Если вы считаете, что современные борцы за охрану окружающей среды напрасно запугивают общественность, жаль, что вы не слышали тогдашних ораторов. Основная мысль их выступлений была мне ясна: «Людизло», «Не садись за руль», а еще«Береги водуходи в грязном» (как всякий порядочный хиппи, дитя цветов). В целом ораторы утверждали, что людивраги всему живому, да и самим себе, то есть нам. Ученые только начали оценивать масштаб нашего влияния на родную планету. Слово «экосистема» было в новинку, как и вся наука экология. Однако общая тенденция была очевидна. Живые существа взаимодействуют предсказуемым образом, а мы сильно мешаем этим взаимодействиям. Возможно, я несколько утрирую, но ведь подростки склонны утрировать. Однако мне представлялось, что все эти предостережения логичны и убедительны. Нельзя продолжать жить прежней жизнью, поскольку мы губим свой мир. Многим подобные взгляды казались тогда прямо-таки экстремистскими, и в некоторых кругах укреплялись во мнении, что День Землиэто плод воображаемого заговора немытых хиппи.
В тот день я усвоил и другую идею, которая произвела на меня гораздо более сильное впечатление: мы несем коллективную ответственность, а следовательно, способны на коллективные действия.
Большинство из этих двадцати миллионов, участвовавших в митингах и демонстрациях, были простые люди, представители всех классов и культур, озабоченные состоянием окружающей среды. А когда столько народу озабочено одним и тем же, это очень влиятельная сила. Несколько фракций Конгресса США быстро договорились с президентом Ричардом Никсоном и основали Управление по защите окружающей среды. Этот эпизод из истории охраны окружающей среды часто забывают: правительственное агентство, призванное бороться с загрязнителями окружающей среды и сделать нашу страну чище, было основано при консервативном президенте-республиканце. Не менее удивительно и то, что закон об учреждении Управления был принят всего через 8 месяцев после Дня Земли. Когда речь идет об охране природы, можно обойтись и без мелочных споров, и без проволочек.
Со дня основания Управление по защите окружающей среды исправно делает свое дело. Его миссиязащищать здоровье людей и окружающую среду. Оно неустанно трудится на благо общества в ситуации, когда и целые промышленные отрасли, и отдельные люди норовят всеми силами экстернализировать свои затраты. На языке экономистов это означает «пусть за это платит кто-то другой». Внешние затратыследствие избитой истины, что за все надо платить. В целом загрязнять проще, чем не загрязнять, иначе никто этого не делал бы. В результате за то, чтобы оставлять после себя чистоту и не вредить природе, приходится чем-то расплачиваться. Это мгновенно подводит нас к следующей избитой истине: никто не захочет расплачиваться, если можно повесить счет на кого-то другого. В наши дни учреждения и отдельные граждане отчаянно бьются друг с другом за то, чтобы экстернализировать стоимость своего существования. Беда в том, что кому-то все равно придется платить за услуги по обеспечению качества окружающей среды, в которой нам всем хочется жить.
Если речь идет об охране природы, то все мы платим за вывоз и переработку отходов, то есть за комплексные системы, позволяющие избавиться от всей грязи, которую мы производим, от промышленного мусора и химикатов до побочных продуктов приготовления и переваривания пищи и грязного моторного масла, которое вашему соседу вздумалось спустить в канализацию. Если электростанция на реке Потомак сливала в реку настолько горячие сточные воды, что от них погибала рыба, теоретически все должно было быть организовано так, чтобы нам, прибрежным жителям, не пришлось иметь дело с гниющими рыбьими скелетами ниже по течению.
А нам пришлось. Когда я был бойскаутом, я как-то раз плыл на каноэ через целый остров дохлой рыбы на реке Потомак. Зрелище было весьма и весьма поучительное (как, впрочем, и запах). Рыба подохла, потому что в то время местная электростанция не была обязана охлаждать горячую воду из генератора, прежде чем сливать ее обратно в реку. Потом, когда электрическая компания решила эту проблемуустановила дорогостоящие системы охлаждения, она повысила и тарифы за электричество, чтобы окупить холодильное оборудование и здания, которые пришлось для него построить. Таким образом, компания переложила (экстернализировала) затраты на людей, оплачивающих счета за электричество, а не, скажем, на рыбу или на тех, кому иначе пришлось бы разгребать гниющие рыбьи скелеты.
Подобные ситуации экономисты называют «трагедией деревенского пастбища» это они имеют в виду общие пастбища на Британских островах. Некоторые скотоводы решают, что ничего страшного не случится, если они будут выгонять на общее пастбище на одну-две головы скота больше, чем предусмотрено по договоренности с остальными жителями деревни. Подумаешь, слегка сжульничали, никто и не заметит. Но если так будет поступать большинство, очень скоро пастбище истощится и не сможет прокормить никого. Иначе говоря, общедоступные ресурсы исчезнут, если люди не разделят ответственность за их поддержание и пополнение. Как же гарантировать, что никтони человек, ни организацияне будет злоупотреблять ни деревенским пастбищем, ни другими общедоступными ресурсами, поставив свои интересы выше общественного блага?
Вот тут-то и выходит на сцену безвинно опороченное слово «регламент». Я, как инженер, считаю, что регламентэто как сложный современный завод, оборудованный конвейерными лентами, автоматизированными сварочными аппаратами, сортировочными устройствами и так далее. Когда проектируешь такой завод, легко увлечься, закупить слишком много машин и сделать сборочную линию слишком извилистой. Это приведет к неоправданным расходам, снижению производительности, а может быть, и к сбоям в производственном процессе. С другой стороны, есть какой-то критический минимум оборудования, без которого завод не сможет работать. Нельзя просто взять и сказать: «Не нравится мне выражение лица вон того робота, так что давайте выкинем из производственного процесса этап сварки». А как только определишься с количеством оборудования, которого будет достаточно, чтобы все шло гладко, придется учесть возможные неисправности. Нельзя, чтобы изнашивались ремни: если за ними не следить, они порвутся, и весь завод встанет.
С охраной природы все точно так же. Мы хотим, чтобы у нас были все необходимые правила и ничего лишнего. Если правил слишком многомы начнем мешать инновациям и экономическому росту, не получая взамен никакой практической пользы. Но если законодательная защита слабовата, сильнее риск. Если не уделять достаточно внимания общей ответственности, мы нанесем серьезный ущерб и людям, и другим биологическим видам, от которых мы зависим. Загрязнение окружающей среды, особенно выбросы углекислого газа, который считают виновником изменения климата, это тоже трагедия деревенского пастбища, только в более крупном масштабе, крупнее и не придумаешь.
Законодательный регламентэто просто юридический аналог грамотного инженерного решения. Он формализует наши представления о том, как лучше заботиться о планете (и о себе) и сделать так, чтобы вся система работала без сбоев.
Сегодня в некоторых кругах стало модно говорить о правительственных агентствах так, словно это какие-то автономные устройства, которые работают для себя и в своих интересах, а остальное их не волнует. Это примерно так же глупо, как критиковать начальника цеха на фабрике за то, что он больше думает о своих станках, чем о конечном продукте.
Заботиться о машинахнеотъемлемая часть заботы о производственном процессе. Вот и правительственные агентства вроде Управления по защите окружающей среды созданы для того, чтобы заботиться о планете и предотвращать трагедии. Как человек, лично побывавший на первом Дне Земли, должен сказать, что едва ли можно представить себе что-то более человечное, нежели встревоженная, страстная пестрая толпа, собравшаяся ради агитации за чистоту на планете. Управление по защите окружающей среды и все прочие агентства, занимающиеся примерно тем же, состоит из пламенных ботанов, которые изо всех сил стараются сосредоточиться на картине в целом и удовлетворять потребности большинства, а не избранных. И нападать на такие учрежденияэто нападать на всех нас, а нам нужно защищать свои общие интересы.