Верно! Раз их не интересуют повороты, значит, их интересуют дальние приключения. Ой, меня тоже интересуют дальние приключения! воскликнула Фасолька.
Меня тоже интересуют дальние приключения, насупился Гороховый Гномик. Но я не могу путешествовать.
Почему? невинно спросила Фасолька, и тут же сама ответила: Ну да, тебе же надо каждую ночь ходить на работу в огород
Гороховый Гномик достал из кармана пригоршню косточек, широко размахнулся и закинул их в воды ручья. Косточки звонко забулькали по перекатам и весело покатились на волнах прочь.
Послушай, а может, их склёвывают утки? пришло в голову Фасольке.
Может, и склёвывают, согласился Гороховый Гномик, а может, наоборот, выплёвывают.
Зачем они их выплёвывают, если уже склевали? не поняла Фасолька.
Не склевали, заверил её Гороховый Гномик. Утки едят головастиков. Но если нечаянно вместе с головастиком склюют косточкуто наверняка выплюнут её.
Ну, не лягушки же их съедают?
Не-е, лягушки интересуются комарами. Я сам видел!
Ну, и не рыбы
Не-е, рыбы их точно есть не будут. Они едят мотыль.
А разве мотыльки летают на речку? удивилась Фасолька.
Не мотыльки, а мотыль, терпеливо повторил Гороховый Гномик. Это такие красные червячки, из которых рождаются комары.
Раз это оказались червяки, Фасолька сразу же потеряла к ним интерес.
И Хоря не будет есть твои косточки?
И Хоря не будет, кивнул Гороховый Гномик. Хоря ест только рыбку. Я сам видел, как он в пруд за рыбкой ныряет. Я к нему подойти хотел, на рыбку посмотреть, а он стоит с рыбкой в зубах и шипит на меня.
А ты?
А что я? Я на него тоже зашипел. В шутку.
А он?
А он в норку залез. Больше в тот день я Хорю не видел.
Хоря, когда сыт, зазря гулять не будет, подтвердила Фасолька.
Сытый Хоря отсыпается в своей норке, заверил её Гороховый Гномик.
Откуда ты знаешь? Ты разве был у него в гостях?
Нет. Но у него же в норке темно. Что ещё там делать, кроме как спать?
В ответ Фасолька только кивнула головой.
Гороховый Гномик вынул ещё горсть косточек из другого кармана и размашисто бросил их в ручей. Зазвякали косточки по перекатам и понеслись, ведомые потоком.
И всё-таки, куда уплывают мои косточки?
Дядя Боб говорил, что наш ручей впадает в речку по имени Десна. Наверно, это далеко
А потом?
Потом Десна впадает в речку Пахру.
А что ещё говорил дядя Боб?
Говорил, что Пахра впадает в Москву-реку, а тав реку Оку. Ну, а Ока, наконецв Волгу.
Ого, сколько рек на свете! искренне удивился Гороховый Гномик. А куда впадает Волга?
Волга никуда не впадает. Она так давно течёт в одно и то же место, что налила уже целое море. Каспийское.
А что ещё сказал дядя Боб?
Что своими вопросами я довела его до белого колена. Но я совершенно точно видела, что колени его оставались бордовыми. Он стоял, засучив штаны. Жарко было, кивнула головой Фасолька.
Конечно, дядя Боб должен был сказать: «До белого каления». Это когда расплавленный металл становится белым из-за высокой температуры, и его можно ковать.
А что ещё говорил дядя Боб? не унимался Гороховый Гномик.
Больше ничего не сказал, развела руками Фасолька.
Кас-пийское мо-ре! отчеканил Гороховый Гномик, смакуя каждый слог. Так вот куда стремятся мои косточки! Наверное, там им очень хорошо, в этом море.
А вдруг там их поджидает какой-нибудь кашалот, который косточками питается? фантазирует Фасолька.
Оба не знали кто такой кашалот, и как он выглядит. Но слово звучало тревожно, и Гороховый Гномик представил, как какой-нибудь злобный и зубастый кашалот поедает его косточки, и вся его натура решила взбунтоваться:
Пусть только попробует мои косточки! Сразу заработает несварение желудка!
Да! Несварение желудка! подхватила Фасолька. Пусть только попробует!.. Гороховый гномик!
Что, Фасолька?
А ты сам пробовал эти косточки?
Я?
Ну да! Они же всегда у тебя есть, эти косточки. Неужели тебе никогда-никогда не хотелось попробовать их?
Нет, не хотелось А тебе?
Что мне? не поняла Фасолька.
Ну У меня всегда есть эти косточки Тебе никогда-никогда не хотелось попросить у меня их попробовать?
Нетпожала плечами Фасолька. Никогда не хотелось.
Странно, подвёл итог Гороховый Гномик.
Что странно?
Странно, что у нас всегда были эти косточки, но нам никогда-никогда не хотелось их попробовать.
А-а!.. Но мы ведь и сейчас не хотим их пробовать?
Нет, не хотим! согласился Гороховый Гномик.
Значит, и потом мы не захотим их пробовать?
Нет, не захотим!
Фасолька удовлетворённо кивнула головой и спросила:
Гороховый Гномик, а откуда тогда ты знаешь про несварение желудка?
Как откуда? поперхнулся Гороховый Гномик.
Ну, если ты сам косточки эти не пробовал, откуда ты знаешь, что от них начнётся несварение желудка?
Я? Я не знаю Я просто так подумал, помолчав, ответил Гороховый Гномик.
Понятно, отозвалась Фасолька и лениво растянулась на травке-муравке.
Гороховый Гномик стянул с головы колпак и растянулся рядом. Огромная голубая стрекоза уселась на кончик колпака и принялась рассматривать парочку. Гороховый Гномик достал из кармана три косточки и протянул их на ладошке стрекозе. Та недоверчиво посмотрела на косточки и перевела взгляд на Горохового Гномика. Потом недоуменно пожала плечами и приделанными к ним крыльями, и улетела.
«Обиделась», в унисон друг с другом подумали Гороховый Гномик и Фасолька.
А если бы ты мог отправиться в дальние путешествия, куда бы ты направился? спросила Фасолька.
Я бы захотел посмотреть вот на все эти реки, которые ты назвала, с готовностью отозвался Гороховый Гномик.
Но ведь все реки, наверное, одинаковые? поджала губки Фасолька. Подумаешь: вода, берега Одно и то же!
Ну как же, Фасолька! Не могут они быть одинаковыми, возразил Гороховый Гномик, разные они: узкие и широкие, быстрые и ленивые, мутные и прозрачные Вот даже наш ручей и то всё время разный.
Ну конечно! И вместе с тем он всегда один и тот же. Это мы уже обсуждали, махнула рукой Фасолька и заскучала.
Гороховый Гномик бросил в ручей горсть косточек. Слова Фасольки его расстроили.
А я бы с удовольствием побросал косточки в разные речки, тихо сказал он.
А вот дядя Боб говорит, что где-то на свете существуют пустыни, мечтательно произнесла Фасолька.
А что ещё говорит дядя Боб?
Он говорит, что есть очень жаркие пустыниони песчаные, и бывают очень холодные пустыниони ледовые.
Наверное, и там, и там не сладко.
А я хотела бы взглянуть. Хоть одним глазком.
Одним глазком, пожалуй, можнонехотя согласился Гороховый Гномик. Но реки всё равно интереснее.
Какой ты неисправимый, посетовала Фасолька.
Если одни пустыни очень жаркие, а другие очень холодныепусть их перемешают между собой, вот тогда будет хорошо!
Почему, Гороховый Гномик?
Ну как же, Фасолька! Ведь тогда и в жарких, и в холодных пустынях будет просто тепло. Лёд растает, потекут речки, а песок станет песчаными берегами.
И вот тогда ты с удовольствием отправишься в пустыни. Чтобы поплавать по рекам. Я тебя поняла, Гороховый Гномик, рассмеялась Фасолька.
Вот только тогда туда многие отправятся, посетовал Гороховый Гномик. И они перестанут быть пустынями.
Ага, подхватила Фасолька фантазию друга, они станут толпынями.
Ну, нет, толпыни на свете и так есть, возразил Гороховый Гномик. Дядя Боб рассказывал про такую штуку: города.
И что же он рассказывал про города? поинтересовалась Фасолька.
Не поверишь! Там люди живут друг у друга над головой. А у них над головой живут другие люди. А у тех ещё. И так много-много раз.
Так не бывает, Гороховый Гномик. Как они удержатся друг у друга над головой?
Каждый такой этаж как-то крепится. Я не знаю. Сам никогда не видел.
Да и зачем им это? Места всем и так хватает.
Видимо хватает, да не хватает. Это в пустынях никого нет. А толпыни на то и придуманы, чтобы толпиться на головах друг у друга.
Какие-то нелепые эти люди, фыркнула Фасолька. Зачем сидеть друг у друга на головах, когда вон сколько необжитых лугов, полей, холмов, лесов.