Однако христиане так и не забыли о зримом окружении Евангелия. В большинстве своем неграмотные, о жизни Иисуса они узнавали из проповедей священников и наизусть знали названия деревень и мест, к которым Иисус имел то или иное отношение. В IV веке святая Елена, мать Константина Великого, впервые «официально» совершила паломничество в Святую землю, дабы пройти по стопам Христа, хотя ей на тот момент уже пошел восьмой десяток. Легенда гласит, что старый еврей отвел ее к месту, где когда-то высился построенный Адрианом храм, на тот момент разрушившийся и превратившийся в гору мусора: там-то она и отыскала закопанный под фундаментом Крест Господень.
В ходе дальнейших раскопок обнаружились и другие реликвии: надпись над головой Христа и четыре гвоздя, с помощью которых его распяли. Елена приказала расчистить место, а ее сын, первый христианский император, возвел там церковь Гроба Господня. Остаток жизни Елена провела, путешествуя по Палестине и возводя памятные храмы во всех священных местах, которые ей удавалось отыскать. Такого рода имперское покровительство породило в буквальном смысле лавину паломников. В последующие сто лет для странствующих кающихся грешников было построено свыше двухсот монастырей и святых обителей.
В конце IV века святой Иероним, автор «Вульгаты», латинского перевода Библии, утверждал, что от Иерусалима исходит определенная духовная энергия и советовал своим читателям посетить и другие святые местаВифлеем, где Иисус родился, Назарет, в котором он вырос, реку Иордан, где его крестили, а также Кану Галилейскую, где ему удалось превратить воду в вино.
Идея паломничества приобрела такую популярность, а поток туристовстоль разрушительную для местных монастырей силу, что на закате жизни Иероним испытал потребность понизить ее роль, написав, что походы к святым местам хоть и способствуют духовному воспитанию христиан, но для спасения души в них нет никакой необходимости: праведной жизнью можно жить где угодно, ибо в расчет принимаются только вера и личные качества. В то же время сам он решил провести последние сорок лет своей жизни не где-то, а именно в Вифлееме, тем самым еще больше увеличив притягательность Святой земли в глазах верующих.
Посетить места, где когда-то жил Христос, действительно было высшим знаком духовной преданности, но представлялось это делом в высшей степени затруднительным. Для такого путешествия требовался не один месяц, оно стоило баснословных денег, паломник рисковал стать жертвой кораблекрушения, бандитов, климата, а нередко и враждебно настроенного местного населения. Если путник благополучно преодолевал все эти трудности, то далее для посещения святых мест ему следовало получить надлежащие официальные пропуска, имея наготове определенный запас наличности для взяток мусульманским чиновникам, которые их выдавали. В дополнение ко всему этому паломников ждали и традиционные проблемы, с которыми чужеземцы сталкиваются в незнакомом краю, недобросовестные торговцы, нечестивые проводники, продаваемые по заоблачным ценам безделушки и никудышный ночлег.
Подобное путешествие было сопряжено с такими трудностями, что порой его использовали для наказания. Преступников, на которых лежала вина за совершение самых жестоких преступлений, заставляли пешком отправляться в Святую землю, повесив на шею орудие убийства. Для остальных паломников это было знаком того, что к ним не стоит относиться как к обычным кающимся грешникам: вместо этого следует публично их унижать. В вопиющих случаях наказанному паломнику предписывалось идти пешком с соблюдением особо суровых правил. Как отмечал английский поэт Джефри Чосер, «когда человек открыто совершал грех ему приходилось совершать паломничество нагишом или босиком». Неудивительно, что таким кающимся грешникам предписывалось в каждом посещаемом ими храме запасаться письменными свидетельствами, подтверждающими то, что они там действительно были.
Весьма примечательно, что Иерусалим, оказавшись во власти мусульман, с самого начала не предпринял никаких попыток свернуть бизнес на паломниках. Туризм для священного города стал источником жизненной силыпосле непродолжительного периода гонений исламские правители быстро пришли к выводу, что сохранить эту золотую жилу в их же собственных интересах. За несколько столетий им удалось добиться хрупкого баланса в отношениях с христианами. Они не закрывали святыни, позволяя их посещать, защищали паломников в границах города, ожидая, что в ответ христианские правители будут поощрять паломничество и присылать щедрые дары для поддержания существующих мест поклонения.
Такого рода договоренности принесли огромную пользу как одной, так и другой стороне. В казну Халифата рекой текло золото, а статус христиан в Палестине к началу X века в действительности настолько укрепился, что они обладали практически теми же правами, что и в былые времена христианского правления. Человеческий поток был больше, чем когда-либо. Выказать дань уважения приезжали буквально всенорманнские герцоги, члены английской королевской фамилии и даже грозный король викингов Харальд Суровый. Один мусульманин, приехавший в Иерусалим, даже сетовал, что в городе, похоже, всем заправляли христиане, и заявлял, что найти лекаря, который не был бы христианином, и ростовщика, в жилах которого не текла бы еврейская кровь, практически невозможно.
Стороннему наблюдателю могло показаться, что это относительное спокойствие будет длиться и дальше. Две великие державы СредиземноморьяХалифат и Византиянеплохо ладили, поддерживали стабильность, пусть даже и относительную, и давно установились в границах, выглядевших неизменными. Но если позиция христиан в значительной мере характеризовалась прямотойВизантия всегда играла роль великого защитника христианства в Святой земле, то позиция мусульман была гораздо сложнее.
Хотя внешне ислам выглядел монолитом, на самом деле в нем царил глубокий раскол. Ключевое разделениемежду шиитским меньшинством и суннитским большинствомнасчитывает примерно столько же лет, что и сама эта религия. В политическом отношении всегда доминировали сунниты, осуществляя из столицы Багдада управление огромным Аббасидским халифатом. Но к X веку суннитский халифв дословном переводе «преемник Мухаммеда» всецело пребывал во власти могущественных принцев и оказался неспособен воспрепятствовать созданию конкурирующего шиитского халифата в Египте.
Аббасидский упадок остановило появление турок-сельджуков, полукочевого племени из степей Центральной Азииогромной территории, простирающейся от Уральских гор до северо-западных провинций современного Китая. Приняв не так давно суннитскую веру, они были усердными воинами, которым удалось завоевать Багдад и влить в загнивающий халифат новую кровь. В 1071 году они наголову разбили византийскую армию в жутком сражении при Манцикерте, а в течение последующих шести лет вышвырнули шиитов-египтян, прозванных по названию их правящей династии фатимидами, с завоеванной ими сирийской территории. В 1077 году по Палестине прошла зыбкая граница, и Иерусалим оказался в руках турок. От хрупкого равновесия, установившегося за много столетий, в одночасье не осталось и следа.
Новые хозяева Священного города в ужасе взирали на процветавшие церкви, считая эту картину еще одним свидетельством того, что их шиитские предшественники в своей ереси вполне заслужили изгнание. Они тут же устроили религиозные гонения, бросились разрушать церкви, хватать паломников и отнимать у христиан собственность. И хотя совсем скоро осознали свою ошибкубез бизнеса на паломниках Иерусалим стал быстро приходить в упадок, ущерб уже был нанесен. Сведения об этих злодействах в мгновение ока улетели на Запад, поэтому, когда Византия после поражения при Манцикерте превратилась в калеку, Урбан надел на себя папскую мантию.
К тому моменту, когда самих турок в 1098 году изгнали из Иерусалима более терпимые фатимиды, уже начался Первый крестовый поход.