Мы быстро обменялись легкомысленными любезностями. Диалог незаметно свернул в сторону взаимных утешений: выяснилось, что у нас обоих недавно закончились отношения. «Ты такой высокий,проницательно изрекла я, держа у рта незажженную сигарету. Он поднес зажигалку.И у тебя есть зажигалка».
Когда я пьяная, я становлюсь удивительно неостроумной. Флиртовать я тоже никогда толком не умела. Если не считать секс по графику и за гонорар, последние два года он у меня был только с моим бывшим. И уже несколько месяцев секс меня особо не интересовал.
Но в тот вечер во мне взыграло любопытство: а что, если этот мужчина меня трахнет? Я уточнила у хозяйки вечеринки, должно ли меня что-то удержать от того, чтобы переспать с этим приятным мужчиной, чье имя я пока не приноровилась произносить. Она переадресовала этот вопрос другу, который его привел. Этакая игра в испорченный телефон.
Никаких причин не было, разве что смутно зарождающееся понимание, что, скорее всего, я причиню ему секс, но в этом не будет ничего личного. Он показался мне слишком милым, слишком открытым, чтобы так с ним поступать. Я нырнула обратно в круговерть вечеринкиуцепившись за какой-то мелкий, дурацкий повод слиться.
Тем не менее я дала ему свой мейл. Первую его попытку назначить встречу я саботировала, но на второй раз согласилась выпить кофе неподалеку от книжного магазина, куда собиралась на следующий день. Я стояла на тротуаре, прислонившись к стене кофейни, куда более шумной, чем мне помнилось. Глядя поверх страниц свежекупленной книги, я наблюдала, как он подходит.
При свете дня и на трезвую голову он все равно впечатлял. У него был очаровательный британский акцент, с которым он извинился за незначительное опоздание. Я возрадовалась, что перед следующей запланированной встречей у меня был свободный час и еще 45 минут. Этот мужчина заслуживал моего полного вниманиядаже больше, чем, как мне казалось, я могла дать. Я пожалела, что не принарядилась и пришла в обычных легинсах и худи.
Мы посидели в парке, а потом побродили по району. Он оказался интересным. Отменил ради меня деловую встречу. Я была так польщена, что даже слегка покраснела. В конце мы скомканно обнялисьтакая попытка удержать дистанцию, чтобы справиться с влечением друг к другу.
Поток новых писем, и вот мы уже договорились поужинать. Он предоставил мне выбрать место, и я умудрилась найти заведение, где алкоголя было кот наплакал. Зато на стенах висели иллюстрации в рамках и вроде оно даже было каким-то знаменитым. Впрочем, я так и не смогла вспомнить, чем именно, а гуглить мы не стали. После ужина мы заблудились, пытаясь найти бар в Вест-Виллидже (за это он тоже извинился). Я не стала ему говорить, но мне это было не важно. Мы могли просто сесть на тротуар и болтатьи я все равно была бы страшно довольна. Бар мы в конце концов нашли, и там, как он и говорил, все еще можно было курить. Мы сидели друг напротив друга и вдруг надолго встретились взглядом; у меня перехватило дыхание. Я прищурилась и отвела глаза, уставившись в пол.
«Ты такой высокий. И у тебя есть зажигалка и ты мне очень нравишься». Еще один долгий взгляд, у обоих чуть дрожат уголки губ, и он говорит, что я очень красивая и смущаю его. Я тогда вовсе не чувствовала себя супергероиней, поэтому начала что-то несвязно нести о том, что человек, в которого проникают, подчас испытывает более жгучее чувство близости, чем тот, кто проникает. Я пыталась сказать, что хочу его, но не уверена, что готова.
Впрочем, на этом мы покончили с теорией и перешли к самому неловкому на свете поцелую через стол.
Я поняла, что хочу провести так остаток ночи, целоваться часами, до утра, вплоть до его отлета, и предложила поехать ко мне в отель. На заднем сиденье такси мы переплелись ногами, я положила голову ему на грудь, слушала, как бьется его сердце, и вдыхала его запах.
Мы выкурили еще по одной сигарете перед тем, как подняться в номер. Я обвила его руку своей, он крепко сжал мою ладонь и сказал, что очень скучал по прикосновениям. Я ответила, что больше всего скучала по тому, какими искренними и настоящими бывают прикосновения, пока в отношениях не появятся боль, стены и расстояния. Эта неподдельная близость порой исчезает из жизни пары задолго до окончательного разрыва, сигнализируя о конце отношений. Еле слышное «да» выдало его удивление.
Я ожидала увидеть на его руках и ногах жесткие черные волосы, но они неожиданно оказались светлыми. Его кожа была нежнее, чем положено мужчине,настолько нежная, что я с готовностью променяла на нее свою роскошную кровать, в которой не спала уже несколько месяцев. От него пахло теплой кожей и чистотойно не стерильностью. Никакие невыносимые отдушки не забивали запах его феромонов, и он был что надо.
Пока мы предмет за предметом снимали друг с друга одежду, жаркие поцелуи и судорожные движения вошли в единый ритм. Его губы будто знали, где касаться моего тела. Я обвила ногами мощные мускулы его правого бедра, внезапно испытала оргазм и сказала ему «спасибо».
Он отреагировал с недоверием; я расстроилась. Мне очень хотелось вызвать у него хоть капельку доверияпроявление близости, на которое глупо рассчитывать, но все же.
Я подумала, что, возможно, мы все же займемся сексом. Он начал стягивать с меня стринги, и я уточнила, что он задумал. Да, он тоже хотел заняться сексом. К этому моменту я уже взобралась на него; он был намного крупнее меня, и то, что я была сверху, делало меня совсем маленькой, но могущественнойхуденьким полновластным тираном. Я принялась рассуждать вслух о том, что чувствуюпрямо сейчас, в разгар этой отдельно взятой беспорядочной связи. Казалось, секс на одну ночь был создан ради этого высокого, темноволосого и привлекательного военного корреспондента, который на следующее утро должен был улететь на Ближний Восток. Просто верх гламурной романтики.
В третий раз слово «прости» прозвучало, когда что-то пошло не так с презервативом. Он не спросил, можно ли без него, не начал ныть о том, как это неудобно,просто извинился в своей славной британской манере. «Прости» за то, что не оправдал каких-то там моихкак он решилвысоких ожиданий.
Лежа у него на груди и упираясь подбородком ему в ребра, я сказала, что хорошо бы это обсудить. И добавила: «Что такое секс?» Сексэто когда двое людей доставляют друг другу удовольствие. «Хорошо, а что такое удовольствие?»парировала я, опустившись ниже и прижав щеку к его животумежду ребрами и бедром. Он хмыкнул. А я сделала все, чтобы на его члене не осталось привкуса латекса.
Потом, уже ближе к рассвету, он уснул, держа меня в объятиях. Его руки рефлекторно сжимались и разжималисьто нежно ограждая меня, будто какую-то хрупкую драгоценность, то стискивая так, что я чуть не теряла сознание. Послевкусие его спермы у меня в глотке казалось смутно знакомым. Я лежала, слушая его легкое похрапывание и стараясь не слишком усердно гладить его руку.
И тут я поняла, что это за вкус.
Мой любимый скотчтот самый, торфяной, маскулинный, со сложным букетом, который я бы описала как «запах приятной мошонки летом». Так редко встречающийся, с экзотической историей. Тот, в поисках которого я готова пройти весь город в неудобных туфлях. Это было уже слишком, к тому же в голову лезли мысли «какого черта» и «почему именно здесь и сейчас», так что я тоже решила поспать. А потом он уехал.
Что мы можем узнать о приватности от порнозвезд?8 марта 2014
(Опубликовано в The New York Times)
Я не думала становиться порнозвездойда и редко кто это планирует. Когда мне было 19, моему соседу-фотографу заказали эротическую фотосессию для какого-то сайта. Мы сделали съемку и решили подождать пару недельвдруг меня накроет ужас от того, что мои обнаженные фотографии станут достоянием общественности. Но этого не случилось, и я начала заполнять договор. Там был пункт «сценический псевдоним (если имеется)».
Сценические псевдонимыобычное дело в индустрии развлечении, будь то рэп, Голливуд или порно, и используют их по самым разным причинам. В наши дни люди могут изображать из себя в интернете кого угодно, в зависимости от ситуации. Но когда под вымышленным именем выступают женщины, чей род занятий связан с фантазиями, это почему-то сводит людей с ума.