Пожалуй, Рабаул нельзя назвать городом в обычном понятии. Мы сошлись на том, что Рабаул больше всего похож на селение где-нибудь в Абхазии. В самом деле, одноэтажные деревянные домики с верандами, яркая сочная растительность, среди которой выделяются раскидистые магнолии, покрытые крупными белыми цветами, совсем такие, как на Черноморском побережье.
Посредине улицы асфальт, а по обе стороны от него полосы травы с протоптанными тропками. Совсем далеко от дороги и друг от другакоттеджи. Эти легкие постройки типа бунгало распространились из Индии по всем тропическим странам. Стены таких домиков почти целиком состоят из стеклянных жалюзи А зачем за каждым домиком внушительных размеров цистерна? Это мы узнаем несколько позже.
Вот та улица, очевидно, главная. На ней больше автомобилей, самых ярких, необычных расцветок. Здесь магазины, они тоже одноэтажные, с широко распахнутыми дверями. Проходим агентство воздушного флота, а за ним кинобольшое здание барачного типа. Судя по афишам, здесь фильмы идут только два раза в неделю.
На улицах людей немного, особенно мало европейцев. Позже мы узнали, что объясняется это совсем не преобладанием в городе местного населения, которое живет в основном по окраинам. Просто Рабаул, как писала и Кэролайн Майтингер, стоит, кажется, на первом месте в мире по количеству автомобилей на душу, причем в расчет, разумеется, принимают только «белые души». По этой же причине отсутствуют тротуары. Вседля «белых» владельцев автомобилей, для пешеходовничего.
Мы прошли не один километр по длинным рабаульским улицам, прежде чем вышли на окраину, где характер построек резко изменился. Небольшие фанерные лачуги стояли близко друг к другу. Между ними не было ни декоративных кустов, ни клумб, а виднелась только фиолетовая листва бататов. Аборигенымужчины с повязками на бедрах, женщины в поношенных свободных платьях, ребятишки, большей частью совсем голыес интересом смотрели на нас. С интересом, но и с опаской. Слухи разносятся быстро. Они уже знали, что это идут люди с белого красивого корабля, но зачем?..
Маршруты рейсов экспедиционного судна «Витязь» в западной части Тихого океана
На острове Новая Британия преобладают папуасы, вывезенные из Новой Гвинеи, и меланезийцы.
Все встреченные нами хорошо сложены, с густыми, мелко вьющимися волосами. Цвет кожи от светло-кофейного до почти черного. Многие мужчины татуированы. Линии более светлые, чем кожа, нанесены на плечах, щеках и лбу. У многих губы в красном соку бетеля.
По дороге мы не раз пытались вступить в разговоры с местными жителями. В их поведениизабитость бесправных людей. Женщины и дети дичились, прятались друг за друга.
Возвращаясь в порт, мы обменивались впечатлениями и вспомнили, что не заметили упомянутых в лоции достопримечательностей, в частности музея. Позже нам рассказали, что музей погиб во время сильнейшего землетрясения 1941 года, а ботанический сад Рабаула, упомянутый во всех международных справочниках, был уничтожен во время второй мировой войны.
Разве вы не слышали, какая тут война была? Ведь японцы оккупировали весь архипелаг. Тут были жестокие бои, именно здесь остановили японцев, рвавшихся к Австралии. Ну, а перед этим американцы разрушили город бомбежками с воздуха. Все, что вы видите, построено заново.
А почему же не восстановят музей и сад? спросили мы.
Кому нужда делать это? Сюда люди приезжают зарабатывать деньги, а не тратить их. Здесь все работают по договорам, на три года и редко больше. А мэрия ей это не по силам.
Быстро стемнело; в тропиках ночь всегда как «шапкой накрывает». Не было ни Луны, ни Венеры, такой яркой под этими широтами. И тут мы познакомились еще с одной особенностью Рабаулаполным отсутствием уличного освещения. А свет из окон далеких коттеджей не освещал дорогу. Мы неуверенно продвигались к берегу и наконец чуть не ощупью добрались до корабля.
Когда после ужина мы снова вышли на палубу, то увидели, что пирс полон народу. Не одна сотня рабаульцев собралась у борта «Витязя», а поодаль разместился целый парк разноцветных машин. Слышалась английская, немецкая, французская речь, а кое-кто объяснялся и при помощи жестов. Здесь и там обменивались сувенирамимонетами, марками, значками. Знакомства завязывались быстро.
Один из новых знакомых, архитектор Юсси, объяснил нам особенности Рабаулаотсутствие уличного освещения и заинтересовавшие нас цистерны у домов.
Ведь Рабаулэто город на вулкане, сказал Юсси. Бухта, в которой стоит ваш корабль, кратер погрузившегося вулкана. Очень часто мы ощущаем подземные толчки. Из-за этого нельзя провести водопровод: он будет разрушен, а естественные источники далеки от домов, вот и собираем дождевую воду в цистерны. Уличного освещения нет по этой же причине: будут шататься столбы, рваться провода.
Но разве нельзя что-нибудь придумать?
Зачем? Здесь никто подолгу не живет. И потом после того как стемнеет, мы никуда не ходим. Театра нет. Разве только кино да сюда редко попадают хорошие картины.
А разве не приезжают гастролирующие труппы, не бывает концертов?
Нет, никогда. Сюда ведь артистам ехать невыгодно: пожалуй, и дорога не окупится.
А газеты?
Одна газета выходит раз в неделю. Заполнена она главным образом объявлениями, рекламой и хроникой местной жизни. Печатают ее не здесь, а в Порт-Морсби на Новой Гвинее и доставляют сюда самолетом.
Почему вы так интересуетесь черными? спросила нас маленькая брюнетка в узких красных брючках. Потому, что их нет в вашей стране, да?
Нет, потому что они коренные жители острова. Наш известный ученый Миклухо-Маклай долго жил на Новой Гвинее и правдиво описал быт меланезийцев и папуасов. Но одно дело прочитать, а другоеувидеть своими глазами.
Здесь не принято ими интересоваться. У нас нет дискриминации, но не вводить же этих черных в общество
Около 11 вечера все темнокожие рабаульцы как по команде исчезли с пирса. Оказывается, существует правило, по которому они после 23 часов не имеют права показываться на улицах.
Жаркое утро следующего дня застало нашу группу уже на берегу. Посоветовавшись, мы решили пойти не в город а в противоположную сторону, по шоссе. По обеим сторонам его росли огромные светло-зеленые бананы, кое-где виднелись лачуги меланезийцев. Вскоре нас нагнала автомашина, за рулем которой сидел уже знакомый нам санитарный инспектор, а рядом полисмен. Мы забеспокоилисьможет быть, здесь запретная зона?
Поравнявшись с нами, пикап резко затормозил, а когда он остановился, санитарный инспектор приветливо. поздоровался и пригласил нас поехать посмотреть окрестности. Оказывается, он и полисмен направлялись в какую-то инспекторскую поездку по папуасским деревням. Мы охотно приняли предложение.
Шоссе шло вначале вдоль берега моря. Но вот асфальт кончился, началась грунтовая дорога. Следуя по ней, мы отдалились от берега и углубились в обширную кокосовую плантацию. Повсюду здесь горками сложена шелуха кокосового ореха, доносится от сушилен сладковатый запах копры.
Замечательное дерево кокосовая пальма! Трудно найти в тропиках еще растение, которое так полно использовалось бы человеком.
Даже если оставить в стороне промышленную переработку кокосовых орехов и обратиться только к возможностям их использования местным населением, то получается длинный список: из неспелых орехов приготовляют прохладительное питье, из перебродившего кокосового молокавино, мякотью зрелых орехов кормятся люди и скот. Из копры выжимают жир, который употребляют в светильниках. Из высушенной скорлупы делают посуду. Волокнистая шелуха идет на приготовление веревок, канатов, сетей и лесок. Листья пальмы служат материалом для крыш домов, ширм, циновок, корзин. И наконец, столбы, балки, лодки изготовляются из стволов этого замечательного дерева.
Мы продолжали путь через сплошное царство кокосовых пальм. Всякая другая растительность на таких плантациях уничтожается, поэтому кокосовые рощи с их редко посаженными деревьями тени дают мало. Копра, а также плоды какаоосновной предмет экспорта Новой Британии. Деревья какао часто сажают между кокосовыми пальмами.