Сильвестр осмотрела полутемную комнату, заметила бархатную сумочку, валяющуюся на полу рядом с креслом, на которое была брошена как попало одежда. Она выудила из сумочки банкноту как раз вовремя, чтобы сунуть ее в руку молодого человека.
Благодарю, мэ'м.
Ты, молодец сказала она, слегка смутившись.
Она закрыла за ним дверь. Господи, сколько же я ему дала? пробормотала она. Я еще сплю.
Под простынями зашевелилась округлая фигура. Показались взъерошенные темные волосы, фиалковые глаза уставились из-под простыни.
Сильвестр наблюдала, как показалась остальная часть Нэнсибетизящная шея, стройные плечи, тяжелые груди с тусклыми сосками.Ты подождала пока он уйдет. Это что-то новое,соблюдаешь приличия.
О чем ты там болтаешь? Нэнсибет зевнула, показав идеальные маленькие зубки и шустрый розовый язычок.
Сильвестр подошла к видеоплате на стене и стал возиться с пультом управления, спрятанным в резной позолоченной раме. Ты же сказала, что не спишь. Я же просила тебя включить новости.
Я опять уснула.
Ты опять залезала в мою сумочку.
Нэнсибет пристально посмотрела на нее своими бледными глазами, которые обычно скрещивались, когда она сосредотачивалась. Сил, ты ворчишь как мать Она вскочила с кровати и направилась в ванную.
Как кто?
Но Нэнсибет не обратила на нее внимания, прошла через раздевалку и, оставив дверь открытой, вошла в душевую кабину.
Сердце Сандры бешено колотилось.Боже, эта попка, эти волшебные бока, эти трепещущие икры. Наполовину итальянка, наполовину полинезийка, она была бронзовой Галатеей, скульптурой во плоти.
Сильвестр раздраженно ударила кулаком по кнопкам управления, появилась физиономия диктора Би-би-си.
Диктор вещал о растущей напряженности в Азии, она собирала одежду с пола и швыряла ее на кровать. Из ванной доносилось шипение и журчание душа, а хриплый голос Нэнсибет напевал что-то страстное и неразборчивое. Сильвестр глянула на тяжелый серебряный чайник и фарфоровые чашки с отвращением. Она достала из холодильника бутылку «Моэт Шандон». Видеоплата пробормотала слова, которые привлекли ее внимание: «тайна раскрыта: выяснилось, что победителем торгов на вчерашнем эффектном аукционе Сотбис» Сильвестр метнулась к экрану и прибавила громкость. « первое издание «Семи столпов мудрости», автор Т. Э. Лоуренслегендарный Лоуренс Аравийскийбыло приобретено мистером Винсентом Дарлингтоном, директором музея Венеры. По радиосвязи Мистер Дарлингтон сначала отказался от комментариев, но позже признался, что купил эту чрезвычайно редкую книгу от имени музея Порт-Геспера, учреждения, владельцем которого он является. Нельзя сказать, что бы это учреждение до сих пор славилось своей коллекцией печатных работ. О других новостях мира искусства
Сильвестр выключила видео. Она сорвала фольгу с бутылки и распутала проволочную сетку. Она начала крутить выпирающую пробку от шампанского сильной, уверенной рукой.
Нэнсибет вышла из душа. Пар поднимался от ее кожи, подсвечиваемой светом лампы в раздевалке.
Ее совершенно не волновала вода, которая капала с нее на ковер.Это было что-то про Винса? В новостях?
Похоже, именно он перекупил у меня «Лоуренса».С громким хлопком вылетела пробка шампанского.
Винс? Он же не интересуется книгами.
Сильвестр наблюдала за нейтяжелая темная Венера, намеренно демонстрирующая себя обнаженной, намеренно позволяя своей влажной коже остыть, дать соскам подняться.
Это он о тебе заботится, сказала Сильвестр.
О. Нэнсибет благодушно улыбнулась, полуприкрыв фиалковые глаза. Наверное, это тебе дорого обошлось.
Напротив, вы сэкономили мне кучу денег, которые я мог бы в противном случае выбросить на простую книгу. Принеси бокалы будь добра. В холодильнике.
Все еще голая и мокрая, Нэнсибет поставила бокалы «Тюльпан» на стол и уселась в мягкое кресло.
Мы что-то празднуем?
Да, нет, сказала Сильвестр, наливая шампанское холодное, пузырящееся. Я просто утешаю себя.
Она протянула Нэнсибет бокал. Они наклонились друг к другу. Края бокалов соприкоснулись и зазвенели.
Все еще злишься на меня?Мяукнула Нэнсибет.
Сильвестр зачарованно наблюдал, как ноздри Нэнсибет расширились, когда она опустила свой вздернутый носик в бокал. За то, что ты такая, какая есть?
Кончик розового языка ощутил острый привкус углекислоты от растворяющихся пузырьков. Ты не должна утешать себя, Сил.Фиалковые глаза под длинными влажными ресницами поднялись, взгляд стал пронзительным.
Я не должна?
Позволь мне утешить тебя.
Магнитоплан с жужжанием проносился сквозь благопристойную зелень юго-западных пригородов Лондона, Время от времени останавливаясь, чтобы высадить пассажиров. Никос Павлакис сошел в нескольких милях от места назначения в Ричмонде, нанял на стоянке автотакси и, когда машина отъехала от станции, опустил стекла, в кабину проник влажный весенний воздух. Жемчужные облачка в мягком голубом небе не отставали от такси, которое катилось мимо еловых лужаек и живых изгородей, мимо вилл с шиферными крышами. Большинство вил было на двух хозяев.
Дом Лоуренса Уичерли был аккуратным кирпичным, в георгианском стиле.
Павлакис положил свою банковскую карточку в порт, такси должно было его подождать, и пошел к дому, чувствуя себя некомфортно в черном костюме, слишком тесном для его массивных плеч. Миссис Уичерли открыла дверь прежде, чем он успел дотянуться до звонка. Доброе утро, мистер Павлакис. Ларри сейчас в гостиной.
Казалось, она не слишком обрадовалась, увидев его. Это была бледная, женщина с гладкой кожей, с прекрасными светлыми волосами, от ее былой красоты теперь почти ничего не осталось.
Павлакис застал Уичерли сидящим в пижаме, закинув ноги на пуфик. На коленях клетчатый халат, заправленный под бедра, и целый арсенал космических триллеров в красочных обложках. На столике рядом с нимлампа и патентованные лекарства.
Уичерли поднял тонкую руку. Прости, Ник. Я бы встал, но последние день-два меня пошатывает.
Мне очень жаль, что приходится доставлять вам столько хлопот, Ларри.
Ничего подобного. Садитесь, пожалуйста поудобней. Тебе что-нибудь принести? Чаю?
Возможно, мистер Павлакис предпочтет кофе.Это миссис Уичерли подала голос из тени арки, оказывается она была еще в комнате.
Это было бы неплохо, сказал он с благодарностью. Англичане неоднократно поражали его своей чувствительностью к подобным вещам.
Ну, давай, Уичерли смотрел на нее, пока она не исчезла. Он хитро изогнул бровь, глядя на Павлакиса, который осторожно присел на диване.Ник. Что-то слишком особенное для телефона?
Ларри, друг мойПавлакис наклонился вперед, положив руки на колени,Фаларонские верфи обманывают насмоего отца и меня. Димитриос помогает рабочему объединению взять с нас мзду, мы должны дополнительно заплатить за то, чтобы «Стар Куин» ушла вовремя в рейс, а за это получает от них откат.
Уичерли ничего не ответил, но на его губах заиграла кислая улыбка. Честно говоря, большинство из нас, кто работал с фирмой «Фаларон» на протяжении многих лет, понимали, что это всегда было частью соглашения между Димитриосом и твоим отцом.
Уичерли сделал паузу, затем несколько раз кашлянул, издавая жужжащий звук, похожий на глухой двухтактный двигатель глубоко в груди. На мгновение Павлакису показалось, что он задыхается, но тот лишь прочистил горло. Пришел в себя и продолжил: Стандартная практика, так сказать.
Мы больше не можем позволить себе такую стандартную практику, сказал Павлакис. В настоящее время мы попали в очень сложное положение.
Уичерли ухмыльнулся. Кроме того, не можете позволить себе такой простой вещи, как, скажем, перерезание нескольких глоток.
Да.Павлакис торжественно наклонил голову вперед.Мы больше не контрабандисты. Мы не пираты. Мы управляемы. Но, Боже, как много правил. У меня уже голова разламывается от этой проблемы.Он взглянул на собеседника и подумал, что Уичерли выглядит не очень хорошо: белки его глаз были ярко-красными, а рыжеватые волосы торчали пучками, как перья мокрой птицы.