К сожалению, я недостаточно хорошо говорю по-малагасийски, сказала я, и меня не всегда понимают.
Я, например, хорошо понимаю вас, вежливо возразил он. И тот, кто хочет, всегда поймет, что вы хотите сказать.
От этого старика я узнала, что томпон-тани не кто иные, как вазимба.
Вазимба не духи, а такие же люди, как мы с вами, сказал он. Амбаниандро прогнали их из района Тананариве на запад. Впоследствии там поселились также сакалава.
В настоящее время, продолжал он, вазимба ведут такой же образ жизни, как все прочие жители Мадагаскара. Их захоронения охраняются как святые места. Их памятники высечены из фатоманга (голубого камня, сорт гранита). На памятниках установлены изготовленные искусными гончарами узорчатые глиняные сосуды. Некоторые вазимба до сих пор живут в горах Бунгулава и Бемараха. Они не платят налогов и не общаются с другими племенами.
Далее старик сообщил, что знает одного деревенского старосту из племени бара, который живет в горах Бунгулава и женат на женщине из племени вазимба. Правда, он не знает, где именно живет этот староста и как его зовут, но бургомистр Белобаки может сообщить дополнительные сведения.
После обеда я еще раз встретилась с субпрефектом и в беседе упомянула об утреннем разговоре на рынке. Однако субпрефект не поверил ни единому слову старика, заметив, однако, что он тоже слышал, будто какой-то мужчина женат на женщине из племени вазимба.
Слова субпрефекта не обескуражили меня: я была уверена, что напала на след, который, возможно, приведет меня прямо к вазимба.
Утром следующего дня мы выехали на грузовике из Цируанумандиди. Вместе с нами в Белобаку ехало шестеро человек, и Жерару с тремя другими пассажирами пришлось устраиваться на груде мебели. Мы с учителем сели в кабину. Ее дверца оказалась без ручки и прикреплялась веревкой. Как обычно, я держала на коленях магнитофон и кинокамеру и повесила крест-накрест через плечо оба фотоаппарата. Дорога и здесь была плохой, и мне, чтобы не вылететь через еле державшуюся дверцу, то и дело приходилось хвататься рукой за металлический выступ над головой. Вскоре мы с головы до пят покрылись красной пылью, проникавшей в кабину через щели и открытые окна.
Дорога изобиловала ухабами, и нас основательно протрясло. Из мотора поднимались горячие пары бензина. Учитель сидел еле живой, и я уступила ему более удобное место у окна.
Время шло, но безлюдной, истомившейся от зноя степи, казалось, не будет конца. Несколько раз нам попадались сгоревшие дома. По словам пассажиров, дома были сожжены разбойниками. С тех пор здесь никто не живет, а на местность наложено фади, табу. На острове немало районов, над которыми довлеет фади, поскольку там совершено убийство или другой акт насилия; жители строго соблюдают табу и обходят эти места стороной.
Около Белобаки нам повстречалась машина префекта.
Очень рад, очень рад! приветливо поздоровался он, К сожалению, у меня мало времени: спешу в Цируанумандиди. Но к вечеру я вернусь в Белобаку. Буду счастлив увидеть вас у себя в гостях. Жаль, что мне не сообщили о вашем приезде заранее.
У меня рекомендательное письмо субпрефекта к мэру Белобаки.
Прекрасно! Поезжайте к мэру, он позаботится о вас до моего возвращения. Велома, до вечера! И он помахал на прощание рукой.
Вначале шофер подвез меня к зданию мэрии, а затем поехал в школу сгружать мебель. Кабинет мэра оказался на замке. Обед. Нас окружили несколько мужчин.
Я спросила, где мэр. Мне ответили, что его нет, но что здесь его помощник. Я передала помощнику письмо, и вскоре мы уже находились в местной гостинице. Ее владелица любезно встретила меня, но, видимо, была смущена и озадачена.
К сожалению, у нас нет хлеба, извинилась она, только рис и ромазава; кроме того, у нас всего один номер, но он еще не прибран.
Она провела меня в номер. Он действительно имел непривлекательный вид: деревянный лежак с грязным матрацем, деревянная скамья и стол составляли всю обстановку.
У нас есть еще одно помещение, но оно промыто сильно пахнущим дезинфекционным раствором. Если угодно, можете лечь там, а ваш спутник переночует в этом номере.
Я согласилась и принялась распаковывать вещи. Хозяйка обрадованно засуетилась: приезжих было мало, и дела в гостинице шли неважно. Вместе с мужем она приготовила нам дешевый и вкусный обед. Пообедав, мы прогулялись по деревне. Меня удивило, что ее жители, едва завидев нас, обращались в бегство. Это было тем более странно, что Белобака находится всего в двухстах километрах от столицы. Мэр также не показывался, и его кабинет был по-прежнему на замке.
В гостинице меня ждали трое мужчин. Они слышали, сказал один из них, что я собираюсь пересечь горы Бунгулава и ищу носильщиков и проводников. Они готовы, продолжал он, наняться за 2500 франков и питание. Я ответила, что, во-первых, нам нужно всего два человека, так как у нас мало поклажи, и, во-вторых, так много я заплатить не могу.
Я как-то сразу прониклась ко всем троим недоверием. Но что особенно настораживало, так это поразительное упрямство, с которым они предлагали свои услуги, хотя все, с кем я ни разговаривала, пытались отговорить меня от моей затеи. Меня убеждали, что в Бунгулава живут разбойники и что я ни за какие деньги не найду носильщика. И вдруг сразу трое В конце концов я попросила визитеров подождать до вечера, сказав, что хотела бы прежде переговорить с префектом.
Тем временем к гостинице приблизилось несколько любопытных. Я попыталась завязать беседу. Вначале они испуганно отмалчивались, но затем разговорились. С бьющимся сердцем я узнала, что в Белобаке случайно находится Махатао, тот самый деревенский староста, который женат на женщине из племени вазимба и живет в горах Бунгулава, что он хорошо знает древние обычаи и историю Мадагаскара и что он единственный человек, который действительно может мне помочь. Я верила и не верила своему счастью: неужели я действительно нашла этого человека?
Несколько мужчин охотно согласились проводить меня к Махатао. Он сидел в одной из хижин в компании стариков. Он уже давно узнал о моем приезде, но тем не менее, увидев меня, изобразил на лице изумление. Я поздоровалась и подсела к кружку. Постепенно мы разговорились, и я, мучимая любопытством, засыпала его вопросами.
Он отвечал сдержанно, причем смысл его ответов сводился к одному: убедить меня отказаться от экспедиции. Однако я сделала вид, что не поняла намеков, и, улыбнувшись своей самой обворожительной улыбкой, спросила:
Я слышала, что вы прекрасно знаете историю страны и древние обычаи. У меня к вам большая просьба: разрешите мне пожить несколько дней в вашей деревне в горах Бунгулава, Я хочу изучить древние обычаи племени бара.
Где вы выучили наш язык? спросил он.
О, я очень плохо говорю по-малагасийски, скромно отвечала я. Два года назад я уже приезжала на Мадагаскар. Я была на юге и востоке.
Что вы там делали? спросил он.
Я собирала вместе с хомбиаса целебные травы и училась лечить людей.
В его глазах блеснула заинтересованность. Поговорив еще немного, он обратился к присутствующим:
Эта женщинахороший человек, она много знает и знакома с нашими обычаями. Я приглашаю ее к себе в деревню.
Некоторые старики попытались отговорить Махатао от этой затеи:
Будь осторожен! А вдруг она шпионка?
Но Махатао объявил, что я его гостья, и все замолчали. Он же нашел мне немного погодя двух носильщиков, и на следующее утро мы тронулись в путь. Префекта я так и не дождалась: по дороге у него случилась авария с машиной.
Не берите с собой продуктов, посоветовал Махатао. Барагостеприимное племя, у вас всего будет вдоволь.
Тем не менее я купила в магазине рис, соль, сахар, табак, спички и керосинтовары, которых нет в горах Бунгулава. Дорога сразу запетляла по голым холмам, поросшим выжженной травой. Узкими тропками мы карабкались по крутым склонам и затем осторожно спускались в долину. Несколько раз мы переправлялись через реки, кишащие крокодилами. По команде Махатао мы выстраивались на берегу и, громко крича, хлопали в ладоши. Затем один из сопровождающих входил в воду и начинал изо всех сил хлопать по воде руками, чтобы спугнуть крокодилов, так как увидеть их приближение в мутном потоке было невозможно. Потом в воду входили оба носильщика, за ними следовала я, за мноймужчина с копьем в руке, замыкал цепочку Махатао.