Демобилизовали Александра только в 1953-м. Продолжать учебу на физико-математическом он не сталк тому времени он уже работал в Иркутске, в газете «На боевом посту». А в том же 1953-м был назначен корреспондентом ТАСС по Иркутской области.
Свидетельство об окончании Леонидом Гайдаем студии при Иркутском областном драматическом театре. 27 августа 1947 г.
Августа Гайдай в 1944 году окончила Иркутский горно- металлургический институт по специальности «металлургия цветных и благородных металлов». Вышла замуж, стала работать технологом на Иркутской слюдяной фабрике.
Леонид тоже не желал засиживаться дома. Уже в январе 1944 года он обратился к директору Иркутского областного драматического театра Осипу Волину с просьбой принять его в театральную студию. Гайдая зачислили на первый курс, хотя была середина учебного года.
Вот что рассказывал однокашник Гайдая по этой студии иркутянин Виктор Егунов, будущий народный артист РСФСР:
«С 1943 по 1948 год при Иркутском областном драматическом театре существовала студия. Я появился в ней в сорок четвертом. Мне исполнилось шестнадцать лет, и я попал в дополнительный набор к тому курсу, где учился Леня Гайдай.
Дело в том, что некоторые покинули ее: вышли замуж, женились, ушли в армию. Поэтому оставалось всего восемнадцать человек, а студия должна состоять из двадцати пятитолько тогда она имела соответствующий статус и финансирование. <>
Курс Гайдая считался вторым, нашпервым. Мы, естественно, от них отставали, и приходилось догонять, переписывать их конспекты. Они, в основном, занимались специальными предметамимастерством актера, сценической речью и другими, но какие-то проходили совместно: иногда грим, танцы и общеобразовательные предметы. <>
Горе и бедность после войны были страшные. Мы получали стипендию, которой хватало либо на буханку хлеба, либо на пачку «Беломора» <> И нас спасал как раз Леня Гайдай. Он жил в своем доме в Глазково. У них был огородик, росла редиска, морковка, картошка и ранетки. Он часто приходил к нам в общежитие, каждый день или через день, и всегда что-нибудь приносил. <>
Внешне он выше всех был, даже самых высоких. Голова маленькая, шейка худая, длинненькая и вовсю торчащие уши. Он смешной был. И на сцене смешной»{18}.
Актерскую студию Гайдай окончил в августе 1947 года и был оставлен в театре в должности артиста второй категории. Выпускным спектаклем его курса была «Молодая гвардия»Гайдай играл там Ивана Земнухова. Супруга Александра Гайдая Лариса, тоже журналистка, вспоминала: «Иркутский обком комсомола принял решение наградить ряд участников этого спектакля почетными грамотами.
Программка спектакля Иркутского областного драматического театра с участием актера Леонида Гайдая. 1947 г.
В их числе был и Леонид Гайдай. Ну а мне, выпускнице факультета журналистики Уральского университета, только что приехавшей по распределению работать в Иркутск, довелось по заданию «Восточно-Сибирской правды» писать об этом репортаж, кстати, первый в своей журналистской практике. Успех Леонида Гайдая был отмечен в репортаже с большой симпатией. Мне и в голову не пришло, что это родной брат Александра Гайдая, того, с которым меня на днях познакомил Михаил Шмулевский: «Вот, сказал он, приобняв щеголеватого офицера, это Саша Гайдаша, как прозвали его писатели. В «Восточке» его своим считают, он у нас еще до войны печатался. Теперь вот книжку поэтическую в Чите издал и идет с ней как раз в ваш отдел культуры»{19}.
После окончания студии в 1947-м Леонид Гайдай целый год руководил кружком художественного слова на биолого-почвенном факультете Иркутского госуниверситета. «Уже тогда было ясно, что Гайдай талантливейший комедиограф, рассказывает одна из его университетских «подопечных» Валерия Литвинова. Кроме чтения и работы над дикцией, мы занимались постановкой небольших пьес-скетчей, их еще называют комедии положений. Ездили с ними по заводским домам культуры, по окрестным деревням, так зрители просто ухохатывались. И это при том, что сам Леонид производил впечатление очень серьезного человека. Мы, девочки, робели перед ним, обращались исключительно на «вы», хотя он был нас старше лет на пять, не больше»{20}.
Но первым деломработа в драматическом театре. Тогда Гайдаю казалось, что сцена будет для него родным домом на многие годы, тем более что востребованным артистом он стал с первых же месяцев. Хотя поначалу ему доверяли лишь эпизодические роли (что естественно), Гайдай сразу сумел привлечь к себе внимание публики.
По свидетельству Виктора Егунова, «первая роль Лени в театре была без словв спектакле «Госпожа министерша» Он выходил на сцену с мамой за ручку, был выше мамы на голову, с оттопыренными ушами, в белой рубашке с бантиком и в коротких штанишках. Это была самая смешная сцена в спектакле. Слов, которые произносили артисты, из-за смеха зрителей не было слышно, и разгневанный режиссер заменил Леню мальчиком из Дворца пионеров»{21}.
А вот рассказ уже цитированного Владимира Соболя: «В 48-м году мы с женой приехали в Иркутск в отпуск, жили на Тургеневской улице. Стоим как-то на остановке, подходит трамвай, оттуда вылетает Гайдай: «О, кого вижу! У нас премьера, а у менядебют! Приглашаю. Вечером принесу контрамарки».
Постановка называлась «Вас вызывает Таймыр» Пришли, сели, спектакль начался, а Лени на сцене всё нет. Ждем, когда же появится наш артист. А у него такая эпизодическая рольмилиционер в гостинице. Вышел на сцену, два раза свистнул, и всё»{22}.
Но вскоре Гайдаю стали давать и более крупные роли, большинство которых он перечислил в вышеприведенном письме брату Александру.
В одной из мемуарных статей Лариса Гайдай писала:
«Леня был взбудоражен и своим успехом, и сердитыми репликами, и трогавшими его поздравлениями своих недавних педагогов А. Н. Терентьева, А. И. Руккера, К. Г. Юренева. Они, однако, не ограничивались комплиментами. Угадывая одаренность молодого коллеги, они советовали не обольщаться первыми успехами.
Думай о будущем, рассчитывай не на один сезон. О каких ролях при твоих данных ты можешь мечтать? В герои-любовники фактурой явно не вышел. Настоящая комедияредкая гостья в театре. А мастерство эпизода вряд ли тебя серьезно прельстит. Так ведь?
Ну и?..
Ну и скажу тебе, что еще в училище я у тебя режиссерскую жилку подметил, своим хорошо поставленным, уверенным голосом сказал А. Н. Терентьев. Нравилось мне, когда ты младшим товарищам объяснял да еще и показывал, как оживают слова роли, когда они становятся «своими» для актера.
Очень жалко, что поздновато стал пробовать себя в режиссуре, заключил Александр Николаевич. Сложная это профессия, на собственном опыте знаю. Эх, мне бы сейчас твои годы! Словом, дерзай! Это хорошо рифмуется с фамилией Гайдай»{23}
По другой версии, больше всех уговаривал Леонида ехать учиться на режиссера другой его педагогАбрам Исаевич Руккер. Причем руккеровские прогнозы о перспективах актерской карьеры Гайдая были совсем не утешительны:
Леня, неужели ты, такой способный человек, будешь сидеть в этом театре? Ну присвоят тебе звание в шестьдесят лет, а еще раньше ты сопьешься, погрязнешь в интригах Иди учись, получай высшее образование.
И Леонид решился на этот шаг.
В современной публикации приводится фрагмент письма, которое 26 июня 1949 года Александр Гайдай отправил своей жене:
«Встав, легко позавтракал и отправился в Глазково Дома застал одного папу. Мама отправилась на базар. Вскоре пришел Люля. Я прочел строки из твоего письма, где говорится об исключительнейшей популярности Леонида Гайдая в широких массах трудящихся. Леня загордился, а потом со вздохом сказал:
А я всё-таки хочу уезжать.
Из института кинематографии ему прислали программу, и он сейчас усиленно готовится. Ехать думает в двадцатых числах июля. Вчера подал Волину заявление об увольнении. Сейчас, когда я пишу эти строки, Леня расставляет на доске шахматы и усиленно агитирует «сгонять одну партию» Придется на 15 минут прерваться Как и следовало ожидать, партию выиграл я. Люля сделал несколько непростительных промахов и в расстроенных чувствах пошел в сад (около дома) срезать сирень Люля нарезал сирени и зовет меня в город Привет от папы, мамы, Лени.