Собачонка рычит. Возникает надпись:
«ПЕС БАРБОС И НЕОБЫЧНЫЙ КРОСС».
Музыка 1
По сатирическому стихотворению С. Олейника.
3. Комб. Волнуется рисованная река.
Большая щука гоняется за маленькой рыбешкой. Вступительные титрыслед погони. Весь кадр заполняется рыбой. Неожиданно вся стая замирает. На фоне рисованных облаков появляется Бывалый с динамитом в руках, затем Трус с сачком и Балбес с бутылкой водки. Их перечеркивает надписьБРАКОНЬЕРЫ.
И снова в овале, вытесняя браконьеров, появляется Барбос.
Под ним надпись: БАРБОС. СОБАКАДРУГ ЧЕЛОВЕКА.
4. У дома Бывалого, общ.
5. От чистенького домика, утопающего в зелени, по тропинке, ведущей к калитке, быстро идет Бывалый.
6. ср. 2. Барбос поджимает хвост.
7. ср. 2. Бывалый закрывает калитку, забрасывает на плечо мешок и бодро направляется вдоль улицы.
8. Улицы районного центра. Общ.»{57}.
И дальше всё в таком же духе, причем, как можно заметить уже по этому вступлению, в фильме осталась лишь малая толика всех изначальных задумок Гайдая.
После написания сценария Леонид и Нина стали собираться в МосквуГайдаю не терпелось продемонстрировать свои наработки Пырьеву.
Иван Пырьев был маститый режиссер, имевший безусловные наклонности именно к комедии, но даже он мало что понял в гайдаевском сценарии. Однако выделил Леониду пленку, необходимую для создания десятиминутного фильма, и направил к нему операторауже довольно опытного Константина Бровина.
Всем остальнымпоисками реквизита, выбором натуры, подбором актеровГайдай должен был заниматься лично. Пырьев внес только одно предложение: взять на роль Бывалого Игоря Ильинского. Видимо, после успеха «Карнавальной ночи» экс-директор «Мосфильма» желал видеть Ильинского в каждой новой комедии. Впрочем, Гайдай и в этот раз не возражал против звездной кандидатуры.
Однако у Ильинского опять не нашлось времени для съемок в кино. Это был последний раз, когда выдающийся эксцентрический актер мог попасть в фильм Гайдая, будущего режиссера-эксцентрика номер один. В последующих гайдаевских картинах для Ильинского ролей уже не было.
Другими кандидатурами на роль Бывалого были Иван Любезное и Михаил Жаров. Оба отказались сниматься из-за предполагавшейся по сюжету беготни. Любезнову в то время было за пятьдесят, а Жарову (как, кстати, и Ильинскому) за шестьдесят.
Легче всего было с ТрусомГайдай изначально не видел в этой роли никого, кроме Георгия Вицина, блистательно изобразившего схожий тип личности в «Женихе с того света».
Балбес тоже нашелся довольно быстро, хотя до того как Гайдай познакомился с Юрием Никулиным, он размышлял о кандидатурах Сергея Филиппова и Бориса Новикова.
С Бывалым была главная загвоздка, особенно после того, как отпали сразу три потенциальных претендента на эту роль. Кстати, Бывалым мог бы стать и Станислав Чекан, который много позже снимется у Гайдая в двух фильмах. Вот что писал об этом Иван Фролов:
«Как-то я был на «Мосфильме» и решил проведать бывшего однокурсника. На двери комнаты висела вывеска: «Пес Барбос и необычный кросс». Режиссер Л. И. Гайдай».
Леонид Иович был окружен группой и озабочен множеством постановочных дел. Кому-то давал поручения разыскать дрессированную собаку, кому-то говорил об актерах. И тут же обратился ко мне:
Требуется крупный, массивный актер, вроде Бориса Андреева. Не знаешь такого?
Есть такой актерЧекан, говорю. Вместе с твоей Ниной снимался в «Испытании верности».
Не подойдет. У меня есть Георгий Вицин и Юрий Никулин. Требуется третий, для ансамбля.
Как известно, Гайдай нашел такого актера в лице Евгения Моргунова.
Что это за «Пес Барбос»? спросил я.
Короткометражка В газете «Правда» был опубликован стихотворный фельетон Олейника. Я решил сделать из него фильм. Сам написал сценарий Это будет немая комедия.
Почему немая?
В немом кино было больше комедийных средств, начал излагать он. Сейчас остался текст да музыка. А на этом далеко не уедешь А почему, собственно, нельзя пользоваться изобразительными приемами и вообще средствами немого кино?
Решив делать фильм немым, без единой реплики, Гайдай, естественно, обратился к особенностям этого жанра, которые остались в памяти после прослушанного во ВГИКе курса лекций (с многочисленными просмотрами) по истории мирового кино»{58}.
Сам Гайдай позже рассказывал: «В фельетоне Степана Олейника три героя. Он пишет: «двух Никол Гаврила вел» Следовательно, один уже естьэто Гаврила, предводитель, опытный, матерыйбывалый, одним словом. ДальшеНиколы. Мне не хотелось, чтобы они были похожи: они должны быть разными. Это создавало большие возможности. Очевидно, один боитсябез этого нет преступления. Значит, это трус. Ну а другой, так сказать, за компанию, подручный, черная косточка, в общем, балбес. Конечно, сейчас мне легко об этом говоритьтогда всё это было значительно труднее. Но схема поиска типов была примерно такой»{59}
«Пес Барбос»это был сюжет в десятку, вспоминал Юрий Никулин. Хотя, честно говоря, я знал эту историю еще до того, как прочел сценарий, написанный по фельетону Степана Олейника. У меня была такая книжечка английского сатирика Джекобса, она называлась «Заряженный пес» В ней был рассказ о моряках, которые собирались глушить рыбу, а собака с динамитом за ними погналась. Говорю это не к тому, что сюжет позаимствован, вряд ли. Что поделаешь: в Англии тоже не ангелы живут и тоже, оказывается, рыбу глушат. Просто Олейник и этот Джекобс оба нащупали беспроигрышный комедийный ход, классический»{60}.
И еще раз слово Гайдаю: «В то время, когда появился «Пес Барбос», шли комедии, построенные только на тексте. Французские«Папа, мама, служанка и я», о наших я уже не говорю. А мне захотелось сделать пять минут чистого кино, без слов. Прочитал в «Правде» стихотворный фельетон Степана Олейника. Там были какие-то браконьеры, которых в сценарии надо было наделить характерами. И появились Трус, Балбес и Бывалый. Маски, по существу»{61}.
Это желание сделать «чистое кино» можно смело перевести на кинематографический язык как намерение воскресить жанр слэпстик«американскую комическую». (««Комическая»имя существительное, как «столовая» или «гостиная», пояснил в одном интервью Леонид Гайдай.) Слэпстиками назывались короткометражки, впервые появившиеся в 1910-х годах в Голливуде. То были фарсовые фильмы, действие которых строилось на погонях и цирковых трюках, а сюжеты вращались в основном вокруг конфликтов человека с окружающей его предметной обстановкой. Родоначальником таких картин был знаменитый кинопродюсер Мак Сеннетт, на чьей студии «Кейстоун» («Keystone») начинал свою карьеру в кино сам Чарлз Спенсер Чаплинпожизненный кумир Гайдая. Кроме того, слэпстику посвятили свои лучшие годы такие великие комики, как Бастер Китон и Гарольд Ллойд, с творчеством которых Гайдай не мог не познакомиться во ВГИКе.
Неизвестно, знал ли Гайдай еще и о существовании американских киношных «Троих простаков» («The Three Stooges»), но определенные пересечения с ними Труса, Бывалого и Балбеса имеются. Наибольшей популярностью «простаки», правда, пользовались в тридцатые годы, то есть уже в эпоху звукового кино. К тому же их юмор значительно уступает и чаплинскому, и гайдаевскому.
Не будем забывать о еще одном кинематографическом направлении, явно повлиявшем на стиль Гайдая, мультипликации, прежде всего американской. Сногсшибательный темп, обилие погонь, нескончаемая череда гэгов (вставных комических номеров) всё это весьма роднит творчество Леонида Иовича с короткометражными мультфильмами Уолта Диснея, а также студий «Уорнер бразерс» («Warner Brothers») «Веселые мелодии» и «Метро-Голдвин-Майер» («Metro-Goldwyn-Mayer») «Том и Джерри». Расцвет этой стопроцентно эксцентрической анимации пришелся на тридцатыесороковые годы, а к началу шестидесятых фактически сошел на нет. Гайдай, можно сказать, принял у заокеанских мультипликаторов эстафету эксцентрики.
Кстати, гэг, построенный на том, что собака кидается за брошенным динамитом и приносит его хозяину, присутствовал в одной из ранних серий «Веселых мелодий». А что такое рычащий пес Барбос, заключенный в круг (первый кадр «Необычного кросса»), как не пародия на знаменитую заставку компании «Метро-Голдвин-Майер» с ревущим из такого же круга львом (этой заставкой предваряется каждая из серий «Тома и Джерри»).