Интересно, что в религиозном контексте аналог, хотя и не полный, всех этих слов существует: «humility» это смирение, кротость. A «hubris» гордыня. Но в том-то и дело, что только в религиозном. В обычном же, мирском понимании, в ежедневном общении дело обстоит иначе. Вы же не скажете про соседа справа: мне в этом человеке нравится его смирение. И не нравится гордыня соседа слева.
Ну и есть еще в русском языке слова «уничижение» и «самоуничижение», но, по-моему, никто до конца не знает, что они означают и какую эмоциональную нагрузку несут. Хотя явно не очень положительную.
Существует еще забавное английское выражение: «to eat a humble pie» «съесть пирог». Но вот какой именно пирог? Перевести эпитет humble как «скромный» бессмыслица получится На самом деле это выражение означает (приблизительно)«позволить поставить себя на место, признать, что ты не пуп земли»
Humilityодно из важнейших качеств настоящего христианина, тем более если он претендует на роль духовного пастыря. Необходим аскетизм не только материальный, но, что более важно, моральный. Так, по крайней мере, считают в Англии. Еще со времен преподобной Энсвиты, «духовной матери всей Англии» (цитата с православного сайта).
«Духовная мать», именем которой названа школа, была внучкой короля Этельберта Кентского, первого британского монарха, принявшего христианство. Но отец ЭнсвитыЭдбальдвернулся в язычество, и Энсвита из-за этого эмигрировала на некоторое время во Францию, где стала монахиней. Но затем вернулась в Фолкстон сеять доброе и вечное, основала здесь монастырь и церковь. Ну и чудеса, как полагается, творила. Ударила один раз рукой о скалу, и оттуда забил ключ. (До сих пор течет по городу небольшой ручей.)
Это был короткий период в истории страны, когда Фолкстон был столицей Кентского королевства, а стало быть, и главным городом Англии, поскольку никто и ничто не могло в те времена сравниться с Кентом.
Здание церкви здесь существовало с VII века, однако ее столько раз разрушали, перестраивали и передвигали, что от оригинальной постройки уже ничего не осталось. Особенно отличились сначала датчане в 865 году, а потом, два века спустя, «великий и ужасный» Гудвин, эрл Уэссекский, отец последнего англосаксонского короля. Была такая гнусная манера в те временаразрушать церкви «на враждебной территории». А еще христианами назывались Но Гудвин вообще чуть ли не весь Фолкстон стер с лица земли, кровопивец. Правильно, что именно его именем нарекли мистически роковую береговую полоску Гудвин-Сэндс неподалеку, в районе городка Дил, где погибли тысячи кораблей И сына его Гарольда II норманны во главе с Вильгельмом Завоевателем разгромили и лишили потом английского трона, (а заодно и жизни), и поделом.
Это последнее утверждение не стоит воспринимать слишком всерьез: во мне слишком разговорился фолкстонский патриот. Нельзя судить с позиций сегодняшнего дня действия исторических персонажей.
Единственное, что мне хотелось бы сказать хотя бы скороговоркой: норманны вовсе не были иностранными интервентами-оккупантами в современном смысле слова. Во-первых, они селились в здешних краях задолго до вторжения Вильгельма Завоевателя, перемешивались с местным населением. Их никак нельзя считать совсем уж чуждым, пришлым элементом. Вильгельм даже состоял в близких родственных отношениях с тогдашними англосаксонскими правителями, с королем Эдуардом Исповедником. Он был свой, родной, не с другой планеты спустившийся. Завоевание он замышлял как приращение своего княжества сопредельными землями, типичные семейные разборки того времени. Так, расширим слегка границы герцогства, а там посмотрим.
Норманны имели скандинавские корни, их предки звались викингами (в Древней Руси их именовали варягами). Французов (франков) они недолюбливали, хотя и говорили на диалекте французского с элементами шведско-датского.
Конечно, официальная версия, что Эдуард Исповедник завещал Вильгельму свое королевство, вызывает серьезные сомнения. Но все они тогда друг друга стоили, эти феодальные удельные князья и правители. Немедленно хватали все, что плохо лежало. Но факт, что норманны принесли на Британские острова свой талант государственного строительства, и это помогло Англии быстро проскочить этап феодальной раздробленности, а в конечном итоге и крепостного права. А потому, так уж случилось, что появление этих разбойников обернулось благом: последовал резкий рывок в социально-экономическом развитии, что помогло обойти европейских конкурентов. Так называемый закон неожидаемых последствий (Более подробно об этомв главе «Английская тайна».)
Закрепившись в Кенте, Вильгельм Завоеватель решил развить успех и двинул свои силы на Лондон. Но вот что любопытно: он не стал дожимать город, громить его и сжигать. Наоборот, объявил, что подтверждает практически все существовавшие на тот момент права и привилегии горожан, и дополнительно закрепил их в хартии 1067 года. На берегах Темзы Вильгельм Завоеватель воздвиг мощные оборонительные сооружения, призванные защитить Лондон от нападений его воинственных родичейвикингов. И кстати насчет имени завоевателя. По-английски он никакой не Вильгельм, а Вильям (или, в более современном написании, Уильям). До прихода норманнов в Британии такого имени не было. Но теперь оно одно из самых распространенных. Все бесчисленные Уиллы и Биллытезки основателя современного английского государства. В их числе и герцог Кембриджский, принц Уильям, внук королевы Елизаветы II, сын Дианы и принца Уэльского Чарльза. Если он когда-нибудь станет королем под собственным именем (что вполне вероятно), что, интересно знать, будут делать в России? Переименуют его в Вильгельма V? Но сначала надо будет решить, что делать с его отцом, ведь все предыдущие короли по имени Чарльз по-русски называются Карлами Вообще, по давней традиции имена британских монархов переделываются в России на немецкий манер. Джордж становится Георгом, ДжеймсЯковом. Маленький пример трудностей перевода, которым будет посвящена отдельная глава.
Долгое время после норманнского завоевания Англия и северо-запад Франции были единым целым: где там метрополия, а где колония и кто кем правил, не совсем было ясно. Да и не имело особого значения. А посредине этого всего стоял город Фолкстон, который при норманнах тоже пережил свое второе рождение.
В 1138 году церковь Святых Энсвиты и Марии в очередной раз выстроили заново, от этого здания кое-что уже внутри сохранилось. Затем еще достраивали и в XV веке, и в середине XIX.
Школа святой Энсвиты Фолкстонской была открыта в конце XIX века на средства Англиканской церкви и на частные пожертвования. Церковь поддерживает школу и сегодня, но школьную программу определяет государство. Тут учатся и турчанки, и арабы, и евреи, и несколько детей из Юго-Восточной Азии, но тем не менее благодаря официальному, прицерковному, статусу Амира Роберта Мариам регулярно приносит домой новости: о том, кто такой был Иисус, что с ним случилось, что он проповедовал и в каких семейных отношениях состоял с Богом. Учеников регулярно водят к «шефам»: в церковь Святых Энсвиты и Марии. Благо идти не далеко: метров тридцать. В следующем учебном году в классе Амиры будут изучать историю иудаизма, потом на очередидругие мировые религии.
Этому действительно можно только позавидоватькогда твоя школа смотрит окнами не на пустырь, не на задний двор какого-нибудь комбината и не на ржавые гаражи, а на крохотное древнее кладбище, где на плитах уже стерлись имена и даты, и на маленькую старинную церковь дивной, неброской красоты.
Православные признают Энсвиту Фолкстонскую и своей святой тоже, а потому церковь и город входят в число официальных мест православного паломничества.
Мощи преподобной Энсвиты хранятся в свинцовом ковчегетом самом, в котором их спрятали когда-то давно от погромщиков, замуровав в северной стене храма, в страшные для Церкви времена английской Реформации. Раку обнаружили только во время ремонтных работ в 1885 годуто-то была сенсация!
Здесь, в районе церкви и кладбища, издревле был исторический центр города. Тут стоял «фолкстонский камень», которому молва приписывала магические свойства; здесь, возлагая на камень лезвие меча, приносили свои торжественные клятвы правители.