Все вокруг напоминало съемочную площадку фильма-катастрофы, и разобрать, где что, было совершенно невозможно. Мы все шли и шли, с трудом пробираясь в кромешной тьме, и вдруг практически столкнулись с двумя другими агентами.
Джени? удивленно спросил Майкл (тогда все меня так звалисокращенно от Эвиения). Боже мой, это ты?
В его голосе я услышала то же облегчениеи отлично поняла его чувства.
Это я.
Вместе мы вошли в вестибюль ближайшего здания. Там уже собралось человек десять, сумевших спастись от самого страшного удара при падении первой башни. Я стояла, крепко зажмурившись, пытаясь осознать происходящее. Глаза защипало с новой силой. Теперь, вспоминая тот день, я думаю о том, какой храброй была, что не закрыла глаза перед лицом надвигающейся смерти, но все же это был не самый разумный поступокведь я подвергла их ударной дозе жара и пепла.
Спустя мгновение я ощутила, как кто-то заботливо промакивает мои глаза влажной тряпочкой. От внезапного прикосновения я поморщилась, но постепенно расслабилась, и жжение стало уходить.
Так лучше? спросил мужской голос с сильным испанским акцентом. Я открыла глаза и увидела смотрителя зданияон протирал мое лицо от пепла. Кивнув, я поблагодарила его.
Обведя взглядом помещение, я увидела маленького мальчика лет семи, который смотрел на меня. В руке у него была бутылка персиковой газировки. Вместе с матерью они подошли ко мне.
Вот, сказала она, протягивая бутылку. Прополощите рот.
Я сделала большой глоток и сплюнула. Одного глотка было мало, но мне не хотелось отбирать напиток у мальчикаему он тоже понадобится.
В голове у меня еще не до конца сформировалось понимание происходящего или того, что еще может произойти. Одно было ясно: это еще не конец. Быть может, через несколько секунд или минут рухнет и вторая башня, и нужно как можно скорее из нее эвакуироваться. Размахивая своими значками сотрудников правоохранительных органов, мы старались спокойно, но твердо донести до присутствующих, что нужно уходить из этого здания как можно дальшеи прямо сейчас.
Все на выход, к реке, повторяли мы. Отсюда надо уходить.
Мы старались увести их как можно дальше. Через несколько секунд Северная башня стала оседать, и все побежали. Даже когда из-под рухнувшего Граунд-Зиро вырвалось облако пыли и окутало всех нас, мы упрямо шли вперед, спасаясь от взрывной волны, хватая по пути людей и увлекая их за собой туда, где было безопаснее; тех, кто не мог бежать, мы несли на руках. В какой-то момент я увидела, как посреди улицы остановился грузовик, из него вышел мужчина и стал растерянно оглядывать гору обломков, оставшихся от башен. Я подбежала к нему:
Вам нельзя здесь находиться! Здесь опасно, сейчас же уезжайте!
У меня тут двоюродная сестра работает, ответил он с сильным польским акцентом, неподвижно и беспомощно оглядывая руины. Я отлично понимала, каково емуведь и у меня в этих башнях остались коллеги и друзья.
Послушайте, сказала я. Вы ей сейчас ничем не поможете. Вам самому нужно спасаться!
Он разрыдался и обхватил меня руками. Так мы стояли прямо посреди дороги Вест-Сайд-Хайвей, крепко обнявшись, а мимо по обочине с обеих сторон бежали люди; проносились пожарные машины, прочь от места катастрофы, с завывающими сиренами; пожарные кричали в рупоры, что в здании прорвало газопровод, и всем нужно немедленно спасаться. Это был самый настоящий конец света!
Другие агенты звали меня, просили идти с ними, но я не могла оставить водителя грузовика, который обнимал меня и сотрясался от рыданий. Наконец я помогла ему вернуться в машину, проследила за тем, как он отъехал подальше, и вернулась к своим коллегам, чтобы вместе с ними помочь другим людям.
В следующие пару недель я работала в составе команды поисковиков-спасателей. В рамках разведывательных операций Секретной службы США и ЦРУ, чей офис находился в том же здании, что и наш, я прочесывала завалы Башни 7, занималась поиском человеческих останков на прилежащей территории. Останки эти затем отправлялись в лаборатории, где их могли опознать родные и близкие.
Спустя три дня после случившегося мне позвонила моя подруга София.
Они никак не могут найти Джоанну, в отчаянии сообщила она. Что нам делать?
Джоанна была моей давней подругоймы вместе росли и вместе посещали общину греческих девушек. Она была доброй, живой, веселой. Работала в банке «Кантор Фитцджеральд», занимавшем 5 этажей Башни 1со 101 по 105, всего несколькими этажами выше того места, куда врезался самолет. Удар сопровождался таким количеством осколков стекла и металла, что жизнь Джоанны, вероятнее всего, оборваласькак и жизни многих других.
Когда мне позвонила сестра Джоанны Эффи, я испытала жгучее чувство вины оттого, что была жива, тогда как Джоанна, скорее всего, нет. «Мне нужен образец ДНК Джоанны, сказала я ей, хотя бы волос с расчески, и соскобы членов ее семьи». Повисло долгое молчание.
Хорошо, наконец сказала она.
Спустя семь месяцев поисковая команда обнаружила небольшой фрагмент правой руки Джоанныи это означало, что ее родные наконец смогут ее похоронить. Чувство вины из-за того, что я осталась жива, было столь велико, что я вышла из церкви прямо посреди панихиды. Пока родные и друзья прощались с Джоанной, я, сжавшись в комок, сидела на крыльце греческой церкви, с совершенно разбитым сердцем.
Прошло около года, и вот однажды меня вызвал к себе начальник и сообщил, что меня и других агентов, оставшихся в тот день помогать пострадавшим, решено приставить к «Награде за доблесть» самой почетной медали в наградной системе Секретной службы. Он сообщил мне дату проведения церемонии и еще о том, что Джерри Пратт, агент, спасший Рональда Рейгана, когда в того стреляли, также был удостоен этой награды. Но при этих словах внутри у меня все сжалось.
Простите, сэр, сказала я, но я собиралась навестить семью. Не мог бы кто-нибудь другой получить ее за меня?
Он нехотя согласился, и я вышла из кабинета.
В тот же вечер, придя домой, я купила билет в Грецию на дату, когда была назначена церемония. Не потому, что мне была безразлична важность этой редкой и почетной награды. Я отлично знала, что лишь немногие агенты Секретной службы удостоились ее. Но мне была невыносима сама мысль о том, что я получу медаль за то, что выжила, когда столь многие погибли. В конце концов, я ведь просто делала то, что должна быласпасала людей.
Точно так же поступил бы любой полицейский, пожарный, медсестра и санитар скорой помощи. Да и любой гражданскийвроде того смотрителя здания, что вытер мне лицо; или маленького мальчика, поделившегося со мной газировкой; или водителя грузовика, который готов был ворваться на своей машине в горящее здание, чтобы спасти близкого человека. Чтобы заботиться о людях, которым было больно и страшно, им не нужна была специальная подготовка, и за свою помощь они не ждали медалей и благодарности. Они помогали потому, что не могли иначе. Потому что зналихотя никто их этому не учил, что когда кажется, что мир вот-вот рухнет, помогать другимединственный способ победить свой собственный страх. И первый шаг к тому, чтобы стать пуленепробиваемым.
Вступление: Невозможно остановиться
Любой шорох пугает того, кто боится.
Навыки выживания
Желание выжить играет для всех нас ключевую роль. Однако в ситуации, где стоит выбор между жизнью и смертью и важнее всего умение мыслить трезво, спокойно и рассуждать логическибольшинство из нас начинают паниковать.
Я знаю, что такое страх. Я прошла подготовку у лучших из лучших и умею распознавать тот момент, когда страх непрошенным гостем-призраком прокрадывается в дом, чтобы надолго в нем поселиться. Знакома мне и его безумная сестрапаника, которая способна в мгновение ока разнести ваш дом в щепки. Если кто-то из этих двоих одержит над вами верх, дело очень скоро примет крутой оборот.
Знаю я и еще одну простую истину: страхэто ваша реакция на сложившиеся обстоятельства. Будь то теракт, конфликт, из которого вы всеми силами пытаетесь выйти, или же важная деловая встреча, ваша способность обуздать свой страх, превозмочь его и выйти победителем зависит от одной простой вещивашего отношения. Умение выживать заключается во владении собой и контроле над собственной реакцией, способности думать и действовать, держа панику в узде. Преодолеть свой страх ментально и физическиключевой навык на пути к выживанию. И еще этот навыкваш самый верный соратник в любой опасной ситуации. Для того, чтобы справиться со своим страхом, требуется осознанный акт храбрости. Это личный выбор, и он под силу каждому.