На полу лежал человек в скафандре устаревшего образца.
Брюс взял фонарь и осторожно приблизился к фигуре на полу. Человек был мертв: его скафандр стал мягким. Он лежал, окрестив на груди руки, будто прилег вздремнуть. Брюс заглянул ему в лицо: оно было темным и худым, кожа присохла к костям. Брюс отвел фонарь в сторону.
- Ему не повезло, - мрачно произнес он, вернувшись. - У него в сумке я нашел вот эти бумаги. Надо взять их с собой, чтобы дать знать родным.
- Ты неисправимый оптимист, Брюс. Ладно, давай. Сэм взял бумаги. Это были два письма, старинная плоская фотография девочки с собакой и кое-какие документы. Среди них были водительские права на имя Абнера Грина, выданные в Республике Массачусетс в июне 1995 года.
Брюс присвистнул:
- 1995! О, Господи!
- Я бы не рассчитывал найти его родных.
- Я нашел у него одну вещь, которой мы можем воспользоваться. Смотри.
Это был моток пеньковой веревки. Брюс продолжал:
- Я свяжу тросы между собой, один конец прикреплю к твоему поясу, а другой - к моему. Получится пятьсот или шестьсот футов. Если я тебе понадоблюсь, дерни за веревку.
- О'кей. Смотри под ноги.
- Я буду осторожен. Сам-то ты в порядке?
- Конечно. Он составит мне компанию.
- Ладно... Я пошел.
Все направления казались одинаковыми. Чтобы не ходить кругами, Брюс туго натянул трос. Вскоре луч фонаря уперся в стену. Тупик. Брюс пошел вдоль стены влево, ступая очень осторожно, поскольку пол был усеян обломками камней, и увидел какой-то проход. Проход вел наверх, но сужался. Через триста футов, судя по тросам, проход сузился настолько, что пришлось остановиться.
Брюс выключил фонарь и подождал, пока глаза привыкнут к темноте. Он ощутил странное чувство - панику. Брюс заставил себя не включать фонарь до тех пор, пока не убедится, что впереди нет просвета. Затем он вернулся в пещеру.
Еще одна череда камер вела вниз. Дойдя до черной бездонной дыры, Брюс повернул назад.
Детали менялись, но результат всякий раз был один и тот же: размотав трос до конца или упершись в очередное препятствие, он гасил фонарь и ждал в темноте - но не обнаружил ни одного просвета. Обследовав, по своим оценкам, дугу в сто восемьдесят градусов, Брюс вернулся к Сэму.
Сэм лежал на куче пыли. Брюс бросился к нему.
- Сэм, что с тобой?
- Все в порядке. Просто я переполз на перину: эта скала чертовски холодная. Что ты нашел?
- Пока ничего, - признался Брюс. Он присел на кучу пыли и наклонился к Сэму. - Я сейчас снова пойду.
- Как у тебя с воздухом? - спросил Сэм.
- Скоро придется вскрыть резервный баллон. А у тебя?
- Я прикрутил его до предела. Ты делаешь всю работу, и я экономлю воздух для тебя.
Брюс нахмурился. Он хотел запротестовать, но раздумал. Они должны были дойти до конца вместе, а он, вполне естественно, потреблял воздуха больше, чем Сэм.
Одно было ясно - время уходит.
- Слушай, Сэм. Этим пещерам и переходам конца нет. Я не успею их обследовать, даже если у меня будет весь воздух Луна-Сити.
- Этого я и боюсь.
- Но мы знаем, что выход прямо над нами.
- Вход, ты хочешь сказать.
- Я хочу сказать - выход. Смотри - эти утренние глории устроены как песочные часы: сверху широкий конус, а внизу куча пыли. Эта пыль просыпается сквозь отверстие в потолке, и куча растет, пока не закупорит отверстие.
- Ну и что?
- А то, что если мы отгребем пыль, то освободим отверстие.
- Пыль будет сыпаться бесконечно.
- Нет, не будет. В конце концов наступит момент, когда пыль вокруг отверстия ссыплется, а та, что подальше, останется на месте.
Сэм обдумал это сообщение.
- Может быть. Но когда ты попробуешь взобраться наверх, она осыплется под тобой. Брюс, в этом-то и весь ужас: в утренней глории не на что опереться.