Он оставил вместо себя сенешаля Люка де Тани, которого в 1278 году сменил Жан де Грайи. Их администрация постоянно сталкивалась с проблемами, которые приводили к обращениям в Парижский парламент: неурядицы в Базасе, Даксе, Бордо, связанные с выборами мэра; дело о наследовании Бигорра в 1283 году, в которое были вовлечены Констанция Беарнская и королева Жанна Наваррская, которая в итоге одержала победу. Во всех этих конфликтах Эдуард проявлял терпение и дух примирения, удивительные для такого импульсивного и жестокого человека. Очевидно, что он отказывался вступать в прямую конфронтацию с французским королем. Когда в 1274 году умер король Генрих I Наваррский, английский двор задумал заключить брак между его дочерью Жанной и сыном Эдуарда Генрихом. В конце концов, Жанна была обручена с Филиппом Французским, а Эдуард ничего не возразил. Его брат, Эдмунд Ланкастер, женился на вдове Генриха I, Бланке. В следующем году, когда отношения между королем Альфонсо Кастильским и Филиппом III становятся напряженными, Эдуард оказывается в затруднительном положении: Альфонсоего тесть и просит его о помощи, но Филиппего сюзерен, и он должен ему служить под страхом быть объявленным клятвопреступником. Он дает понять Альфонсо, что ничего не может для него сделать. В итоге война не состоялась. В 1279 году Эдуард снова уступил в разногласиях с Филиппом III по поводу Сентонжа, Ажене и Керси, которые французский король должен был передать ему по Парижскому договору 1259 года. После переговоров в Амьене было достигнуто соглашение: Филипп III уступил юг Сентонжа и Ажене. Эдуард уступил Керси в 1286 году в обмен на ренту в 3.000 ливров в год. В том же 1279 году жена Эдуарда, королева Элеонора, унаследовала графство Понтье на Сомме и принесла оммаж Филиппу III за эту территорию, которая могла стать новым источником трений между двумя королями. В 1281 году администрация Капетингов заявила протест, поскольку хартии, составленные в аквитанской Гаскони, были датированы годами правления Эдуарда; последний снова уступил: хартии также были датированы годами правления Филиппа.
Затем последовал Арагонский крестовый поход 1285 года, который снова поставил Эдуарда в неудобное положение. Педро III обратился к нему за помощью. Он ответил, что связан с королем Франции оммажем, хотя и не желает принимать участие в войне. Филипп III попросил его исполнить свой вассальный долг и, как герцога Аквитании, присоединиться к его армии с контингентом аквитанских сеньоров. Но Эдуард запротестовал и отложил свое прибытие. Весной 1285 года было решено передать эту проблему на рассмотрение франко-английской комиссии. Английские делегаты отправились в путь в мае 1285 года, но было слишком поздно. Армия ушла, а 5 ноября умер Филипп III, что поставило Эдуарда в затруднительное положение. Последний, только рад был уйти от ответственности, и не собирался причинять неприятностей новому молодому королю Франции Филиппу IV, которому в итоге очень повезло в его несчастье: ни один европейский государь не угрожал королевству Франции, что позволило ему совершенно спокойно утвердить свою власть.
Эдуард был настолько гибким, даже благодушным, с Капетингами с 1272 года, только потому, что у него были другие заботы, которые не позволяли ему приступить к крупным начинаниям во Франции. С 1276 года он столкнулся с валлийской проблемой. Принц Уэльский Лливелин ап Грифид отказался от вассальной зависимости. В 1277 году король Англии впервые вторгся в сердце полуострова Уэльс. Вторая экспедиция состоялась в 1282 году, она была более масштабной и мобилизовала значительные ресурсы: феодальную армию, включающую всех крупных вассалов, и большое количество наемников. Король даже прибегнул к помощи войск из Гаскони: 40 рыцарей, 120 других всадников, 1300 пехотинцев. В общей сложности английская армия составляла почти 10.000 человек.
Кампания 12821283 гг. в суровой, горной стране, с противостоящими дикими и разрозненными отрядами валлийцев, была очень дорогостоящей и отягощала ресурсы короля Англии, который мобилизовал все свои владения: в Ирландии, Понтье, Гаскони, как и в Англии, были реквизированы припасы для войск. Война была выиграна, и Эдуард, разъяренный сопротивлением валлийцев, подверг их лидеров варварскому обращению: голова Лливелина годами гнила на конце пики в лондонском Тауэре; принца Давида протащили по улицам привязанного к лошадям, вскрыли заживо, выпотрошили и четвертовали. Чтобы контролировать регион, король начал строить сеть огромных крепостей на северо-западном побережье Уэльса: Флинт, Руддлан, Буилт, Конвей, Харлех, Карнарвон, а затем Бомарис. Громады этих замков, построенных по проектам Якова де Сен-Жорж вдохновленного последними инновациями в военной архитектуре, до сих пор стоят как свидетельство колоссальной деятельности Эдуарда I.
Все это обошлось в колоссальную для ограниченных ресурсов феодального правительства сумму: 23.000 фунтов стерлингов за войну 1277 года, 120.000 фунтов стерлингов за войну 12821283 годов. При обычных годовых доходах в 19.000 фунтов, плюс 8.000 фунтов таможенных сборов, королевский бюджет не справлялся с расходами. Обращение к займам было неизбежныму итальянских банкиров, особенно у Риккарди, которые участвовали в адовом цикле кредитования королей: давали все больше и больше в долг, чтобы иметь возможность надеяться на возврат предыдущих займов. Но даже этого было недостаточно. В 1278 году евреи и ювелиры королевства были арестованы под предлогом того, что они обрезали деньги и занимались ростовщичеством. Их имущество было конфисковано, и проведены казни. В 1279 году чеканка была переделана, немного уменьшив долю драгоценного металла: 243 пенни на фунт серебра вместо 240, что позволило королю взимать плату за чеканку и увеличить количество выпускаемых монет. Филипп Красивый мог бы вскоре задуматься над этим примером.
Процветающее и мирное королевство Франция
5 октября 1285 года, когда его отец только что умер, молодому королю Филиппу Красивому нечего было бояться своих ближайших соседей, и особенно Эдуарда I, который был не в состоянии предпринять что-либо против Капетингов, даже если бы захотел. Более того, у Филиппа было много преимуществ. Никто не оспаривал его легитимность: со времен Гуго Капета у всех королей династии был сын-преемник, и передача власти происходила автоматически. Таким образом, он оказался во главе самого могущественного, самого густонаселенного, самого процветающего и самого престижного королевства в христианском мире. Королевство Франция имело площадь около 420.000 км², 24.000 церковных приходов, 16 миллионов жителей, и имело более или менее естественные границы: Мёз, Сона, Рона и Пиренеи, что придавало ему внушительный и компактный вид, даже если детализация границ была еще не до конца ясна. Это было процветающее королевство, по критериям того времени: более века не было ни крупных внутренних войн, ни крупных эпидемий, ни голода, ни климатических катастроф. Начиная с XII века, численность населения неуклонно росла, и сейчас страна была переполнена людьми, даже слишком переполнена для производственных возможностей того времени. Плотность населения достигает 100, а в некоторых регионах даже 150 человек на квадратный километр, а сельская местность перенаселена. Все земли, представляющие какую-либо сельскохозяйственную ценность, были использованы, и, несмотря на относительное улучшение системы земледелия, наблюдался отток сельского населения в растущие города, которые простирались далеко за пределы своего старого пояса стен. В условиях длительного мира оборонительные сооружения этих городов потеряли всякое значение, горожане активно осваивали пространства за стенами, создавая новые пригороды. Париж с его 200.000 жителей, безусловно, является крупнейшим городом Европы, финансовым, ремесленным, коммерческим и культурным центром, не имеющим себе равных. На севере, в текстильных центрах Фландрии, где развивался промышленный и торговый капитализм, были огромные скопления рабочих, работавших с английской шерстью и экспортировавших свои ткани через ярмарки в Шампани, в Труа, Ланьи, Баре, Провене, где итальянские банкиры практиковали обмен денег и кредитование.
Конечно, были признаки будущих проблем, но никто в то время не мог интерпретировать их как таковые. В сельской местности сеньоры начали испытывать трудности: ограниченный доход сеньории, такой как ценз, постепенно терял свою ценность по мере роста цен; резерв, традиционно находившийся в прямой аренде, требовал привлечения дорогостоящей рабочей силы, поскольку крепостное право сокращалось, а заработная плата росла еще быстрее, чем цены продажи урожая. Все чаще сеньор, расходы на жизнь и снаряжение которого постоянно росли, прибегал к арендному хозяйству и издольщикам. В городах социальные отношения стали напряженными, особенно в северных текстильных центрах. Богатые купцы монополизировали ратуши и муниципальные функции и навязывали более жесткие условия ремесленникам, которые со своей стороны организовывались и даже начали восставать, начиная с 1280 года: бунты в Руане в 1281 году и в Аррасе в 1285 году. Традиционные торговые пути были нарушены: ярмарки в Шампани начали приходить в упадок, их все чаще обходили стороной. Торговля между Фландрией и Италией выиграла от открытия перевалов Сен-Готтард, Симплон и Бреннер, а также морского пути через Гибралтар и Португалию: первый генуэзский караван прибыл в Брюгге в 1277 году. Вся экономика региона Шампань оказалась под угрозой, несмотря на то, что ярмарки продолжали играть важную финансовую роль. Но эти проблемы не меняли общего ощущения процветания.