Только для старика д'Арно юная де Лесли была лишь инструментом.
Для его сына она станет гораздо большим.
Он не откажется, припечатал непоколебимо, обрубив дальнейшее обсуждение.
На некоторое время в каморке воцарилось молчание, гремевшее лишь хлынувшим по крыше ливнем и время от времени грохотавшими раскатами грома, сотрясавшими домик вслед за проблесками молний.
"Сирену" бы нам сейчас наконец вздохнул Джеф, когда о его присутствии погруженный в собственные раздумья Сайрус почти позабыл.
И закаменел, услышав.
Нам нужен был не корабльприказ касался того, что на борту, отрезал он жестко, дернув головой в сторону Джефа. И вдруг понял, что именно значили для него произнесенные только что простые, с оттенком ностальгии, слова. Резко развернулся и рывком схватил его за грудки; моментально натянув впившийся тому в шею грубый ворот. Они говорят о "Сирене"?! шипящий рык едва ли принадлежал человеку.
Вспоминают пролепетал повисший в огромных кулачищах мужчина, слишком поздно сообразивший, что зашел далеко. Иногда
Я обещал, что мы получим новый корабльновый корабль мы и получим, на одном горячем дыхании выпалил Сайрус, склонившись к нему. Или в добавок к новому кораблю они желают нового капитана?! проревел угрожающе, и Джеф съежился в жалкий комок.
Сайр, нам не вернуться без тебя, нешуточный испуг от озвученной перспективы, показалось, даже вернул живость его голосу, а самого Сайруса, увидевшего это, заставил ослабить хватку.
Вот об этом пусть и вспоминают, отчеканил он. И почаще.
Глава 17
Смысл лежащего на коленях письма постепенно терялся в прокравшихся в библиотеку ранних сумерках.
Я была одна. Жака среди темных стеллажей балкона не наблюдалось; и ранее, после беглого осмотра помещения никого другого здесь также не обнаружилось. Не мог недолюбливавший меня дворецкий и незаметно проскользнуть сюда из коридора: дверь через балясины балкона с этого кресла просматривалась отлично.
Но заняты тревожные мысли сегодня были не картой.
А лежавшим на коленях письмом.
"тебе лучше пока оставаться в замке" снова и снова выводила почерком Рональда память то, что в полутьме уже не могли различить глаза.
Дальше приводились завуалированныена случай неожиданных любопытных глазаргументы. Прежде всегоникаких проблем от приставленной ко мне охраны не было, и никто еще ни разу не порывался обыскать таверну. Нежелание пленницы выходить, по- видимому, там воспринималось лишь как знак протеста. Кроме тогосам д'Арно тоже с тех пор не заглядывал с визитом. Похоже, заперев, наконец, свою строптивую воспитанницу, герцог вздохнул спокойно и совершенно позабыл о ней. Что ж, неудивительно А что касалось отпущенного на последний ключ времении с этим можно было не торопиться, как заверил Рон. Организованная королем свадьба собственного советника наверняка не будет планироваться на зимний сезон, поэтому, как минимум, до весны, шансы у нас еще остаются.
И герцогский замокдля зимовки место гораздо более подходящее.
Я сложила листок и убрала его за корсаж.
Да, это все были разумные аргументы Только их должна была привести я сама, объясняя, почему мне следовало теперь задержаться здесь после недавно отправленного Рональду письма, кричащего о моем "скором возвращении", и так и не выдавшейся до сих пор возможности подобраться к графу. Я, а не Рон.
To он едва соглашается на эту авантюру, хмуря брови и сжимая челюсти и кулаки To присылает мне это письмо, где ясно говорится, что брат желает оставить меня здесь до самой весны. Конечно, я могла что-то не так понять среди этих осторожных недосказанностей
Я вытащила листок снова и попыталась перечитать его в который раз уже, но теперь мне потребовалась бы свеча, и я снова его убрала.
Сегодня, определенно, больше было не до моего таинственного особняка.
Обратный путь в башню прошел в тяжелых раздумьях. Странная перемена в настроениях брата не укладывалась в голове. Не хотелось допускать настолько уж предательских мыслей, но подозрения, что меня просто решили вычеркнуть из дальнейшего плана (раз уж толку от способности читать мудреные карты теперь никакого), назойливо и пусто скребли на душе.
Ступени к башенной комнате сегодня тянулись нескончаемо, не желая завершаться. И я уже давно не чувствовала себя такой смертельно уставшей, будто и не было всех этих тренировок Но, стоило только выйти на небольшую площадку перед своей комнатойкак и письмо, и Рон мгновенно выветрились из головы.
Дверь была приоткрыта на тонкую щель, из которой на ковер лестницы падал свет.
Там, внутри, кто-то был.
И кто посмел бы в мое отсутствие прийти ко мне в спальню, нисколько не таясь при этом, я догадывалась.
"Трельяж!.." пронеслась лихорадочная мысль.
О запасном ключе к трельяжу я тогда, разумеется, заботиться не стала. Это было единственным местом в комнате (не говоря уже обо всем замке), где можно былопусть с опаскойно все же спрятать необходимые для Розалинды баночки; и еще один обладатель ключа мне был совершенно ни к чему. И сам замочек казался слишком уж мудреным на вид, чтобы его возможно было открыть той же шпилькой.
По крайней мере, хотелось надеяться на это.
Я шумно втянула в себя воздух и толкнула дверь.
Посреди комнаты стоял Жак. Нет, он не держал в руках мои драгоценные баночкитрельяж, на беглый взгляд, был абсолютно не тронут. Дворецкий держал в руках мою карту. Мою. Карту.
Ладонь запоздало взлетела к груди, но я и так уже знала, что за корсажем, кроме письма Рона, ничего не было.
Как я могла забыть ее здесь?!
Как. Я. Могла. Забыть. Ее. Здесь.
Дворецкий поднял на меня глаза и от расплывшейся по его лицу улыбки сделалось дурно.
Высоко собираешься взлететь, с ядовитой сладостью произнес он. Больнее будет падать, пообещал угрожающе тихо и с подчеркнутой аккуратностью сложил листокуголок к уголку. Идем, скомандовал негромко.
"Куда" идемуточнять ему не нужно было.
Я сникла и поплелась следом за дворецким обратно вниз по лестнице. Отличное завершение дня Сначала это письмо, из-за которого мысли смешались настолько, что я даже оставила карту Если бы я только потрудилась вернуться хоть на минуточку к своим поискам в библиотекея бы сразу обнаружила пропажу всегда хранимой за корсажем заветной бумаги. Но теперь уже поздно было думать об этом
Жак довел меня до дверей герцогского кабинета и церемонно постучал.
А когда изнутри раздалось знакомое, хоть и приглушенное "Войдите", сердце панически съежилось.
Не знаю, как объясняться. Не знаю. Ни одной мысли, совершенно ни единой
Дворецкий распахнул дверь, и я медленно перешагнула порог кабинета.
Или, скорее, приемной: десяток глубоких кресел, полукругом расположенных рядом с массивным столом у окон наверняка предназначались для посетителей.
Герцогкак всегда, безупречный, несмотря на довольно поздний час, сосредоточенно и быстро что-то писал за столом. Два канделябра служили ему единственным освещением. Огромная позолоченная люстра поблескивала в сумраке под потолком лишь хрустальными подвесками, а уже затихающий огонь в камине выхватывал из полумрака только край дорогого ковра и чуть золотил отполированную поверхность шахмат на небольшом круглом столике рядом. Но, похоже, для работы света от канделябров д'Арно было вполне достаточно.
Эти мысли пронеслись и исчезли, стоило натолкнуться на его удивленный взгляд при виде нашей маленькой процессии.
Жак оставил меня в дверях и, подойдя к столу, положил перед герцогом мою карту.
Ваша Светлость, это было обнаружено в комнате Розалинды.
Герцог молча развернул злосчастный листок. Также молча его просмотрел. Совершенно без каких-либо эмоций на лице, по которым хотя бы что-то можно было угадать!..
Благодарю, Жак, сказал наконец. Можешь идти.
"Идти" дворецкий не спешил.
Смею предположить, милорд, что и в запертом на ключ трельяже среди ее личных вещей можно найти много чего.
Я опустила глаза. Ну Собственно, теперь все.
Благодарю, Жак, повторил д'Арно. Дальше я займусь этим сам.