Нет, не надо думать, что у меня есть какие-то виды на него или планы, ну просто он мой муж, пусть даже и фиктивный, и лучше, даже не по-настоящему быть замужем за добрым открытым человеком, чем за каким-то козлом.
Кстати, о козлах. Рустам так и не объявлялся. Забил на меня и забыл, вычеркнул из жизни, едва не погубив моих двойняшек. Да, я прошла повторное обследование в обычной студенческой поликлинике перед отлетом, и там подтвердили: во мне развиваются здоровые разнояйцовые двойняшки, у них у каждого своя отдельная плацента, отдельное детское место. Я очень этому рада, ведь они не будут забирать друг у друга питательные вещества и прочее. Надо только самой хорошо питаться. А стипендию мне выписали такую, что проблем не только с питанием, но и со всем остальным быть не должно. А вредных привычек у меня нет. Так что должна выносить и родить без проблем.
Мама с папой пришли в ужас и от моего замужества, и от моей поездки по обмену. Мама долго винила и стыдила меня. Оначеловек деревенский, простой, ей даже в голову не может прийти, что можно хорошо жить на стипендию, тем более в Америке. Она причитала и плакала, что я бросаю их, что забуду и останусь там навсегда, а еще не буду присылать денег. И как я ей не объясняла, что все не так, она меня не слушала.
А еще мама очень сокрушалась по поводу скоротечной свадьбы. Они мне там, в Сосенках многодетного вдовца приглядели, а я спутала им все карты М-да это они еще про мою беременность не знают, и не узнают, пока не прилечу обратно с детьми в собственную квартиру.
Объявляется посадка на рейс
Наш! в радостном предвкушении Веня подскакивает со скамейки. Давай Кудряшкина, в новую жизнь!
Напоследок осматриваю зал ожидания. Кого я хочу тут встретить? Рустама? После всего, что он мне сделал, я его видеть не желаю!
Что ж? В новую жизнь? В новую, так в новую. Ничего, переживу. Справлюсь сама и с детьми, и с учебой. Все выдержу. А Рустам Бог ему судья.
Глава 10. Случайные дети мажора
Два года спустя
Рустам
Ребенка и жену! непреклонен старый пердун.
Мой дедполубезумный старикан в последней стадии деменции. Но ни один адвокат этого не признает. Ибо все уважают старика Громова.
Уже одной ногой в могиле, а вон все свои условия диктует.
Вокруг его постели сидит куча родственников. Яединственный прямой наследник, после отца и матери. Их единственный сын. Остальные члены фамилии, ближнего и дальнего родства слетелись, как стервятники: авось перепадет и им что-то от миллиардов старого пердуна.
Непутевый у тебя сын, Алексашка! каркает дедок на папаню. Не твой! Светка, коза дранная, небось рога тебе наставила, когда этого байстрюка в подоле принесла!
Родственники покатываются в приступе немого хихиканья, мама краснеет:
Илья Викторович, ну что вы такое говорите, ну ей-Богу
Цыц! Коза дранная, продолжает развлекаться мерзкий старикашка, ты и передо мной своим задом вертела, когда у меня еще хоть что-то поднималось на твой зад!
Хихиканье в зале усиливается. Родственничкитетки, дядья, братья и сестры, двоюродные, троюродные, и фиг знает сколькиюродные просто угорают над тем как старикашка размазывает нас по стенке, будто мы сопли какие, а не самая близкая его родня.
Илья Викторович, мама красная, точно разгрызла горошину перца, да никогда в жизни такого не было
Свет, ладно тебе! успокаивает ее папа, сжимая ее узкую аристократическую ладонь, Отец прикалывается. Юмор у него такой. Черный.
Эх, дебил ты, Алексашенькакачает головой главный из Громовых, А Рустамеще больший дебил. Вся надежда на него была, а он? Кутит направо и налево, в компании болт свой пинает.
Ржу с остальными. Ну а что еще делать? Если над тобой смеются, смейся, чтобы обидно не так сильно было.
Короче, мое условие таково: Герман Демьянович, ты записываешь?
Да, Илья Викторович, отзывается его дружбан, такой же мерзкая сушенная мумиядушеприказчик и адвокатишка.
Пиши, Герман Демьянович! Разделить мое имущество на три равные доли. Алексашеньке, Светке-профурсетке, а третью долю, прости-господи, внуку моему только в том случае, если в течение девяти месяцев, начиная с сегодняшнего дня, он женится и заведет ребенка.
Прописываю себе в лоб отчаянный фейспалм.
Условие номер два! не унимается злобный дед. Со своей женой он должен прожить пять нет, зачеркни пять! Нехай десять пусть живет под одной крышей и спит в одной постели!
Дед, ну ты ваще! кручу пальцем у виска.
А ну подойди сюда! дорогой инкрустированной клюкой приманивает меня Гранд-Громов.
Подхожу.
Нагнись.
Мне противно наклоняться к больному иссохшему старику, со зловонным дыханием изо рта, но делать нечего.
Наклоняюсь. Дед беззастенчиво лупит меня клюкой по башке.
Дед!? удивленно тру место ушиба.
Тебя в детстве не воспитывали, хоть напоследок уму-разуму обучу! удовлетворенно отвечает старикашка. Итак, Демьян Тьфу ты, Герман Демьянович, если через девять месяцев у оболтуса не появится ни жены, ни ребенка, приказываю разделить его долю поровну на всех присутствующих здесь людей, включая тебя и нотариуса, но исключая оболтуса, Алексашку и Светку-профурсетку.
Вот тут наши дорогие родственнички оживляются еще больше. Радостно потирают лапки, а у Демьяна, то есть Германа Демьяновича алчно загораются блеклые глазищи: еще бы! У нашей семьи столько миллиардов, что третьогромный капитал, даже разделённый на куеву тучу родственников, адвокатишку и нотариуса.
Не переживайте, Илья Викторович! радостно сообщает адвокатишка, я все тщательно записал, нотариус, (да, нотариус молча афигевал в углу, от свалившегося на него нечаянного счастья), все подтвердит, и мы будем тщательно следить за исполнением вашей воли!
Ну все. Моя песенка спета, друзья-товарищи! Адьо, Амигос! мерзко ухмыляется дед, закатывая глаза.
В полном ауте от всего происходящего мы еще несколько мгновений сидим не шелохнувшись, а потом отец подбегает к старикану. Тормошит его. Ощупывает. Ищет пульс.
Умерсообщает недоуменно.
Вот это дед конечно дал! Не мог вчера откинуться что ли по-тихому!? Без этих своих дебильных условий И что мне теперь делать?! Где я ему жену и ребенка за девять месяцев достану?! Что за бред???
***
Моим тигрятам сегодня ровно по полтора годика! Поверить не могу, что они уже такие большие, самостоятельные и умные!
Я приготовила им по небольшому тортику и вставила каждому по свечке. Хоть они и двойняшки, но каждый обладает собственной индивидуальностью и характером а еще они оба похожи на своего биологического отца. Переняли у него яркую внешность и черты. Каждый раз, когда я смотрю на них, то вижу его причем теперь в двойном размере.
Ну да ладно, не будем сейчас о плохом. У мальчиков праздник, а значит
Дуйте, котятки! командую я, крепко держа тортики на подносе.
Миша и Гриша смешно раздувают щеки, набирая как можно больше воздуха и задувают свечки.
Ай да Солнышки! Ай да молодцы! хвалю я ребят. Давайте теперь по вкусненькому кусочку.
Двойняшки радостно пищат и хлопают в ладошки. Они у меня очень социализированные. В Америке, где появились на свет, они с двенадцати недель от рождения уже посещали ясли, и поэтому были рано приучены и к горшку, к самостоятельному приему пищи. Даже уже пытались сами одеваться и обуваться.