Изумительный, правда?
Мама, ты будешь божественно прекрасной, с воодушевлением заявила Эрмин. Это любимое выражение Ханса, когда он говорит о тебе.
Именно такбожественно прекрасна! И дом будет мне под статьлилии, белые розы, шелковые гирлянды повсюду! Я купила фонарики, мы повесим их над крыльцом. И свечи, несколько десятков.
Как бы вас не хватил удар, мадам, заметила Мирей. До свадьбы десять дней, а вы уже так волнуетесь!
Не будь брюзгой, Мирей, сказала на это Лора. Завтрапервая примерка. Эрмин, если пойдешь гулять с Мукки, зайди к Бетти. Портниха приедет после полудня. Ханс, Ханс!
Пианист вошел в кухню. На нем был элегантный льняной костюм-тройка бежевого цвета. За Цале по пятам шла Шарлотта с маленькой коробочкой в руке.
Посмотрите, мсье Ханс сменил очки! объявила девочка.
А еще я очень устал, уточнил тот. Пойду наверх отдохну. Лора, дорогая, с таким ритмом жизни я не доживу до двенадцатого июня.
Доживешь! У тебя нет выбора! пошутила Лора.
Эрмин посмотрела на мать. Виду Лоры был цветущий. Платиновые локоны танцевали вокруг грациозной шеи, красивое лицо сияло воодушевлением. «Возможно, даже слишком», подумалось молодой женщине. Почему-то у нее снова появилось стойкое подозрение, и не самое приятное, что Лора старается забыться в этом водовороте приготовлений и покупок. Как если бы это был для нее прекрасный способ не думать о самом браке
«Но я ведь спрашивала у нее вчера и позавчера, когда мы оставались наедине, любит ли она Ханса по-настоящему. Мама засмеялась и сказала, что, конечно, любит», думала Эрмин.
Однако времени на грустные размышления не осталось: раздался стук в дверь.
О! Это наверняка привезли мои гардении в горшках, которые я заказала в Шамборе! объявила Лора. Не беспокойся, я открою!
Из любопытства Эрмин последовала за матерью. Гардении в горшках! Еще одно дорогостоящее чудачество Лоры. При виде этих цветов у всех Маруа и даже у мэра с учительницей глаза на лоб полезут
Я не слышала шума мотора, заметила Лора, выходя в холл.
У Эрмин сжалось сердце. Это было необъяснимо, но в тот момент она испытала жуткий страх. Лора посмотрела на дочь с изумлением.
Дорогая, ты побледнела!
Ничего, мамочка. Открывай!
На пороге стоял высокий мужчина. Одет он был в серый костюм и белоснежную рубашку, на головекожаная шляпа. Глядя на его бледное лицо, ему никак невозможно было дать меньше пятидесяти, но темная с проседью борода и усы, подчеркивавшие и без того выразительные губы, очень ему шли. В карих глазах читались волнение и страх. Он молча сжимал в руках папку для бумаг.
«Кто это? спросила себя Эрмин. Я уже видела его, но где?»
Лора, словно окаменев, замерла на пороге. На посетителя она смотрела с глубочайшим изумлением. Каким чудом черты Жослина Шардена обрели физическую форму? И если этот человек заговорит, то будет ли его голос похож на глубокий низкий голос ее покойного супруга?
Мсье, что вам нужно? неуверенным тоном спросила Лора.
Мама, что с тобой? забеспокоилась Эрмин. Кто это?
Я твой отец, ответил незнакомец. ЯЖослин Шарден.
Глава 9Боль встречи
Эрмин внимательно смотрела на мужчину, который назвал себя ее отцом. Она прекрасно слышала его слова. Только что тихим низким голосом он произнес: «ЯЖослин Шарден». Это было до такой степени невероятно, что молодая женщина обернулась к матери, словно ожидая немедленного опровержения. Они обе знали, что Жослин похоронен на берегу Перибонки, в десяти километрах от хижины Талы, матери Тошана.
Но Лора словно окаменела. В правой руке она все еще держала расшитый жемчугом беретик. Немая от удивления, она никак не могла прийти в себя. Случилось то, чего она подспудно ждала последние несколько месяцев: ее первый муж, живой и невредимый, явился в Валь-Жальбер. На дворе был ясный день, а не глубокая ночь, и посетитель ни капли не походил на привидение. Она ощущала его прерывистое дыхание, снова открывала для себя его черты, форму бровей и губ. Он устремил на нее взгляд золотисто-карих глаз, в котором читался лихорадочный призыв. Это правда был Жослин, вне всяких сомнений.
Вы не мой отец, вдруг заявила Эрмин. Мама, я уже встречалась с этим человеком. Его зовут Эльзеар Ноле, он был пансионером санатория в Лак-Эдуаре. Я тебе о нем рассказывала. Что привело вас к нам, мсье?
Жослин бессильно развел руками. Со вчерашнего дня он буквально умирал от волнения и едва заставил себя постучать в дверь их дома вместо того, чтобы еще раз уйти ни с чем. Ему понадобилось собрать всю свою решительность, чтобы остаться на крыльце, над которым каменные колонны поддерживали значительных размеров навес.
Я позаимствовал имя у своего деда, Эльзеара Ноле, но на самом деле я Жослин Шарден. Лора, ты ведь мне веришь? Знаю, мы не виделись семнадцать лет, но ты меня узнаешь?
Лора все так же не сводила с него глаз с расширившимися зрачками, смотрела, затаив дыхание. Значит, она не ошиблась! Эльзеар Ноле, больной туберкулезом, который сбежал из санатория в Лак-Эдуаре, действительно ее муж, Жослин. Мысли, одна безумнее другой, вертелись в голове, сопровождаемые ощущением нереальности происходящего. Она подумала о своей предстоящей свадьбе с Хансом, отдыхавшем в комнате на втором этаже. Ужасная ловушка захлопнулась за ней. И в первую минуту осознание этого подавило порыв радости. Она ощущала себя и преступницей, и жертвой.
Но ты ведь умер, наконец пробормотала Лора. Ты пустил себе пулю в лоб, и волки до половины обглодали твое тело Что произошло?
Она умолкла и сделала шаг назад. Взор ее помутился. На лбу Лоры выступили капельки пота, губы пересохли. Она смотрела и не верила собственным глазам. Вдруг ей показалось, что она проваливается в небытие. Побледнев как полотно, она оперлась о стену.
Мама! вскричала Эрмин, поддерживая ее. Мамочка!
Лора, не бойся, сказал Жослин. Посмотри на меня, я не сделаю тебе ничего плохого.
Шарден попытался представить ее без избытка косметики, с прической из намного более длинных волос, к тому же не таких светлых, и в менее дорогом платье. И тогда он узнал сияющие глаза своей жены, ее слегка замедленную манеру речи. Находясь всего в нескольких шагах от Лоры, он рассматривал на ее красивом лице мельчайшие следы, оставленные временем, несколько морщин, складочки в уголках губ Однако увиденное внушало ему уверенность.
Жослин, позвала вдруг Лора, словно приходя в себя после обморока, ты здесь? Это ты, правда, ты?
На глазах у пораженной Эрмин ее мать бросилась посетителю на шею и прижалась к нему. Жослину показалось, что он слышит неровное биение ее сердца. Он обнял рыдающую Лору.
Ты должен объяснить мне, умоляла она. Я должна знать! Господи!
Она много раз повторила «Господи!», не переставая плакать и вздыхать. Взволнованная, все еще скептически настроенная, Эрмин сдерживала слезы.
«Мой отец! Эльзеар Ноле на самом делемой отец! думала она и не могла смириться. Но ведь там, в Лак-Эдуаре, он знал, что я его дочь. И ничего мне не сказал Почему? Я представляла его не таким»
Мы будем стоять на улице до вечера? спросил Жослин. Нам нужно о многом поговорить, всем вместе.
Да, ты прав, будет лучше, если мы войдем в дом, согласилась совершенно растерявшаяся Лора. Нам будет удобно в маленьком кабинете. Эрмин, дорогая, принеси туда графин с водой, у меня во рту пересохло. Столько эмоций! Я сама не своя от волнения! И попроси, чтобы нас не беспокоили. Но ничего не объясняй.
Практические деталиэто всегда успокаивало Лору. Она провела Жослина в маленькую комнату, совсем недавно заново обставленную. Не осмеливаясь поднять на него глаза, она сказала:
Я хочу провести сюда телефон. Мне нужно заниматься делами: в Монреале у меня два завода. Рентабельность неуклонно падает, но это понятно, в стране кризис. Я решила, что буду работать по два часа каждое утро. Еще я заказала полки и шкаф с двенадцатью ящиками. Здесь не так удобно, как в гостиной, но зато нас никто не потревожит.
Взволнованный присутствием своей супруги, он кивнул, стесняясь себя самого. Несколько минут назад она бросилась к нему в объятия. Он навсегда сохранит в памяти этот момент.