Дробовик и запас патронов к нему и "Парабеллуму" лежали в сумке с мягкими вещами, засунутыми в середину, так, чтобы невозможно было прощупать. К "Парабеллуму" у меня было еще около сотни патронов в запасе, не считая девяти в нём самом и восьми - в запасном магазине и почти сорок - к дробовику. Вновь тронулся с места и подъехал к воротам. Вышел из машины, позвонил в домофон.
Игорь открыл ворота сам.
– Давай, заезжай. Закатывай прямо в цех, открыто.
Ворота цеха действительно были открыты. Возле шиномонтажного стенда возился виденный мной раньше Саныч, балансируя мощное внедорожное колесо.
Я тормознул возле "Тойоты", заглушил мотор.
Игорь, и еще какой то молодой парнишка в очках зашли в цех, закрыли ворота.
– Андрей, давай, принимай работу. - позвал Игорь.
Я подошел к пикапу, заглянул в кузов. Там, у самого заднего борта был намертво прикреплен к полу сваренный из толстого металла длинный ящик, закрытый на навесной замок. Рядом с замком были проушины для пломбы. Перед ящиком, обмотанные толстой цепью, запертой на такой же замок, лежали четыре массивных новеньких колеса.
Я сел в салон, осмотрелся. Радиостанция стояла как влитая на том месте, где обычно монтируется стерео. Тангента с микрфоном на витом шнуре висела в специальном креплении. Из крыши торчала антенна. Крепления под винтовки, на потолке и справа от трансмиссионного тоннеля. Не заказывал, но сделали. Ну и спасибо.
– Вроде, все как договаривались. подвел итог я.
– Как в аптеке. Связь мы проверили, коробку выбросили, а руководства на нее с фурнитурой в бардачке. Две канистры с солярой в кузове - подарок фирмы. Оба бака под пробку, верст на тысячи полторы тебе хватит. Фото привез?
Я достал из кармана бумажник, вытащил из него маленькую цветную фотографию. Игорь взял её у меня, протянул парнишке в очках. Посмотрел на меня:
– Как назовешься теперь?
– В смысле?
– А в смысле новая жизнь у тебя. Сейчас Димыч тебе новый документ соорудит, тамошний. И до местного имени там никакого дела нет, никому. Хоть Бонапартом назовись, по барабану.
Я озадачился. В общем, мне мое имя жить не мешало, даже вовсе. Но, если так…
– Андрей Ярцев. Отчество не нужно.
– Как скажешь. Димыч, давай.
Димыч взял фотографию и вышел из цеха.
– Можешь вещички в "Тойоту" перекидывать. Только правило такое - весь огнестрел складывай в ящик, запирай. Со стволами наперевес на ту сторону не положено. Все понятно?
– Понятней некуда.
– Ключи от замков в замках же и торчат. А от "субары" сюда давай. Запасные взял?
– Взял, держи.
Я отдал Игорю связку ключей и документы на машину.
– От квартиры Зимину?
– Все равно, можешь мне. И вообще, всё, что оставляешь, можешь мне отдать. Я не в курсе, что там надо, но все передам.
Я отдал Игорю пакет с документами на машину и квартиру, связку ключей.
– Вроде все.
– Ну, нормально. Давай перегружаться. Про ствол не забудь только.
Ага, как же… Я вскрыл сумку, достал "Бекас", вытащил из кобуры "Парабеллум", уложил все в ящик, оказавшийся аккуратно разбитым на отделения и обложенным толстым поролоном, запер его, убрал ключ в карман. О маленьком "Вальтере" за спиной я деликатно умолчал. Глушитель к нему скромно лежал среди дайверского оборудования.
Мы с Игорем быстро переложили сумки в полуторную кабину пикапа, на заднее сиденье. Сумку с оборудованием для дайвинга и двумя пустыми стальными баллонами забросили в кузов, притянув к ввернутым в пол скобам парашютными стропами с карабинами, так, чтобы вещи не болтались и не выпали даже при самой сильной тряске. Нашелся в кузове и брезент, чтобы укрыть багаж. Остатки денег я убрал в карман, сумку с золотом затолкал под сиденье, отсыпав предварительно пару десятков монет в набедренный карман брюк.