- Ну и что ты предлагаешь?
- Уладить дело. По крайней мере, между тобой и мной.
- А как его уладишь? Шведскую семью что ли организовать? Так Шульга нас попрет дальше чем видим, для него работа на первом месте.
- Не шведскую! - чуть напряженно сказала Дайми. - И уж точно не семью... - с этими словами снайперша подалась вперед и, как до того Юла, забралась на кровать с ногами, так что теперь их разделял лишь поднос. Юла ощутила запах мытых волос и свежего тела.
- А какую? - откровенно не понимая, куда клонит гостья, поинтересовалась она.
- Нам вместе работать. И время от времени придется ложиться в постель с одними и теми же мужчинами, - Дайми сдвинула на край кровати разделяющий их поднос. Юла хотела отодвинуться, но не смогла, глаза гостьи ее словно гипнотизировали.
- Чтобы не было взаимных обид, нам просто нужно познакомиться поближе. Как. Можно. Ближе.
- Ближе? - позорно пролепетала Юла. К чему клонит Дайми, она уже поняла, но от неожиданности потеряла волю к сопротивлению. Сейчас она ощущала себя девочкой-восьмикласницей, которую готовит к неизбежному опытный взрослый мужчина.
- Как? Ну хотя бы так! - Дайми одним движением развязала тонкий шелковый поясок и сбросила на пол свой халат с драконами.
Точно третий размер, отметила про себя Юла. Грудь высокая, соски возбужденные. На ягодицах у гостьи пестрело какое-то изящное драконье тату, но рисунок рассмотреть она не успела - Дайми змеиным броском приблизилась, завела руку ей на затылок и подтянув, впилась в губы. Суховаты, крем нужно другой подобрать, подумала Юла. Но целовалась гостья так классно, что отбросила скепсис и начала отвечать.
Не отрываясь, Дайми коротким движением ноги скинула поднос на пол, чашка и стакан глухо звякнули на густом ковролине. Преодолев слабеющее сопротивление Юлы, Дайми завалила ее на матрац и прижалась всем телом. Рука гостьи чуть поласкала грудь, скользнула по шелку вниз к кружевной оборке, куда до ее прихода так и не добрались пальцы самой Юлы.
Некоторое время она безвольно сопротивлялась. Потом расслабилась и поплыла по течению, а через некоторое время начала возбуждаться. Дайми чувствовала ее как женщина, предугадывала намного лучше, чем мужики. Так что к тому моменту когда лихорадочно сорванная ночнушка улетела на стол, и прелюдия переросла в нечто большее, Юле было уже решительно все равно.
Вскоре между ними не осталось ни напряженности, ни смущения - одна голая животная страсть. Сперва Юле не хватало проникновения, но и тут Дайми оказалась на высоте. Руки у нее были сильными, пальцы ласковыми и нежными. А потом Юла, позабыв обо всем на свете, сделала все то, о чем ее молча, направляя одними жестами просила Дайми.
Девушки потерялись во времени.
Содрогаясь всем телом Юла постепенно приходила в себя.
- Тебе понравилось? - шепнула на ухо Дайми.
- Да! - честно ответила Юла. А что тут было еще сказать? Жизнь - штука непредсказуемая, время от времени подкидывает сюрпризы. Иногда даже приятные.
Дайми, обдав мягким теплым дыханием, поцеловала Юлу за ухом, скользнула с кровати и встала у зеркала, откровенно любуясь своим подтянутым и удовлетворенным телом. Отблески волн, пробиваясь через иллюминатор, бегали по спине и ягодицам, на которых плясали два сердитых китайских дракона.
Не оглядываясь на Юлу снайперша возбуждающе наклонилась, подняла и накинула свой халат и бесшумно исчезла.
Юла, оклемавшись, нацепила порванную ночнушку и полезла в бар, допивать коньяк.
Глава 30
С утра Штурм был на грани срыва. Когда все было уже готово, произошел сбой. Тварь взяла отпуск на неделю и уехала в Бородянку копать картошку так что теперь нужно все перепланировать.
Сбои в планах Штурм ненавидел. Ни в подготовке атак, ни в том небольшом бизнесе, который сделал его независимым материально. Любая, даже мелкая неудача, вызывала у него почти неконтролируемый гнев. За яростью непременно следовала депрессия, и ее приходилось гасить таблетками. А в таком состоянии ему не то что в атаку, даже на разведку ходить нельзя ни при каких обстоятельствах.
* * *
Год в психушке он провел как в тумане. Его привезли туда как "суицидника". Придя в сознание он напал на дежурного врача и порвал ему новый костюм. После чего получил ударную дозу транквилизатора и "курс лечения", который превратил его в слюнявый безвольный овощ. Там он смог оценить, как провел свои последние дни отец.
Новый доктор появился в отделении когда Артур Макаров находился, как он теперь понимает, на грани распада личности. Молодой, всегда аккуратный, с эспаньолкой и со слегка выпученными глазами он, в отличие от остальных, видевших в обитателях строгого отделения только мясо для диссеров и статей, пытался хоть что-то делать для пациентов.
- Я изучил твой профайл, - сказал он Артуру через две недели после того как со скандалом заставил завотделением понизить ему ежедневную дозировку. - В школе учился ты хорошо, в колледже хвалят, удивились что бросил учебу. Отец, конечно, наследственность еще та, но это неважно. Я работаю над диссертацией. Авторская методика реабилитации социопатов. Да, Макаров, ты именно социопат, отсюда и все проблемы. Но это не страшно, потому что социопатом на самом деле является каждый третий. Просто им в жизни повезло и они не столкнулись с серьезными испытаниями. Ты понимаешь, что я тебе говорю?
Артур кивнул. На самом деле он все понимал отлично, но имея соответствующий опыт старался этого не показывать.
- Вот добровольное согласие на курс реабилитации, - продолжил доктор, развернув и пододвинув к Артуру лист, плотно заполненный мелким, почти нечитабельным текстом. - Подписывай, и с завтрашнего дня я переведу тебя в другое, не такое жесткое отделение. Там начнем готовить тебя к жизни среди людей. Ведь те черты личности, которые привели в эти стены, на самом деле могут обернуться тебе на пользу.
- Как это? - поставив дрожащей рукой автограф спросил Артур.
Ты не любишь людей, они тебя раздражают. Значит тебе легко к ним относиться как к объектам манипуляции. Освоишь несколько коммуникативных методик, станешь следить за мимикой, жестикуляцией, внешним видом. Научишься скрывать свои истинные чувства и говорить то что от тебя хотят слышать...
* * *
Суеверным Штурм не был, однако ко внутреннему голосу прислушивался, и очень внимательно. А голос подсказывал, что если Тварь не идет сама в руки, то нужно не жалея о потраченном времени начинать искать новый объект.
Тем более что эта Тварь изначально ему не нравилась - уж слишком легкой была добыча. Те Твари, что были раньше, оказывались "воинами" лишь согласно выданным им удостоверениям. На самом деле все они, невзирая на грозный вид и непременные армейские байки, за всю службу не то что не сражались, но даже не видели противника в глаза. Штурм в этом давно уже научился хорошо разбираться.
После последних удачных атак Штурм ощущал в себе силы для охоты на серьезную добычу. Он чувствовал, что теперь ему нужен настоящий солдат, лучше спецназовец. Такой, чтобы взятый с него трофей стал украшением и гордостью растущей коллекции.
Глава 31
Голос, пробившийся из коридора, был даже не криком - ревом. Из тех, что, наверное, издавали первобытные люди, завалив саблезубого тигра. Шульга, проверявший очередное поступление на счет своего трастового фонда, подпрыгнул на стуле и машинально глянул на панель рабочего стола. Пять тридцать две. Естественно, утра.
На базу они вернулись минут двадцать назад. Испытания новой системы прошло успешно - спрятанные в ветвях деревьев миниатюрные датчики умели закрываться от сканеров, обходить глушилки, и давали устойчивую трехмерную картину всех "крупных биологических" и просто движущихся объектов. Заодно, учтя недавний опыт злосчастного российского генерала, сделали пару надежных закладок с аквалангами и оружием. Мало ли кто еще на базу позарится, пути отхода лишними не бывают.
Напоследок тщательно, с использованием серьезной аппаратуры, прошли весь маршрут Петжака, от высадки с катера на пляже и до поляны, где Шульга его ранил. Надеялись найти хоть что-то, что прольет свет на судьбу ФСБшных двухсот пятидесяти миллионов, однако кроме почти смытых недавним дождем пятен крови, даже пуговицы обнаружить не удалось. Шульга рассчитывал хоть часика три поспать и вот...