Да, я много думал об этом. Знаний у меня не так и много, но я очень постараюсь не подвести вас. Но все же я хотел бы уточнить задачу. Да и меморандум. Я ведь военный. Позвольте свои мысли изложить в форме плана либо рапорта. Либо, что еще более предпочтительно тезисной служебной записки обоснования со схемами структур и краткого плана действий, как я их вижу?
- Форма - абсолютно свободная, хоть в виде поэтического романа. А уточнения, так что ж извольте.
Краткая преамбула, в которой постарайтесь показать свое видение . Вы, ведь хотите все свести к военной терминологии? Так вот, покажете свое видение войны разведок. По пунктам.
Что это такое? Для чего служит? Какими средствами пользуется? Какая польза и соответственно вред, да еще каковы затраты и прибыль от этой войны? Особое внимание определениям. Это тоже будет любопытно взглянуть. Ну и довольно для начала.
Далее структура. Естественно с описанием. Как это вам видится в идеале.
Ну и путь достижения этого идеала. Что, куда, зачем, за какой период времени. И о предполагаемых затратах упомянуть тоже не помешает. Какие личностные предпочтения. Впрочем, нет, это уже лишнее.
И на закуску, с кем воевать эти ваши идеальные структуры будут. Против кого куется сей меч, и соответственно кого прикроет этот щит.
Я удовлетворил вашу просьбу?
- Вполне, ваше высокопревосходительство. Только еще одно. Позволено ли будет мне в преамбуле показать свое видение развитие пространства как вокруг Российской Империи так и внутри нее? В виде уж совсем фантастического бреда теоретика-поручика. Простите, если я уж так дерзко.
- Ого? Как забавно! Горский, да вы - кладезь мудрости! Здесь вам такого образования дать не могли, а за границей где? Уж не тот ли старик, который учил фехтованию. Он вас и познакомил с политикой? А философские трактаты вы с ним случайно не обсуждали? А?
- Именно он. Мы много беседовали с ним. Античных авторов он знал наизусть, впрочем как и христианских и мусульманских, и часто мне пересказывал, а Платона чаще других. Впрочем, как и Макиавелли и Плутарха.
- Как любопытно. И как он назывался, сей таинственный человек? Он ученый, купец или военный?
- Затрудняюсь сказать. Судя по внешности, а по возрасту ему лет за шестьдесят, он - бывший военный, а по объему знаний он скорее ученый. Но контрабандисты звали его сеньор Фариа. (Пусть простит меня мосье Дюма, просто быстро другое имя не придумаю, буду брать его прототип на роль узника замка Иф, благо о нем знаю кое-что).
Да и сам он представлялся мне Хосе Кустодио де Фариа, родился в Индии, был как-то связан с иезуитами. Очень необычный человек. О себе не любил говорить.
- Хм. Ладно, об этом потом. Но ваша мысль мне нравится. Одобряю. Только - никакого бреда. Каждое слово должно быть обосновано. Инициатива, она наказуема. Нет? Ну и отлично.
Кстати, если опять вздумаете драться на дуэли, знайте - я запрещаю. Пока не напишете мне свое изложение - запрещаю.
Ступайте, Горский.
Не понял? А когда допишу - можно что ли?
Я вышел из кабинета в легкой прострации.
Вот высокомерная зараза. И из-за этого стоило ехать в столицу? Хотя и выбора-то особого не было. Приказали - прибыл. Нет, чем от начальства подальше - тем лучше.
О-хо-хотики, это чем же меня князюшко озаботил. Ни много ни мало, разработкой структуры государственной службы безопасности. Это он так проучить меня решил да на место поставить зарвавшегося выскочку. Типа сверчок знай свой шесток. А вот фиг тебе. Я тебе такого нарисую, что за голову схватишься. Я конечно не великий спец, но читал много, да и видел в телике и рассказы бывалых людей слушал. В перестройку о КГБ только ленивый не говорил. Службу особиста в гарнизонах сам видел. Первый отдел на производстве тоже. Была возможность познакомиться. Плюс знание истории на уровне хорошего любителя со мною. Уже багаж. Пусть дилетантский но, уж какой есть.
Я ему наваяю бессмертное творение. Разозлил он меня. Уф. Пойду писать.
Н-да. Описывать эти десять дней, охоты нет абсолютно никакой.
Писал, рвал исписанные листы, чиркал, опять рвал в клочки. Спал урывками. Заставлял себя есть через силу и несколько раз в день проделывать комплекс физических упражнений. На пальце набил мозоль от пера, плечи и шея ныли, глаза болели. Мозги скрипели, с трудом перемалывая массивы информации и раскладывая их по полкам. Память, зато работала как часы, подкидывая все новые и новые данные, которые казалось, накрепко позабыты. Ага, как бы не так, Шутник мне память укрепил основательно.
С наскока одолеть задачу не получилось. Плюнул и начал методично, по указанному князем сценарию распихивать все, что помнил. Лишнее убирал, недостающее подставлял или сам додумывал. Где-то к концу недели стало что-то получаться. Все-таки привычка работать с большим количеством информации ой как пригодилась, и уже не в первый раз, кстати.
На восьмой день вчерне добился чего-то похожего на то, что требовалось. На девятый день закончил. Досрочно. Сложил стопку листов на стол, полюбовался на нее и тут же на диванчике завалился спать. Спал шестнадцать часов как убитый.
Проснулся голодным и отдохнувшим в прекрасном настроении. За окном уже вечереет. Поржал жизнерадостно на тему - 'смеркалось'. Впереди целая ночь для того чтобы привести в парадное состояние и внешний вид и свою писанину. Ну, последний рывок.
А приятно себя почувствовать опять студентом на сессии. И вообще, мы - молодцы.
В девять утра я был в приемной у его высокопревосходительства. Две прошнурованные папки придавали мне солидный вид. Одна толстенькая, а вторая намного более тонкая. Очередной, не знакомый мне дежурный адъютант принял их у меня под роспись и отнес в кабинет. После недолгого отсутствия он вернулся и велел ждать.
Ждать так ждать. Я скромно уселся в уголке приемной поближе к теплой печке, и там скрытый от посетителей вешалкой с шинелями и шубами, расслабился и неожиданно даже для себя задремал. По истечении какого-то времени меня растолкал адъютант и велел быть свободным до восьми вечера. Глядел он на меня при этом весьма неодобрительно, видно в приемной у могущественного вельможи не так уж часто можно было увидеть дремлющего армейского поручика.
Ну что ж, спасибо, это для меня в дугу.
Я весьма неплохо провел время до вечера. Наконец нанес давно обещанный визит своему товарищу по переписке барону Корфу. Весьма своевременно оказалось, так как барон буквально через пару дней отбывал к армии. Одним из кавалерийских корпусов командовал его близкий родственник, тоже барон и тоже Корф и кавалергард напросился к нему порученцем. Столица его тяготила. На мой взгляд, правильно решил, среди армейской суеты он будет чувствовать себя гораздо уютней.
Вечер коротал в приемной. Восемь. Полдевятого. Девять. Полдесятого. Наконец меня приглашают в кабинет.
Вхожу. Подхожу на положенное расстояние и замираю смирно, ожидая распоряжений. Кабинет ярко освещен, здесь на свечах не экономят.
Мои папочки на столе, обе лежат раскрытые, замечаю многочисленные закладки между страницами. Князь задумчиво смотрит на меня поверх бумаг, по привычке покусывая очередное перышко.
- Скажите, Горский, откуда у вас идея пронумеровать и прошить все страницы в папке? Неплохая идея, весьма и весьма. Но вы ведь - не бумажный работник, а такое прилежание странно для офицера. Так все-таки откуда?
- Я посчитал, что так будет правильно, ваше высокопревосходительство. Удобно для ознакомления и затрудняет утерю отдельных листов. Кроме того, я льщу себя надеждой, что моя работа может представлять интерес для безопасности державы. Если это хоть в малой доле так, то должны соблюдаться правила обращения с документацией ограниченного пользования. Только один экземпляр с прошнурованными и пронумерованными страницами, я писал об этом в разделе 'Цензура', подраздел 'О проведении документов в режиме ограниченного доступа', на тридцать пятой странице, если не ошибаюсь.
Князь перевернул страницы.
- Верно. Только на тридцать шестой странице. Присаживайтесь, Сергей Александрович. - Я пристроился на гостевом стуле.
- Вы опять меня озадачили, Горский. Чем? Да так - мелочь.
Не по возрасту и чину сделали работу. Хорошо сделали. Ваши методы обеспечения безопасности, разведки и контрразведки на бумаге весьма эффективны, хоть и очень далеки от принципов христианской морали. Тайная канцелярия по сравнению с тем монстром которого вы изобразили - это просто пансион благородных дам. М-да. Жестко. Жестоко и подло, порой абсолютно беспринципно. Но эффективно. Да!
Именно, эффективно.
Откуда это? Если опять будете рассказывать о старце-учителе, то я просто обижусь. Ведь в вашем, сразу скажу, весьма любопытном труде есть некоторые сведения, которые вы просто не могли знать. Никак. Один и даже два факта я мог бы допустить на ваше гениальное озарение, но не десятки. Да и не гений теоретик вы, Горский. Отнюдь. И в то же время ваш мозг забит знаниями совершенно непонятно откуда взявшимися. А ведь я предупреждал, что я весьма любопытен. Итак?
И че делать? Колоться? Умен князушко, жесткий человек, высокомерный вельможа, но не сволочь. Если не ему, то кому? Рискнем. Ну, Серега.
- Ваше высокопревосходительство. То, что я вам расскажу можно принять за бред сумасшедшего. Так вышло, что судьбе было угодно перенести мое сознание и мое тело сквозь течение реки времени на двести лет назад. Моего согласия на это никто не спрашивал. Миг, и я уже здесь.
По лицу князя что-либо понять было невозможно, все тот же ироничный прищур, все тоже постукивание перышком по обложке папки.
- Вот как? Действительно, истинный бедлам. И кто там у вас на престоле в империи, как там Россия через двести лет?
- Так нет престола. И императора нет. И империи. Вот Россия - есть. Такая вот история.
Что там он во мне разглядел я не знаю, но его проняло. На лице мелькнула на долю секунды растерянность. Даже перышко бросил. Поднялся с кресла и прошелся, заложив руки за спину вдоль стены. Вроде как опасается психа, то есть меня. Ой, поторопился я. Или нет?
Все, чего-то решил. Вернулся за стол и уставился пронзительным и подозрительным взглядом, аж мороз по коже пошел. Я такие глазки как-то в старой хронике видел.
- Это настолько безумно, что чересчур даже для безумца. И я вам еще не поверил, Горский. Рассказывайте.
Когда по истечении четырех часов я выходил из кабинета, меня можно было выжимать. Свечи за это время адъютант менял дважды, видно работа по ночам в канцелярии была не в новинку.
Князь Кочубей умеет вынуть душу из человека. Поверил он мне только после ряда вопросов, причем порой самых неожиданных. Например, сколько стоит рубль относительно фунта стерлингов? Какая мода у мужчин и женщин? На какой тяге ходят корабли? Как живут крестьяне? Какой герб у Франции? Чем разжигают огонь? Имя премьер-министра Британии? Какие напитки пьют мужчины, а какие дамы? Чины в армии и флоте? Многие вопросы задавались повторно и другими словами. Допрос по высшей категории. Но то были цветочки.
Основной же вал вопросов касался будущих военных действий Франции и Британии в ближайшие два года. О России же их было неожиданно мало. Только уточнения того, что я сам рассказал.
На треть вопросов я честно говорил, что не знаю ответа, а на две трети отвечал, как умел, но и этого было достаточно. Даже более чем. Лучшее подтверждение тому, что мне поверили, это категорическое требование князя моей клятвы на Библии и на клинке о сохранении в тайне, как нашего разговора, так и самого факта своего переноса. Все должно остаться, так как было до этого момента.
Обошлось. Видно помогли и модные тогда масонские течения, они-то всякую эзотерику весьма привечали. Попаданец из параллельного будущего - почему невозможно?
Правда, когда уходил, то у меня оставалось весьма стойкое ощущение, что их высокопревосходительство все еще думают что со мной делать. То ли грохнуть как соблазн сатанинский, то ли посадить под замок, то ли отдать все на волю Божью и просто использовать, заставив быть себе полезным. Он об этом даже на латыни что-то такое говорил.
Мою натуру он уже узнал достаточно, знает, что насилия над собой не потерплю, либо сбегу, либо сдохну. Что мне еще кто-либо кроме него поверит, он тоже почти не опасался. Прекрасно понимая, что желтый дом мне сразу обеспечен. И то, что я буду дорожить своим положением обязанного ему человека, тоже просчитал. Итак, в итоге я для него просто новый удобный инструмент, с применением которого он, в общем-то, еще не определился. Кроме того авантюрист он изрядный. Креатив ему подавай, блин.
Ох уж мне эти державные мужи, во все времена одинаковы. Да и Куракин. Зря он ко мне в дневник влез. Товарищ министра полиции, а в чужие бумаги нос сует как филер. Добро бы у чужих любопытствовал, а то ведь у своих. А я его даже где-то уважать начал. Да ну их всех.
Кочубею требовалось время, чтобы обдумать сам факт существования свалившегося ему на голову пришельца из параллельного мира. Кстати, он не удивился, узнав, что поста канцлера все-таки был удостоен в моем мире, только головой кивнул как о само собой разумеющемся. Честолюбие и самоуверенность у князя все-таки запредельные. А что миры параллельные я убедился окончательно. Слишком много мелких различий, причем началась они где-то в конце периода царствования Павла I задолго до моего попадалова.
Вот и с самим Кочубеем имеется маленькое расхождение. Павел в моем мире ввел его в графское достоинство, а после отправил в отставку. А здесь он и обласкан Павлом был больше, целым князем стал, но и опала была покруче, вплоть до заключения в крепость. Мелочей таких накапливалось уже довольно много. Особенно заметно это за последние полгода. Даже мелочами это уже не назовешь - арест Балашова, покушение на Александра, отдаление императора от великой княгини Екатерины Павловны, приближение Бенкендорфа, судебный процесс над причастными к распространению фальшивых денег. А также, перестройка армии, создание Внутренней Стражи и Особенной канцелярии на почти год раньше. Несколько отличные и итоги боевых действий с Турцией и прочая и прочая и прочая.
Пока же князь решил прервать наше общение и изъявил свое желание, чтобы я вернулся по месту службы и из людей, коим доверяю и которых хорошо знаю, скомплектовал отряд охотников для варшавского рейда. Предварительное добро на эту авантюру было получено после прочтения моего плана на диверсию против секретного печатного цеха. Непосредственным руководителем операции представлен штабс-капитан Лейб-гвардии Драгунского полка барон Черкасов Валентин Борисович. Куратором - товарищ министра внутренних дел князь Куракин Борис Алексеевич.
Мне все-таки разрешили кончить эту французскую лавочку по штамповке фальшивок, а может просто это еще одна проверка. Ну и славно. Нам не привыкать. Одно плохо, подготовка-то на мне, а вот в сам рейд меня могут и не пустить. Это уж как князюшко определит мне длину поводка. Впрочем, мне на это глубоко плевать. Не ему служу - России.