Еще можно поискать фрукты, добавил он. Мы точно что-нибудь найдем. Здесь водятся обезьяны, а обезьяны должны что-то есть. Может, бананы? В шалаше были банановые листья. Или ягоды.
Как мы узнаем, что ягоды можно есть? спросила Кон.
Я буду их проверять, ответил Фред.
А если умрешь?
Если найдем какие-нибудь ягоды, проверим их вместе, сказала Лайла. Только без Макса.
Почему без Макса? спросила Кон. Раз уж мы рискуем жизнями, почему бы и ему не рискнуть?
Потому что он еще ребенок! воскликнула Лайла. И у него аллергия.
Это несправедливо! заявила Кон и ударила маленьким камнем по большому, отчего Макс вздрогнул.
Фред чувствовал, что теряет терпение: было жарко, а живот болел все сильнее.
Кон, сказал он. Перестань.
Ты не настолько хорошо меня знаешь, чтобы мне указывать. Никто не выбирал тебя главным.
Фред прикусил язык, чувствуя, как гневно раздуваются его ноздри.
Я и не говорил, что я главный!
Лицо Лайлы исказилось.
Не ругайтесь, сказала она и сглотнула, чтобы не заплакать, а затем попыталась сменить тему: Так что ты говорил о насекомых?
В одной из моих книг говорилось, что можно есть насекомых, которые едят стручки какао.
Что это была за книга?
Просто книга об исследователях.
Это была книга о Перси Фосетте, который приехал в Амазонию в поисках золотых городов. От таких книг захватывало дух и глаза лезли на лоб.
И было ли в этой книге, недоверчиво произнесла Кон, описание насекомых?
Они маленькие, сказал Фред. Там сказано не есть насекомых, которые не войдут в ноздрю.
А еще что-нибудь о них говорилось? спросила Кон, не скрывая сарказма.
Нет. Фред не в первый раз пожалел, что в его книгах почти не было картинок.
Лайла их узнает, гордо сказал Макс. Она все-все о животных знает. Ее чуть не исключили, когда она спрятала белку в парте. Он усмехнулся. Мама так рассердилась!
Помолчи, Макс! прикрикнула на брата Лайла.
Насекомыеэто не животные! заявила Кон. Значит, толку от нее никакого.
Знаешь, как они выглядят? спросил Фред у Лайлы. В ее глазах что-то мелькнуло.
Я не уверена, ответила Лайла. Но вообще-то Она вскочила на ноги. Макс, оставайся здесь. Я сейчас вернусь.
Что? Нет! Макс отложил лист, который жевал, и надулся. Подожди!
Но Лайла уже бежала по поляне, и ее обгоревшие косы болтались у нее за спиной.
Следующие пятнадцать минут все чувствовали себя беспокойно. Макс попытался догнать сестру, но она скрылась в подлеске. Ее нигде не было видно. Фред подхватил Макса, чтобы тот не забежал в самую чащу. Макс укусил его за руку, Кон назвала Макса испорченным мальчишкой, и Макс укусил Кон за голень.
Не успела Кон укусить Макса в ответ, как из-за деревьев выскочила Лайла. Глаза выдавали ее радость.
Слава богу! Я думала, что заблудилась! Я где-то пропустила поворот, сказала она. Ее дыхание было прерывистым, а лоб блестел от пота. Она превратила свою майку в мешок, который держала обеими руками.
Ты нашла еду? спросила Кон.
Да, ответила Лайла, но затем ее честность взяла верх и она добавила: Почти.
Она открыла импровизированный мешок и высыпала на траву целую кучу стручков.
Не во всех есть отверстия для личинок, сказала она. Но я подумала, что какао-бобы нам тоже не помешают.
Она принялась ломать стручки ногтями. Фред взял один из стручков и заметил в нем две дырочки:
Здесь что-то есть.
Он встряхнул стручок, но из него ничего не выпало. Тогда он сунул палку в дырку и снова встряхнул стручоку него на ладони оказалась жирная личинка сантиметра два длиной.
Ура! воскликнула Лайла. Эту личинку можно есть!
Хорошо, солгал Фред.
Личинка лежала на его руке: она не двигалась, но, казалось, слегка пульсировала. Он понюхал ее.
Давай же, сказал Кон. Это ты предложил.
Фу Фред зажал нос, собрался с силами и откусил половину личинки. Она была мягкой, но внутри как будто состояла из песка. Фред содрогнулся от хруста новой пищи на зубах и с трудом сглотнул. На вкус немного похоже на шоколад.
Правда? спросила Кон, которая всем своим видом демонстрировала, как скептически она настроена. Недоверие выражали даже ее уши, хотя и непросто заставить их выражать хоть какие-то эмоции.
Но больше похоже на грязь, признался Фред. Арахис и грязь.
Вскоре личинки уже лежали перед ними розоватой пирамидой. Фред старался радоваться, что у них вообще есть еда. У него не слишком получалось.
Лайла взяла три самых пухлых личинки и протянула их Максу.
Нет! Это не еда. Макс ест только настоящую еду. Мама говорит, что насекомых есть нельзя.
Лайла вздохнула:
Он говорит о себе в третьем лице, когда нервничает.
Макс не нервничает, возразил Макс. Макси просто хорошо себя ведет.
Он потер порез на колене и начал икать.
Я хочу домой, сказал он.
Я знаю, ответила Лайла и притянула его ближе. Но другой еды у нас нет. Делать нечего, Макси.
Он оттолкнул ее и ногтем ковырнул порез у нее на щеке.
Я все маме расскажу!
Но мамы здесь нет! Лайла моргнула и запястьем утерла нос.
Может, поджарить их? предложил Фред. И сделать из них блин?
Поджарить на чем? У нас нет сковородки, заметила Кон.
Но у нас есть камни, сказала Лайла. Она протерла лицо своей кофтой, отчаянно стараясь не унывать. Можно сделать шоколадные блинчики. Или вроде того.
Или вроде того, кивнула Кон. Исключительно вроде.
Костер
Смешав личинки с какао-бобами, ребята растерли их чистой палочкой и получили пасту, которая отдаленно напоминала разведенную водой муку.
Теперь просто разведем костер и приготовим их, сказал Фред.
Просто, съехидничала Кон.
Нам нужен кремень, сказал Фред.
И растопка, откликнулась Лайла.
И спички, добавила Кон.
Я найду растопку, вызвался Фред.
Лес вокруг них в основном успел высохнуть после ночного дождя. Закусив зубами полу джемпера, Фред сделал гамак для дерева. Ночь в джунглях не улучшила вкуса шерсти.
Вернувшись на поляну, Фред сложил дрова в кучу в нескольких шагах от шалаша.
Там были кремни, сказала Лайла. Можно стереть с них мох и попробовать высечь искру. Кремни не портятся.
Одного кремня недостаточно, покачал головой Фред. Я пробовал. Нужен еще кусочек стали.
Лайла нырнула в шалаш за кремнем. Кон уставилась на часы Фреда:
Из чего они сделаны?
Фред посмотрел на часы, прикрыв их рукой:
Из стекла.
А еще?
Из стали, сказал он. Отец подарил мне их, когда я уехал в интернат.
Но они сломаны, заметила Кон.
Знаю, кивнул Фред.
Но если часы сломаны, это ведь уже не часы? Это просто кусок стали.
Фред отдернул руку. Отец никогда не покупал ему подарки на день рожденияэтим занималась его секретарша, которая отвозила Фреда в универмаг, чтобы выбрать что-нибудь подходящее. Это был единственный подарок, который отец выбрал для Фреда сам. На нем были выгравированы инициалы Фреда.
Лайла кивнула.
Возможно, это наш единственный выход, сказала она. В ее голосе слышалось сочувствие, но была в нем и твердость.
Хорошо! ответил Фред, почувствовав необъяснимое, абсурдное желание заплакать. Хорошо! Используем их.
Можно мне сначала попробовать? спросила Кон.
Это мои часы!
Я знаю. Но я никогда раньше не разжигала огонь, сказала она, даже в каминах дома.
Даже в ночь костров? удивился Фред.
Мне не разрешали.
В глазах Кон были тоска и голод. Она отвернулась от него, рассматривая кремни, как драгоценности. На ее лице промелькнуло странное выражение, но Фред не смог его разгадать.
Держи. Он медленно расстегнул ремешок и на мгновение зажал часы в кулаке, исподтишка обводя пальцем буквы на обороте. Кон молча наблюдала за ним. Фред положил часы ей на ладонь. За мной вторая попытка.
Лайла сложила в кучу измельченные листья и высушенную траву.