Потом? Потом был Майдан, потом был Крым и Донбасс. Не было дальше, не было потом. И вот я здесь, господа. Две знаменитые фразы из двух прославленных фильмов не закавычиваю. Уже не все их знают. Так пусть ищут.
Что была генеральная задача советского журналиста? Генеральная задача советского журналиста была из дерьма конфетку сделать. Ты брал тот материал, на который тебе указывалии делал из него тот продукт, который тебе приказывали. И продукт должен был выглядетьу-бе-ди-тель-но!
Каждая фраза, каждая детальдолжны быть правдой. А все вместе должно быть ложью! И не любойа именно заказанной.
Это была иезуитская школа фашизма. Или у человека атрофировалось нравственное измерениеили он запивал, страдал неврозом, деградировал. Или надо было сбегать. Я лично сбегал.
Вот в «Скороходе» старшие (кто пришел пару лет назад) учили младших (пришедших только что): если ты занялся темойты должен стать в ней самым компетентным, узнать со всех сторон, собрать картинку из разных точек зрениятогда ты сможешь ловить на вранье того, кого колешь на материал. Чтоб никтоникто! не смог сказать, что ты не знаешь, о чем речь.
(Материал разоблачительный, обличительный, вскрывающий недостатки и упущения вплоть до преступленийэто отдельный жанр. Ныне смертельно опасный. Здесь журналистименно разведчик и следователь: нужен цепкий характер, проницательность, логика, твердые убеждения и много мужества. Здесь ты вступаешь в борьбу с врагом, с которого надо снять маску.)
Колол я однажды на очерк секретаря парткома одной фабрики. Старик был с одной стороны дубоватый, а с другойочень честный, скромный и даже геройский. А речь шла о Дне Победы. А у негопередовая, ранения, ордена, весь букет. Как он потом ругался! Я слегка сжульничалв смысле мы материалы на визирование вообще не отдавали. Я написал про него на войне и о войне его глазами. А он кричал, что хотел рассказать о героизме советских воинов и руководящей роли партиии исключительно газетными штампами излагал это. А окопный быт, тяготы и свой героизм требовал убрать! Везло мне на людей.
Мне было уже тридцать, когда я писал предисловие к книге Николая Григорьевича Богданова, командира дальнебомбардировочного полка. Он написал 500 страници ни слова о себе: исключительный случай. Ну, распили в его скромнейшем гостиничном номере поллитрамолчит. Я сбегал за второймолчит. Я паутину вью, он ни в какую. И уже к полуночи, после третьей и пары пиваон поплыл 156 боевых вылетов! 1-й22 июня 41, последний30 апреля 45 на Берлин, орден Кутузова в воздухе по радио от Гречко. 6000 часов безаварийного налета, дважды сбит, горел, сажал машину ночью на лесную вырубку, 28 суток выходил из немецкого тыла. И когда я начал задавать простые и сочувственные вопросыэто было как дотронуться где болит: почему не дали Героя? По статутуза 100 вылетов. Почему не дали Заслуженного летчика СССР? По положениюза 3000. Тогда, размякший, он отпустил тормоза. Личное дело. Месяц в СМЕРШе после выхода из-за линии фронта: побои, пытки, чудом не расстрелялиличное знакомство с Головановым спасло. (Голованов, кто не знаеткомандующий Авиацией Дальнего Действия, бывший личный пилот Сталина.) Черная метка. Обида на всю жизньа гордость паче обиды. Классный летчик. Безупречный человек.
И когда уже в 60 лет, между делом за дружеским столом, я разговорил старика-отца хозяйки об обороне Севастополя, курсантском ударном батальоне, ранении колена, ошибках адмирала Октябрьского и эвакуации кораблями, которые вскоре утопилиэто было совсем просто. По-человечески, по-дружески. Ты должен искренне интересоваться жизнью человекадостойной, трудной жизнью, ты должен знать и понимать, что там делалось в те давние времена, ты должен понимать человека и чувствовать его настроение, его нервы, его желания.
Ты повернись к нему своей хорошей стороной. Ты его пойми и полюби. По-честному, взаправду. Хоть на два часа. Он ведь того стоит. Он хороший. За ним ох как много всего стоит.
Любой хочет рассказать о себе. Но не любому можно душу раскрыть. Надоедливые вагонные попутчикине в счет.
И чем дольше носит человек в себе свое трудное прошлоетем сильнее хочет излить наболевшее своему, родственному, понимающему, который оценит, вникнет, которыйадекватно сопереживает.
Здесь журналистсродни гейше, дорогой куртизанке, великому актеру: он не продает иллюзию любвион искренне любит всеми своими нервами. Жизнь свела вас на два часано это два часа дружбы, великого понимания и сочувствия, два часа единомыслия компетентных коллег.
Журналист должен уметь взять интервью у телеграфного столба, у глухонемого футболиста и у физика-теоретика об его открытии. Учили нас. У хорошего журналиста корова разговаривает, у плохогопастух мычит. Учили нас.
Профессионализмом у нас считалось найти общий язык с африканским пигмеем. Дать через пять минут беседы почувствовать человеку, что ты его друг, коллега и компетентный единомышленник. Посмотреть на мир его глазами и спровоцировать его выложить всю подноготную. Расколоть на беседу по душам любого. Затеять разговор с молчаливым врагома закончить его со словоохотливым другом.
Журналистское мастерствоэто: спешит по своим делам хмурый замкнутый человек, ты завязываешь с ним знакомствои через два часа сдаиваешь всю нужную информацию до капли. Ты заинтересовываешь собой недоступную звездуи добиваешься интервью, где тебе предлагают выпить и перестают смотреть на часы.
Чувство партнераважнейшее качество журналиста, учили нас. Пойми человека, почувствуй: умей нравиться, вызвать доверие, влюбить в себя!
Задача журналиставынуть информацию у любого, на кого указал редакторнезависимо от ума, образования, характера и главноенезависимо от его желания разговаривать либо вообще не видеть журналиста. И подать эту информацию в профессиональной упаковке журналистского материаласодержательного и интересного, чтоб не оторваться и задуматься, узнав о жизни еще что-то.
Журналистэто актер, шпион, психолог, обольститель, провокатор и дознаватель.
Тебе придется быть эрудитом, подхватывать мысль на лету, скрывать свое незнание и демонстрировать компетентность, учили нас. Учись постоянно, умней. Будь любопытен, держи память в тонусе, окружающая информация должна прилипать к тебечтобы в нужный момент быть поданной к употреблению, как всплывший на элеваторе из глубин погреба снаряд в орудие.
Реплики журналиста должны резонировать мыслям и желаниям собеседника, возбуждая и подталкивая к обрушению лавину информации из его памяти и ума. У настоящего журналиста собеседник становится умнее и осведомленнее себя самого: усилия и желания двоих складываются.
Скрыть от читателя (зрителя, слушателя) себя и явить в полном объеме собеседника, выкладывающего то, что наиболее ценно и интересно узнать от неговот в чем мастерство журналиста, учили нас в те прошедшие времена. И это нелегкая задача, кто понимает.
Мерило работырезультат. Если необразованный косноязычный человек не может связать двух слов и говорит простейшими штампамижурналисту приходится работать за троих: за себя, за того парня и за сценариста-переводчика со стаканом валерьянки. Он сам задает вопросы, сам подсказывает ответы, сам приводит примеры и развивает тему.
А если человек с ясным умом и подвешенным языком нуждается лишь в записи своей речижурналист курит. Тот споткнулся или исчерпал ответжурналист дает поддерживающую реплику или следующий вопрос. Если время идет, а тот чересчур многословенжурналист обрывает его с массой извинений по поводу ограниченного времени при таком обилии интересного материалаи спрашивает то, что нужно, что самое интересное и важное.
Качество работы журналиста измеряется не соотношением слов его и клиента. И никак не активным обозначением позиции журналиста, который хочет светиться в равной беседе. В молчании может быть больше профессионализма, чем в словах. Мало уметь говоритьнадо уметь молчать.
Если для того, чтобы материал получился максимально хорошим, надо залезть под столлезь под стол! Диггеры и не туда лазают. Вся работатолько на результат! Материал хорошэто журналист хорош. Материал плохжурналист плох.