Дубровскийпокойный профессор? спросил Нагорный, усаживаясь в кресло. Можно ли с помощью обруча вернуться в тело?
Поторопись! занервничал Виктор, он и правда не знал ответа. Может, да, может, нет. Рисковать он не имел права, тем более, Нагорному, если он вернется в тело, не дадут очнуться. Если выяснит, где ты, Краско уничтожит твое сознание.
Но все же, настаивал Нагорный, с арбалетом он не расстался, положил его себе на колени.
Нас ликвидируют, если мы вернемся, и ты это знаешь! Все, что я могу сделать для тебясохранить твой разум, оборвав связи. Наган, надевай обруч!
Наган шумно вдохнул, обвел помещение взглядом и сжал подлокотники.
Не так просто вынести себе смертный приговор
Глаза детектива закатились, он дернулся, уронив арбалет, Тарвит перехватил управление телом, бросился к Нагану, опустил обруч ему на глаза и надавил на кнопку. Детектива выгнуло дугой, он дернулся еще раз, а Тарасов мысленно попросил Тарвита искать предметы, о которые можно быстро вышибить себе мозги, если Краско хакнет Нагорного раньше, чем произойдет обрыв.
Глава 24. Новая жизнь
Садясь в кресло, Наган не боялся начать жизнь с нуляв первый раз, что ли? И смерти не боялся. Его волновала лишь судьба Яны и их нерожденного ребенка. Стала ли Яна снова собой? Наверняка, ведь Наган умер, и она не может быть рычагом давления на него, а какой Краско прок от женщины, не обладающей нужными связями и умениями?
Вот только сможет ли она самостоятельно гасить кредит за квартиру, все-таки львиную долю расходов покрывал Наган. В конце концов, «шкоду» продаств Москве машина не так уж и нужна.
Сможет, не стоит об этом переживать. Его больше волновало другое: Яна его любит и будет искать, все средства на поиски потратит, не успокоится и когда станет ясно, что все напрасно.
Просто он поступил бы так же.
Голова взорвалась болью, Наган на миг потерял сознание.
«Сопротивление бесполезно, вкрадчиво прошептал Краско. Я сильнее, не надо себя мучать. Расслабься и впусти меня».
Боль отступила, разума коснулись прохладные чужие пальцы. Наган собрался протянуть руки, чтобы надеть обруч, но не смог. Не смог даже рта открыть, крикнуть Тарвиту, чтоб ускорил процесс. Казалось, Краско оборвал его нервы, намотал их на свои пальцы и скоро будет дергать ими, заставляя Нагана выполнять свои распоряжения.
«Не сопротивляйся, и боли не будет. Я понял, что ты нашел Тарасова. Расслабься».
И снова висок будто проткнули спицей, мир взорвался осколками, и воцарилась темнота, посреди которой висел Наган. А потом он заметил вдалеке светящуюся точку, и его потащило к ней. Примерно так описывают и показывают в фильмах клиническую смерть. Он и рад бы зацепиться, но стены воронки, куда его затягивало, идеально гладкие.
Точка превратилась в прямоугольник, прямоугольникв комнату, залитую яркими светом, где на белом золоченом троне восседает царь. Нетгосподь Бог этой реальности Гос, в миру Антон Краско.
И вдруг Нагана будто молотом ударили под дых, искры посыпались из глаз, и его потащило назад.
«Прекрати сопротивление», звучал в голове голос Краско, но теперь в нем слышались панические нотки.
Второй удар в грудь отправил Нагана в небытие.
В себя он пришел на полу, лежащим лицом вверх и глядящим на тускло мерцающий камень стен. Получилось? В мыслях царила тишина, голос Краско стих. Тарасова рядом не наблюдалосьнаверное, где-то прячется, наблюдает из-за угла. Самозарядный арбалет он, естественно, забрал.
Некстати пришли мысли о его настоящем теле. Оно, наверное, корчится в агонии, скоро отомрут нейроны и наступит смерть. И он никогда не увидит Яну. Его даже не похоронят, по-тихому закопают где-нибудь в лесу, что сейчас казалось возмутительным.
Да, он обрел бессмертие и пополнил пантеон богов Ундервельта, но потерял смысл жизни.
Тарвит-Тарасов, позвал он. Вроде бы я это я
В соседнем помещении застонали, звонко шлепнула пощечина, заскребли ногти о бетон.
Нет, не позвоОооо
Тем же голосом, но с другими интонациями возразили:
Гори ты в аду Изыйди!
Вот и изойдешь
Ругнувшись, Наган, покачиваясь, вышел из комнаты. Его самозарядный арбалет валялся на полу. В коридоре Тарасов боролся сам с собой. Его ломало, он хватал себя за горло, ноги несли его прочь, а руки держались за дверной косяксознания Тарвита и Тарасова сцепились в смертной битве за право обладать телом и, очевидно, привнести в мир какую-то свою идею
Тарвит в очередной раз дернулся, долбанулся виском о дверной косяк, покатился по полу, бешено вращая глазами, поднялся по стене, со стороны это выглядело как одержимость бесами. Наган понял, что если не вмешаться, он сам себя прикончит, рванул к нему, схватил за горло и встряхнул:
Отставить истерику!
Вращающиеся глаза остановились на нем, но осознанности в них не прибавилось, пришлось сжимать пальцы. Боль и удушье немного отрезвили пленника, он упал на пол и прохрипел:
Он хочет оборвать здесь! Это не тот стиратель! Нужно в замок Госа.
Наган сел на корточки. Ясно: Тарасов решил рискнуть и сделать обрыв не там, где планировалось изначально. Тарвит воспротивится. Времени в обрез, потому что альтернативного источника энергии хватит хорошо если на полчаса
Стены мигнули, воцарилась темнота. Они засветились снова, но уже тусклее.
Отнеси меня к стирателю, выпучил глаза Тарасов.
Надо действовать наверняка, перебил его Тарвит.
Наган схватил его под мышки, и в этот момент стемнело окончательно. Тарвит-Тарасов смолк, вслед за Наганом вышел на первый этаж зиккурата, куда сквозь распахнутые ворота пробивался свет с улицы.
Наган прищурился, разглядывая парня, и сделал вывод, что сейчас перед ним Тарасов. Когда телом управлял он, у него опускались уголки губ, он втягивал голову в плечи и взгляд делался свинцовым.
Чем докажешь, что ты Нагорный, а не болванка? пробормотал он.
Неожиданный сюжетный поворот!
У твоей Карины как минимум четвертый размер
Тьфу! Черти б ее побрали
Как докажу? Никак. Ты ж информацию проверить не сможешь. Разве что поступком своим: зачем мне вмешиваться в ваш эээ внутренний конфликт? Так что вопрос доверия.
Тарвит, которому на вид было не больше двадцати пяти и еще не сошла юношеская округлость черт лица, по-стариковски крякнул и проворчал:
Первая тюремная заповедьне верь, и она истинная. С доверием у меня туго, но придется сделать вид, что все в порядке.
Знаешь, Виктор, ты тоже доверия не внушаешь, мягко говоря.
Наган выглянул из зиккурата: на улице бывшие сумеречные сбились в кучу, а их под прицелом держали лучники и арбалетчики, пока остальные грабили Цитадель. Не время суетиться, нужно все хорошенько обдумать, и Наган шагнул назад, обернулся и спросил:
Что у нас по плану? Куда движемся, что делаем?
Тарасов на пару секунд завис, затем лицо его потеплеловернулся Тарвит.
Предлагаю оборвать связь Ундервельта с материнской реальностью, сказал он. Это самый безопасный вариант развития событий для мира. Нам надо в замке Госа посадить меня в такое же кресло, в котором сидел ты. Виктор против, ему больше хочется уничтожить нас.
«И мне», подумал Наган, но промолчал.
Лицо Тарвита искривилось, и он проворчал:
Лишний риск и никакого результата. Нет гарантии, что Ундервельт будет существовать отдельно от породившей его реальности. Он может, первоепросто исчезнуть. Второеодна реальность наложится на другую, и произойдет катастро Оооо
Он сам не верит в этот вариант, ненадолго прорвался Тарвит.
Исчезни, цифра! Не перебивай. Третье: Ундервельт будет жить, но и тут вариантов множество: замкнутая, развивающаяся, злокачественная реальноОооо
Снова вклинился Тарвит:
При обрыве Виктор вернется в реал, а тело достанется мне, так что моя заинтересованность налицоОооо.
Лет ит би проговорил Наган, на него навалилась апатия, и любой вариант его устроил бы, но с Тарвитом ему сотрудничать нравилось больше, чем с Тарасовым. Понял. Идем в Замок, отрезаем Ундервельт от реала. Я готов.
Ты ничего не понял! возопил Тарасов. Так связь с реалом оборвется навсегда! А иначе можно было бы подыскать тебе новое тело