Зазвучали фанфары, и Ту обернулся. Большие, обитые золотыми пластинами двери отворились, и в зал вошла процессия одетых в пурпур мужчин во главе с высоким худым человеком. Ту было известно, что этоЧэсу Хой, главный евнух императорского двора.
Ту подозрительно рассматривал этого полумужчину: гладкую, как шелк, кожу щек, подкрашенные полные губы, по-женски длинные ногти, немыслимую прическу, частично прикрытую сдвинутой набекрень черной шапочкой, холодный расчетливый блеск его глаз.
Евнух слегка поклонился Ту и указал ему на стул возле стола овальной формы, стоящего в центре зала. Бандит занял указанное место, и тут же по обе стороны от него встали двое людей Чэсу Хоя, приготовив таблички для письма. Главный евнух не стал садиться. Он подошел к огромному живописному панно и остановился перед ним, склонив голову.
Значит, у тебя и впрямь огромные уши, как мне и рассказывали.
Ту изумленно воззрился на евнуха, однако тот продолжал стоять, склонив голову, а его губы не шевелились. Кроме того, голос явно принадлежал не этому недомужчине, а скорее пожилой женщине.
Тебе еще повезло, что ты не получил прозвище Безобразного Ушастого Ту. Это было бы вернее.
Ту наконец понял, что голос принадлежал Цыси, Старому Будде, вдовствующей императрице Китая. Все это время она наблюдала за ним из-за картины. Так вот почему художник написал ее на таком тонком холсте!
За картиной возникло пятно света и высветило силуэт старухи, сидевшей в кресле и опиравшейся на широкую трость. Нет, она опиралась не на трость. На меч! На мгновение Ту обрадовался, что не положил ноги на стол.
Он только сейчас заметил, что все мужчины вскочили при первых звуках голоса императрицы, и с опозданием встал со стула. На губах его появилась улыбка.
Только не это! снова заговорила вдовствующая императрица. Благодаря твоим нелепым ушам ты и так безобразен сверх всякой меры, так что не улыбайся в моем присутствии. Не надо.
Ту обратил внимание на то, что мужчины в свите главного евнуха вооружены, и улыбка сползла с его лица.
Итак, уродливый человек с огромными ушами, Бивень Нарвала Первого императора у тебя?
Ту кивнул. Он рассказал ей о сыне Резчика и Бивне, хранящемся в пещерах Муравейника.
Вдовствующая императрица выслушала его и освободила свое старое сердце от кипевшей в нем злости.
«Значит, все это правда, думала она. Древние слухи о Бивне Нарвала оказались не досужим вымыслом. Значит, действительно на протяжении столетий существовал заговор с целью изменить будущее Срединного царства. Моего царства. Необходимо выявить его участников и уничтожить их. Любой ценой!»
Какую награду ты хочешь получить в обмен на эту безделицу? спросила она.
Лично мне ничего не нужно. Я хочу того же, чего хотела бы Сестра Луны.
А кто этого не хочет? пробормотала вдовствующая императрица. Тысяча таэлей серебром тебя удовлетворит?
Нет, ответил Ту холодным бесцветным голосом. Нет, это не «награда, достойная маньчжурского императора», которую вы обещали за Бивень.
Разве я обещала что-то подобное? Нет, не обещала.
Старуха поерзала в кресле. В тот же момент из скрытых от посторонних глаз дверей выскочили слуги и принялись поправлять подушки, стараясь не прикасаться к владычице, и в особенности к ее ногам, похожим на корневища имбиря. Правительница махнула рукой, и слуги растаяли, как тени. Хотя, добившись официальной экстерриториальности и прибрав к рукам огромное количество земли, европейцы в значительной степени ослабили могущество вдовствующей императрицы, разветвленная система шпионажа, созданная ею, по-прежнему существовала и работала. Сведения поступали со всех сторон, зачастую от людей, которые даже не подозревали, что выступают в роли шпионов. Поэтому императрица заранее знала, что именно хочет получить этот уродливый человек за Бивень Нарвала.
Тебе нужен союзник, не так ли? спросила она. Самый могущественный, какой только есть в Китае? Я готова стать таким союзником, если ты принесешь мне Бивень. По какой-то причине ты хочешь отомстить фань куэй. Меня это устраивает. Рассчитаться с фань куэйдело хорошее и праведное. А причины Кого они интересуют!
Вдовствующая императрица издала короткий смешок, прозвучавший зловеще, как предсмертный хрип.
Чэсу Хой дрожал от страха: «Хорошо хоть, что Трое Избранных предвидели такой поворот событий и приказали Лоа Вэй Фэню быть наготове. Я должен немедленно связаться с ним. Сказать Резчику, чтобы тот перепрятал Бивень? Нет, это может грозить реликвии еще большей опасностью. Нужно дождаться того момента, когда нападение станет неизбежным. Приготовиться и ждать».
Внезапно вдовствующая императрица задергалась в кресле, словно марионетка на веревочках. Длинными ногтями она до крови расцарапала себе ладони. Ей хотелось закричать: «Достань мне Бивень! Если ты любишь меня, принеси мне его!» Однако Цыси сдержала эмоциональный порыв. Она ждала очень долго, подождет еще. Только не так долго. В Срединном царстве существовали и другие политические силы, которые рвались к власти и были готовы на все ради того, чтобы прибрать страну к рукам.
Как мило с твоей стороны, что ты ставишь мои заботы и пожелания на первое место, окончательно овладев собой, проговорила вдовствующая императрица. Так докажи, что являешься добрым подданным Срединного царства, и принеси мне Бивень Нарвала. И она засмеялась сдавленным горловым смехом.
От внимания Ту не укрылось, что мужчины, находившиеся в зале, стали обмениваться возбужденными взглядами. Темная фигура за картиной продолжала кашлять и от усилий даже согнулась. Внезапно кашель прекратился, и прозвучали только два слова:
Сейчас же!
Тот напор, с которым эти слова вырвались из немощного тела, не мог не поражать. К собственному удивлению, Ту испытал странное, ничем не объяснимое желание немедленно подчиниться. Однако он переборол странный импульс и сел. В зале воцарилось изумленное молчание. Чэсу Хой знаком велел своим людям отступить на несколько шагов. И вот тогда Ту все-таки положил ноги на стол. За картиной раздался пронзительный, визгливый крик, прозвучавший для Лоа Вэй Фэня сладкой музыкой.
Я отправлюсь за Бивнем Нарвала не раньше, чем вы детально изложите свои обещания на бумаге и подпишете ее, сказал он. И, чувствуя, что вооруженные мужчины готовятся наброситься на него, добавил:На тот случай, если я не вернусь в Шанхай, мои люди получили приказ уничтожить Бивень.
Из-за картины послышался еще более громкий и злобный визг. В следующий момент Ту оказался сброшен на пол и повержен на колени. К его почкам были приставлены острия ножей, а к горлуприжато лезвие кинжала, такое острое, что даже от легкого его прикосновения по шее бандита потекла струйка крови.
Ту старался дышать ровно и размеренно. Он не сопротивлялся, не двигался. Он ждал. Ему было известно, где находится Бивень, а ейнет, ему этот Бивень был не нужен, а ейдо крайности. Поэтому, несмотря на незавидное положение, в котором Ту находился в настоящий момент, он не чувствовал себя бессильным. Он смотрел, как с раны на шее капает кровь, собирается в лужицу и растекается по швам между узорчатыми плитками пола. Он ждал, когда изменится мир.
И это случилось.
Через час он уже возвращался в Город-у-Излучины-Реки, а в кармане у него лежала грамота, выданная ему Старым Буддой, вдовствующей императрицей Китая. В ней говорилось: «Если ты доставишь мне Бивень Нарвала, принадлежавший Первому императору, я дозволяю тебе обустраивать жизнь в Шанхае по собственному усмотрению. Мои войска не станут вмешиваться. Они блокируют город по периметру на пространстве в сорок ли и перекроют все входы и выходы из него. Все, что будет происходить внутри этого кольцакак в Старом городе, так и в Иностранном сеттльменте, дело твое!»
* * *
Вскоре после того как бандит покинул зал для переговоров, вдовствующая императрица призвала к себе Чэсу Хоя, и теперь они медленно шли по аллее самого красивого из садов Запретного города.
Чэсу Хой уже написал старому Резчику записку, в которой предупреждал о надвигающейся беде, и отправил ее с одним из своих самых преданных слуг, предупредив того: «Не теряй времени. Речь идет об участи всего Китая. Передай это послание лично в руки Резчика, а потом исчезни. Он вручил гонцу мешочек с золотыми монетами и добавил:И пусть потом тебя не сможет найти ни один человек из императорского двора. Даже я».
Главный евнух медленно повернулся к вдовствующей императрице.
Ты одобряешь? спросила она.
Чэсу Хой заложил руки за спину и принял классическую позу ученого.
Ваше решение? уточнил он.
Разумеется, мое, чье же еще!
Бандит Ту может захватить власть в Шанхае, и это сделает его еще более опасной фигурой.
Может, и так, но его ненависть по отношению к фань куэй не знает границ. Он нападет на них, они станут сопротивляться. Возможно, если на этой земле существует справедливость, они нанесут друг другу смертельные раны, если же нет, в город войдут мои войска и закончат работу, начатую ушастым уродом.
Подобное утверждение показалось Чэсу Хою спорным, но возражать он не стал. Императрица покивала и положила ладонь на щеку главного евнуха.
Ты понимаешь, для чего нам нужен этот Бивень?
Конечно, он понимал. Реликвия придаст ее власти законность, какую императрице не мог дать ни один другой предмет. Он провел бы прямую связующую линию между ней и Первым императором, помог бы обуздать волну антиманьчжурского гнева, вздымавшуюся в стране изо дня в день.
Евнух молча кивнул.
Вот и хорошо, проговорила императрица, а затем, наклонясь к своему спутнику, поцеловала его в рот. Ее губы были теплыми, упругими и влажными. Вздохнув, она сказала:Мне всегда хотелось сделать это.
На лице Чэсу Хоя не шевельнулся ни один мускул. Главный евнух понимал: никогда еще ему не грозила большая опасность, нежели сейчас. Одно неверное движение или словои ему не дожить даже до рассвета.
Вот и хорошо, улыбнулась вдовая властительница. Затем, легкомысленно взмахнув рукой, добавила:Но если ты еще когда-нибудь приведешь ко мне этого урода, я велю отрезать остатки твоего мужского достоинства, зажарить их и скормить тебе в качестве последнего ужина в твоей жизни.
Глава тридцать втораяВОЕННЫЙ СОВЕТ
Еще до того, как гонец Чэсу Хоя успел добраться до Шанхая, Лоа Вэй Фэнь был приглашен на весьма необычную встречу. За все то время, пока он являлся начальником Красных Шестов у тонгов из «Праведной руки», ему ни разу не приходилось присутствовать на подобном собрании. Это был настоящий военный совет. Он неоднократно принимал участие в обсуждении готовящихся налетов и убийств, краж и грабежей, но тут было нечто совсем иное. Даже состав участников этого сборища отличался от прежних. Помимо обычного узкого круга приближенных бандита Ту на встрече присутствовали строитель, специалист по составлению карт, речной пират и странный молодой человек, который то и дело закатывал глаза вверх. На столе была расстелена огромная карта Иностранного сеттльмента и китайского Старого города, спускавшегося к воде.
Это и есть Муравейник? спросил Ту, ткнув пальцем в пунктирные линии на карте.
Да, но точность этих обозначений весьма относительна. Муравейник постоянно изменяется.
Почему?
Некоторые тоннели проходят очень близко к реке, и поэтому нередко их стены размываются водой и происходят обрушения, принялся объяснять строитель. Тогда прорываются новые подземные коридоры. Меняются даже входы в Муравейник. Некоторые из них расположены в подвалах домов. После того как дом меняет хозяина, такой вход может стать недоступным. Расположение многих входов хранится в строжайшем секрете.
Ту все это знал. Ему был известен один вход, о котором он не обмолвился ни одной живой душе.
А маньчжуры? спросил Лоа Вэй Фэнь. Они имеют доступ в Муравейник?
Об этом я позаботился, ответил Ту, и эта реплика озадачила Убийцу. На лице бандита появилась кривая ухмылка. Он вспомнил о том, как проходили заключительные переговоры со Старым Буддой. Не думаю, что нас должны волновать все эти проблемы, сказал он, повернувшись к странному молодому человеку. Ведь мы точно знаем, какое место в Муравейнике нас интересует. Правда?
Сын Резчика медленно кивнул, и его глаза на секунду перестали метаться в глазницах. Он склонился над картой.
Лоа Вэй Фэнь, внимательно разглядывая юношу, заметил порезы и шрамы на его руках, а также каменную пыль, въевшуюся в поры. Этот парень был резчиком!
Молодой человек провел по карте замысловатую линию, и его палец остановился на потайной пещеретой самой, в которой хранился Бивень Нарвала.
Лоа Вэй Фэнь едва не потерял сознание.
Остаток встречи прошел быстро, но Лоа Вэй Фэню, несмотря на всю его подготовку, было сложно сосредоточиться. Его мысли метались, словно загнанные.
Ту Юэсэнь достал переплетенный в кожу, изрядно потертый томик «Ицзин» и зачитал один из стихов, посвященный разоблачению и казни неверного. Читая, он то и дело посматривал на Лоа Вэй Фэня.
Но Убийцу ожидало еще одно потрясение. В комнату вошел опозоренный и изгнанный Красный Шест, встал рядом с Ту, и Хозяин Гор обнял его за плечи. Красный Шест смотрел на Лоа Вэй Фэня, и в его глазах плескалась ненависть, которую он лелеял годами.
Глава тридцать третьяПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ЛОА ВЭЙ ФЭНЯ
У Цзян закружилась голова, и, если бы Лоа Вэй Фэнь не подхватил ее, она непременно упала бы на палубу джонки, что покачивалась на середине Сучжоухэ. Трое Избранных не собирались здесь уже много лет, но Убийца настоял на немедленной встрече.
После того как они укрылись от пронизывающего ветра на нижней палубе, Лоа Вэй Фэнь рассказал им о военном совете, состоявшемся у Ту. Избранные засыпали его вопросами, но он заставил их умолкнуть, спросив:
Вы готовы рисковать Бивнем?
Мы не можем на это пойти. Бивень еще не раскрыл всех своих секретов, ответила Цзян, вспомнив о пяти женщинах, появившихся в Бивне в последний раз. Она знала, что две женщины в первом портале были она сама и вдовствующая императрица, и уже приблизилась к пониманию того, кем окажутся другие три.
Кто начал было Конфуцианец, но умолк, увидев, как лицо Лоа Вэй Фэня исказила ярость.
предал Договор Бивня? закончила за него Цзян. Кто нарушил клятву?