Колян был с тяжелого похмелья, ему было не до выяснения что почем, да и не любитель он был лезть в чужие дела свои бы разгрести. Так что он сунул пакет на антресоли и благополучно забыл о нем на несколько месяцев.
С тех пор он Лешего не видел, и этот инцидент в памяти замылился, затянулся тиной. И вот теперь память выкинула на поверхность нужную информацию Неужели этот пакет и был причиной его похищения?
Колян подумал еще минуты три и со вздохом встал: «Чего морочить голову предположениями? Все равно скоро все узнаю».
Он немного размялся в полной темноте в чулане было сыро и холодно, как в склепе. Пошарился руками по полкам, нашел еще ворох простыней, развернул, сложил несколько штук вместе и закутался ими с ног до головы.
Прошло, наверное, часа два, и Колян, пригревшись, стал слегка задремывать. Снаружи чулана загромыхало, и в щель приоткрытой двери влилась тусклая серость осеннего дня.
На пороге Колян увидел Хомяка:
Иди мля, копарь х.в, Седой с тобой базарить будет.
Колян сбросил простыни и перешагнул порог, а Хомяк сзади немедленно двинул парня кулаком в поясницу, подгоняя:
Быстро, мля, шагай, урод! Ноги тащишь, как беременная шлюха!
Колян в ответ промолчал, сканируя местность вокруг:
«Елки стоят рядами, пространство просматривается и простреливается, за сосновым бором лес, река с той стороны, с этой овраг Забор бетонный, высокий, хрен перескочишь. Наверху арматуры заточенные и колючая проволока. Вот, мля, устроили суки Бухенвальд. Лес для бухания, Бухенвальд!» глупая мысль пришла к Коляну и он нервно хихикнул.
Чо, мля, лыбишься, сука? Шагай шибчее напоследок. Больше не пошагаешь, заржал Хомяк и еще раз крепко двинул его в спину.
«Походу, валить меня будут, других вариантов нет Надо что-то придумывать, выбираться Тееекс Спектакль разыграть придется!»
Наконец они пришли к одноэтажному, вытянутому, как кишка, зданию на самом краю турбазы. Тропинка от него тянулась к реке и упиралась в купальню с беседкой и лавками из дерева, отполированного и покрытого лаком. За причалом виднелась темная осенняя вода, покрытая рябью от холодного ветра. На берегу стояли легкие шлюпки, водные велосипеды и спасательные круги, напоминавшие об ушедшем лете.
Хомяк подвел Коляна к двери и втолкнул его внутрь. Колян влетел, с трудом удержавшись на ногах, и осмотрелся. В комнате стоял стол из темного, тяжелого даже на вид дерева, сервированный закусками и разнообразными спиртными напитками, а вокруг стола сидели пять человек уже знакомый Коляну «Носорог», и еще четверо, которых Колян не знал, да и, впрочем, не хотел бы знать. Главным в компании, судя по всему, был хорошо одетый человек лет пятидесяти с седыми, практически белыми волосами. Он наткнул на вилочку аппетитный гриб и указал вилкой Коляну на стул, стоящий в метре от стола:
Садись, брателла, гостем будешь!
Гостей так не приглашают, дрожащим голосом сказал Колян. Сказали бы, я бы приехал Чо, внатуре, хватаете, тащите куда-то я ничо не знаю, чо почем!
Глохни! От вас дождешься, пока вы приедете Да и как тебя пригласить-то, ты же где-то тихаришься. Еле-еле тебя выцепили, два месяца уже ловим.
Да чо меня ловить-то, бабла у меня нет, машины нет, живу где придется! Чо я вам дался-то!?
Ща узнаешь. Хомяк налей братану рюмаху. Да и закусить дай мы ж не фашисты в конце концов, дадим после первой закусить!
Бандиты заржали над шуткой Седого, а Хомяк налил стопку водки, подошел к сидящему на стуле копателю и протянул ему рюмку. Когда тот потянулся за ней, Хомяк выплеснул содержимое парню в глаза и неожиданно, резко ударил его поддых:
Вот тебе рюмка, вот тебе, мля, закуска после первой! Еще щас закусить дам! бандит еще несколько раз ударил Коляна в живот, и тот, изобразив полную потерю сознания, скрючившись, осел на пол.
Эй, Хомяк, ты там с клиентом не перестарался? обеспокоился Седой. Он нам еще ничо не сказал! По башке не бей его, а то все повылетает!
Хомяк для верности пару раз пнул Коляна по ребрам и глумливо протянул:
Да не Живой, лошара Ща очухается. Я его только слегка приласкал
Колян выждал несколько минут, простонал и открыл глаза.
За что бьете-то, чо я сделал Скажите, чо надо, я все сделаю
А если мне надо, то и отсосешь, лошара? бандиты заржали Ты за базаром следи, а то враз опустим!
Они опять поржали, потом зазвенели рюмки и заскребли вилки по тарелкам.
Хомяк, усади его на стул пока хватит с него. Ща посмотрим, чего нам этот лошок говорить будет, может, и живой останется. Дружок-то его уже давно раков кормит на дне, глупый был Не знал, где молчать надо, а где говорить, ага.
Вопрос первый где карта?
Какая карта? просипел Колян. Никакой карты не знаю!
Седой кивнул Хомяку, и бандит с размаху пнул Коляна в живот. Колян с трудом вдохнул и попытался выблевать на пол содержимое желудка.
Еще раз спрашиваю где карта, которую тебе оставил Леший?
Да не знаю я карты никакой! Не знаю! в отчаянии прокричал Колян.
Хммм Может и правда не знает? прогудел «носорог».
Ну, хорошо. задумчиво сказал Седой. Спросим по-другому Что тебе оставлял Леший?
Ну, пакет он мне дал какой-то, сказал, чтобы я его припрятал как следует. А я хй его знает, чего там такое!
Бандиты переглянулись:
А где этот пакет?
Да я прикопал его в одном месте. Завернул в полиэтилен, в банку положил и прикопал Леший, сука, обещал бабла подкинуть за сохран, я и повелся А вишь, в какой блудняк встрял Колян всхлипнул и сморщился.
Ладно, ладно, покажешь нам, где пакет и гуляй себе довольно объявил Седой.
«Хера гуляй! Хер вы меня отпустите, или я не знаю вашу шатию. Скорее отпустите поплавать на дно к Лешему!» у Коляна защемило сердце. «Эх, братан, братан На войне Бог не дал помереть, а тут какие-то ублюдки»
Да чо там такое, в пакете-то, я и знать не знаю, простонал Колян, Мне и нах ничо не надо, забирайте вы этот сный пакет.
Чо-чо, карта там, карта схрона со стволами и рыжьем, не знал? Седой остро глянул на Коляна, как бы проверяя не просочилась ли информация наружу. Не знааал, вижу Ну, теперь знаешь. Да ладно, ладно, не ссы, мы тебе бабла дадим, за границей жить будешь, долю дадим!
«Долю дадите, ага. Возле Лешего моя доля на дне реки».
Да я и не сомневаюсь, вы же правильные бродяги, не обидите мужика! Колян подумал не переборщить бы с спектаклем, а то завошкаются, насторожатся. Нет, вроде сожрали как миленькие, расслабились. Думают, небось развели лошка, пусть себе надеется.
А говорили крутой парень, быстро спекся! С Лешим-то мы долго возились, пока он тебя сдал. Я ему глаз выбил, а он все молчал А ты вот г. ном оказался, Хомяк радостно хохотнул.
У Коляна от ненависти сжалось в горле: «Ну сука, дай мне время! Доберусь я до тебя! Русские своих на войне не бросают».
Колян всхлипнул:
Давайте я покажу, где пакет. Съездим вместе заберем, это на «дачных»! Кроме меня никто не найдет, только я ориентиры знаю!
Седой коротко кивнул:
Хомяк, Гвоздь, Кривой берите джип, грузитесь и мухой туда-обратно. Там и с брателлой расплатитесь
Бандиты встали из-за стола, утирая руками сальные, испачканные губы и на ходу дожевывая жратву, подошли к Коляну, подняли его под руки и почти волоком потащили к выходу.
Колян старался сильнее виснуть на руках бандитов, изображая полную телесную немощь и душевное сломление при рывках он жалобно повизгивал и подволакивал ноги.
Его подвели к огромному тонированному джипу и бросили на заднее сиденье. В ногах, на полу, лежали, как он уже успел заметить, мешки и веревки
«Мне, по-ходу, приготовили, падлы!» с ненавистью подумал Колян. «Даа, Леший, заварил ты кашу А ведь болтал он что-то про схрон, стволы, рыжье в нем, да я такой похмельный был, что мне похй все это было Да и не верю я во всю эту хрень сколько ходит карт сокровищ, барских домов и схронов, якобы оставленных немцами! Хотя иногда и правда выкапывали очень крутые вещи. Вон, недавно в Калининграде на рынке появились рарики со штампами музея Кенигсберга. Немцы, когда отступали, упаковали ящики и спрятали в казематах, а наши, когда пришли, все захватили, разграбили, что было ценного золотишко там, серебро, посуду, а мелочь покидали, да и смешали с землей. А ведь она, эта мелочь, покруче хабара бывает. Рассказывали пацаны наткнулись на этот клад такие же, как я, бродяги, сыпали землю на сито и просеивали. Много бабла взяли, пока власти не спохватились и не перекрыли ручеек. Много чего тогда было найдено, и на этом хабаре много людей приподнялось».