Ныне моя задачаознакомить читателя с автором «Кашф аль-махджуб» и кратко очертить особенности его труда.
Абуль-Хасан Али ибн Усман ибн Али аль-Газневи ад-Джуллаби аль-Худжвири был уроженцем Газны в Афганистане. О его жизни известны лишь те краткие сведения, которые он кое-где вкрапляет в текст «Кашф аль-махджуб».
Его суфийскими наставниками были Абуль-Фазль Мухаммад ибн аль-Хасан аль-Хуттали (см. о нём в главе 12, 6), который являлся учеником Абуль-Хасана аль-Хусри (умер в 371 г. хиджры), и Абуль-Аббас Ахмад ибн Мухаммад аль-Ашкани либо Шакани (см. главу 12, 8).
Его также наставляли Абуль-Касим Гургани (глава 12, 9) и Ходжа Музаффар (глава 12, 10).
Он упоминает целый ряд шейхов, с которыми встречался и общался во время своих странствий. Он вдоль и поперёк изъездил исламскую Ойкуменуот Сирии до Туркестана и от Инда до Каспийского моря. Он побывал в Азербайджане, у могилы Баязида в Бистаме, в Дамаске, Рамла и Байт ад-Джинн в Сирии, в Тусе и Узкенде, у могилы Абу Саида ибн Абиль-Хайра в Михне, в Мерве и Джабаль аль-Буттаме к востоку от Самарканда. По всей вероятности, ему довелось некоторое время жить в Ираке, где он наделал долгов. В тексте есть намёки на то, что он имел короткий и малоприятный опыт семейной жизни. Наконец, согласно «Рийяз аль-авлия», он поселился в Лахоре и окончил свои дни в этом городе. Однако, по его собственным словам, он ощущал себя узником и был вынужден жить здесь. Работая над текстом «Кашф аль-махджуб», он остро ощущал нехватку своих книг, которые остались в Газне.
В качестве дат его смерти называются 456 г. хиджры (10631064 г.) и 464 г. хиджры (10711072 г.), однако весьма вероятно, что он пережил Абуль-Касима аль-Кушайри, который умер в 465 г. хиджры (1072 г.). Замечание Рьё (Rieu) в Каталоге персидских рукописей Британского музея (I, 343) о том, что Худжвири упоминает Кушайри среди тех суфиев, которых уже не было в живых в то время, когда он работал над книгой, некорректно. На самом деле Худжвири говорит: «Некоторых из тех, о ком я упомяну в данной главе, уже нет в живых, другие же здравствуют». Однако из десяти суфиев, о которых далее идёт речь, лишь об одном, а именно об Абуль-Касиме Гургани, автор говорит в таких выражениях, которые не оставляют сомнений в том, что Гургани в то время был жив. В «Сафинат аль-авлия»,71, говорится, что Абуль-Касим Гургани умер в 450 г. хиджры. Если это действительно так, то «Кашф аль-махджуб» написан по крайней мере за пятнадцать лет до смерти Кушайри. С другой стороны, в принадлежащей мне рукописи «Шазарат аз-Захаб» сказано, что Абуль-Касим Гургани умер в 469 г. хиджры, что представляется мне более достоверным. В свете всего сказанного предположение, что Худжвири пережил Кушайри, достаточно обоснованно, хотя по большей части оно базируется на посылках «от противного», ибо нельзя же рассматривать в качестве весомого аргумента то, что имя «Кушайри», иногда встречающееся среди мусульман, буквально означает «благословенное воспоминание» (Худжвири о Кушайри).
Итак, я полагаю, что Худжвири скончался между 465 и 469 г. хиджры. Очевидно, он родился в конце Х либо в начале ХI столетия, и в 421 г. хиджры (1030 г.), когда умер султан Махмуд, он был ещё молод. «Рисала-и абдалийя», трактат XV в. о мусульманских святых, написанный Якубом ибн Усманом аль-Газнави, включает историю, притязающую на историческую достоверность, о том, как аль-Худжвири в присутствии султана Махмуда выказал чудодейственные способности для посрамления индийского философа. Однако вполне возможно, что эта история родилась много позже его смерти и является результатом его благоговейного почитания.
Как бы там ни было, но после его смерти ему долгое время поклонялись как святому, а его могила в Лахоре, где его знают под именем датта Гандж-Бахш, во второй половине XVII в., когда Бахтавар Хан писал «Рияз аль-авлия», была местом паломничества.
Во введении к «Кашф аль-махджуб» Худжвири сетует, что два трактата из числа его более ранних трудов были обнародованы лицами, которые утаили имя подлинного автора и выдали их за свои творения. Чтобы подобного не повторилось, он многократно включает в текст настоящей книги пассажи с упоминанием своего имени как автора труда.
В тексте «Кашф аль-махджуб» он упоминает о следующих своих трудах:
1. «Диван» («Сборник стихов»).
2. «Минхадж ад-дин» («Прямой путь веры») трактат о суфийском учении. Включает детальное рассмотрение ахль-и суффа и полную биографию Хусейна ибн Мансура аль-Халладжа.
3. «Асрар аль-хирак валь-маунат» («Тайны суфийского рубища и заплатанного одеяния») о заплатанных одеяниях суфиев.
4 «Китаб-и фана у бака» «Книга о самоупразднённости и пребывании в Боге», составленная «из тщеславия и самонадеянности, свойственных молодости».
5 Работа, название которой не упоминается, толкующая высказывания Хусейна ибн Мансура аль-Халладжа.
6. «Китаб аль-байян ли-ахль аль-ийян» («Книга разъяснений о погрузившихся в суть») о единении с Богом.
7. «Бахр аль-кулуб» («Море сердец»).
8 «Аль-риаят ли-хукук Аллах» («Соблюдение должного перед Аллахом») о Божественном единстве.
9. Трактат о вере, название которого не упоминается.
Ни один из этих трудов не сохранился.
Книга «Кашф аль-махджуб» создана в поздние годы жизни автора, частичнов тот период, когда он жил в Лахоре. Она была написана в ответ на вопросы его друга, уроженца Худжвира Абу Саида аль-Худжвири. Цель книгине собрать воедино изречения шейхов, а изложить целостное учение суфиев, описать и разъяснить теорию и практику суфизма.
В излагаемом материале автору свойственна позиция наставника, обращающегося с поучениями к ученику. Даже биографическая часть труда носит наставительный характер. Перед тем как изложить свою точку зрения, автор обыкновенно исследует существующие взгляды по данному вопросу и, если необходимо, критикует их.
Обсуждение мистических проблем и противоречий сопровождается многочисленными примерами, которые автор черпает из своего богатого личного опыта. В этом отношении «Кашф аль-махджуб» более интересен, чем «Рисала» Кушайри, который очень ценен как сборник высказываний, историй и определений, но суховат по изложению.
В труде Худжвири, помимо специальной терминологии, ясно ощутим специфически персидский аромат философских рассуждений.
Будучи суннитом и ханафитом, аль-Худжвири, как многие суфии до и после него, сумел увязать свои богословские взгляды с развитым мистицизмом, в котором главное место занимает достижение фана (упразднение личности в Боге), при этом он редко входит в такие подробности, которые позволили бы назвать его пантеистом.
Он всемерно сопротивляется и объявляет ересью тезис о том, что человеческая личность может быть поглощена и упразднена в бытии Божьем. Он сравнивает фана с испепелением в огне, приводящим свойства всех вещей к свойствам огня, при этом не затрагивая их сущности.
Вослед за своим духовным наставником аль-Хуттали он принимает точку зрения Джунайда, утверждавшего, что «трезвость» в мистическом смысле этого слова предпочтительнее, чем «опьянённость».
Он неустанно и настойчиво предупреждает своих читателей, что ни суфии, ни те, кто достиг высочайших степеней святости, не освобождаются от обязанности следовать религиозному закону.
В других вопросах, таких как возбуждение экстаза музыкой и пением и использование эротической символики в поэзии, его суждения менее категоричны.
Он защищает Халладжа от обвинений в магии и настаивает на том, что высказывания Халладжа лишь по видимости пантеистичны; при этом он осуждает его взгляды как ошибочные.
Ясно, что он стремится представить суфизм как подлинную интерпретацию ислама. Также очевидно, что эта интерпретация не стыкуется с излагаемым содержанием.
Несмотря на то глубочайшее почтение, с которым он относится к Пророку, мы не можем отделить Худжвириисходя из главных принципов его наставленийот его современников Абу Саида ибн Абиль-Хайра и Абдаллаха Ансари.
Три этих мистика создали специфически персидскую теософию, которая во всём блеске предстает перед нами в трудах Фаридуддина Аттара и Джалалуддина Руми.