Сквозь темень пробирался утренний свет, и женщина с каре увидела спереди несколько метров свободного места и проезжающие машины впереди буса. Громкий звук захлопывающейся двери разбудил Светку, и она услышала стук в окно буса и непонятную речь женщины. Посмотрев вперед, она увидела возмущающуюся женщину с каре на Ваню. Тот быстро завёл бус и подъехал на свободное место в другую очередь с меньшим количеством машин. Постепенно все пассажиры проснулись и решили поискать туалет. Первыми побежали сорокапятилетние дамы с Тарасом, а за ними Светка с Аней. Катя осталась в тёплом бусе. Она радовалась возможности выпрямить ножки, потянуться и вдохнуть свежего воздуха. Голова была чумная, сна не хватало для ясного сознания, и тело шло на автопилоте. Сквозь ряды микроавтобусов виднелась граница. «Ещё немного, и мы проедем, нормально поспим», мечтали заробитчане. Очередь в туалет, состояние которого повергало в шок, образовалась длинной и двигалась очень медленно, а эмоции после увиденного заставляли уходить оттуда быстрее. Перед Светкой с Аней стояли тётки с Тарасом и молодая худощавая девушка, которая сильно разговорилась с ними, и слышно было часть разговора, из которого было понятно окружающим их, что девушку не пропускают уже четвёртую смену пограничников. У попутчиков возникла к ней большая жалость, но значит, у неё что-то не так, а у них надежные перевозчики и заранее все договорено.
Быстрее садитесь по своим местам, скомандовал юный водитель, и пассажиры повиновались.
Бусик двигался все ближе к границе, приостанавливаясь на некоторое время. Из проезжающего в противоположную сторону буса выглянул мужчина и что-то сказал на непонятном языке. Ваня кивнул и сказал:
Не пропустили с биометрическими паспортами.
Вдруг женщина с каре спросила у Вани на его же непонятном языке, и он эмоционально ей отвечал с какими-то объяснениями.
Что это за язык у вас такой? поинтересовалась Светка.
Молдавский, ответила женщина с каре.
Пассажиры немного растерялись. Они не понимали, что случилось и почему они говорят на румынском. Бусик подъехал к украинской части границы, и пограничник попросил у Вани паспорта. Все украинские, один молдавский и одна маленькая ID-карта, которая все время выпадала из общей кучи. Украинский пограничник открыл дверь салона и, проверяя каждый паспорт, называл имя владельца и пристально осматривал каждого:
Татьяна! спросил он, глядя в первый паспорт.
Это я, отозвалась худощавая женщина и помахала рукой.
Светлана, позвал владельца второго паспорта, и Светка с женщиной с каре вместе отозвались.
Пограничник глянул и показал молдавский паспорт.
Это я, сказала женщина с каре.
Светка пришла в ужас от того, что ее имя ещё и у этой особы.
Волга, произнёс пограничник, и тучная блондинка у окна с редким светлыми волосами помахала рукой.
Вы гражданка Белоруссии? уточнил пограничник.
Да, но у меня есть вид на жительство, ответила белоруска.
Тарас, продолжал опрос пограничник, и Тарас отозвался.
Светлана, и Светка выглянула в открытую дверь, неосознанно улыбнувшись.
Катерина, услышав своё имя, Катя отозвалась, также пытаясь выглянуть из-за сиденья.
Вы не очень похожи на фото, пристально всматриваясь, сказал пограничник.
Анна, продолжал он, и Аня, отозвавшись, привстала из-за сиденья.
Марьян, назвал пограничник имя из последнего паспорта в его пуках и, получив отклик, глянул на владельца паспорта. Украинская граница была пройдена достаточно быстро и легко, невольно попутчики узнали имена всего экипажа мини-корабля, национальности и места назначения. Оставалось пройти румынскую границу, и они окажутся в Европе, сутки путешествия настолько всех утомили, что каждый думал только о своём пункте назначения с удобным местом горизонтального положения. Бусик легко проехал украинский пропускной пункт, где были знакомы все работники и, как говорится, все схвачено. Приехали к румынскому пропускному пункту и, несмотря на то что это считается уже Европа, пункт был настолько неопрятен и грязен, что очутившимся там казалось, будто время остановилось со времён Советского союза.
Ваня взял все паспорта, раскрытые на первой страничке, в ладонь и вложил туда несколько сотен евро, аккуратно прикрывая их полузакрытыми паспортами.
Добрый день, сказал пограничник на румынском и из последующей незнакомой речи попутчики догадались о дальнейшем их разговоре с Ваней, о вопросах, зачем пересекаем границу и есть ли рабочие визы. Ваня протянул пограничнику паспорта, прикрывая взятку рукой.
Какой грозный пограничник, нас не пропустят, сказала женщина с каре.
И-и-и, протянула Волга, ай-яй-яй.
Уже несколько бусов развернули с биометрическими паспортами, и нас, наверное, вернут, поддерживала накал тревожной обстановки Татьяна.
Светка в середине между скулящими пессимистками молча и пристально, стараясь не пропустить деталей, наблюдала за движениями и взглядом пограничника, который, приоткрыв паспорта со взяткой, резко закрыл их и отдал назад водителю, прокомментировав свой вердикт на румынском.
И-и-инас не пропустят! протянула дама с каре.
Та все будет хорошо, раздражительно выразилась Светка, не надо паники.
Но это ни на кого не подействовало, дамы продолжали сетовать и создали шумный балаган. Пограничник отдал Ване все паспорта, закрыв их вместе с евриками, и, откланявшись, удалился, указав линию, куда выезжать.
Не пропустили, сухо объявил Ваня, и тут же молдаванка начала говорить с ним на молдавском языке. Никто их не понимал, всем хотелось какой-то ясности в происходящем, но любые попытки Светки и Ани узнать перевод встречали игнор. Ваня вышел из буса к другому водителю, который позвал его жестом.
Это некрасивоговорить на незнакомом языке в присутствии других людей, возмутилась Светка.
А я о своём спрашивала, фыркнула молдаванка.
Мы не понимаем, что происходит, скажите наконец, умоляла Аня.
Сказал же Ваня, что нас не пропустили всех, злая молдаванка раскраснелась и выпалила почти басом.
Аня внезапно расплакалась, прикрыв лицо руками. Она представила, как возвращается домой без денег, сколько всего нужно купить годовалому ребёнку и как сложно будет выжить ей в такой безденежной ситуации. Где заработать? Опять просить маму сидеть с малышом, а чем оплатить маме ее отказ от работы? Как вытерпеть упреки родных и материнские слёзы? Как подавить в себе чувство безысходности и отчаяния? Мысли путались, и сознание застыло на месте
Ой, ну не плачь, сказала Татьяна.
Что теперь делать? Капец, причитала женщина с каре.
Катя в ужасе повернулась к Ане с переднего сиденья и не понимала, что делать дальше, этот стресс, накаляемый сорокапятилетними бабами, захватил и ее, сковывая в каких-либо действиях.
Светка вспыхнула от злости:
Давайте не накалять обстановку негативными комментариями, человек даже расплакался.
Вы раздражительная со вчера, постоянно фыркаете, резко сказала женщина с каре.
Мне не доставляет удовольствия находиться в постоянном стрессе от бессмысленной болтовни, наушники уже не помогают, вы же тут не одни. Девушка не выдержала этого напряжения. И так все нервничают, а вы накаляете обстановку ещё больше.
Она что, ребёнок, что плачет? возмутилась молдаванка.
Та тут любой с ума сойдёт.
Слышь, ты, помолчи, поддержала молдаванку с каре Волга.
Это я и предложила тебе минуту назад, спокойно, сдерживая себя, сказала Светка, и тетка, осознав, что сказать тут нечего, молча отвернулась.
Тарас молчал и Татьяна тоже. Аня вытирала слёзы.
Сердце Светки колотилось от возмущения, вот так начало поездки! Но нужно успокоиться и не давать эмоциям овладеть собой, тем более не позволять каким-то престарелым курицам выводить ее из себя. Ей стало жаль Аню, хотелось успокоить, поддержать, да и в целом хотелось изменить эту жуткую атмосферу в бусе. Такое ощущение, что все боялись возразить этим бабам, даже единственный недомужчина Тарасименно таким он и выглядел, когда не поддержал девушку, на которую напали разъярённые женщины. Он понимал, что кто-то уже должен был поставить их на место, не только в этой ситуации, а и во всей поездке, но боялся конфликта и вообще держался в стороне. «Ни рыба, ни мясо» так называли подобных мужчин на постсоветском пространстве. Он вообще сидел тихонько, изредка что-то комментировал с осторожностью.