Сергей ШакуринЧерный. Иномирье
Часть I
Переход.
Пока Управляющий снами подталкивал Александра совершить побег в другой мир, Зва́клуу открыл Книгу Граней. Грань между мирами начала истончаться.
«Почему Стас превратился в такого монстра?» не понимал Александр, убегая от преследования, он уже видел, как впереди начала рваться реальность, расползаясь неровными краями.
И тут Александр почувствовал, что обезумевшее жаждой крови чудовище прыгнуло на него. Как оказалось, через него. Могучая туша мягко приземлилась, немного проехав лапами по мокрому асфальту между проходом в другой мир и летящим на него Александром. Александр закричал в испуге, закрывшись руками от атаки зверя. Остановиться он уже не мог
В ушах еще стоял шелест разрубающей энергии и треск рвущейся плоти монстра. Холодная темнота улицы города осталась позади, и Александр раскрыл глаза. Он не знал, что такое Междугра́нье, но на миг его увидел. Точнее не так: влетев в раскрытый проход, на миг Александр будто лишился своего тела, всех ощущающих чувств, а потом увидел. Его окружение в бледно-теплых тонах постоянно текло и менялось в хаотичном движении. Оно напоминало смесь тумана и реки, огня и облаков похожих на дым.
И вот это ощущение потери всех чувств организма, а затем вид плавно текущего хаоса, у Александра случилось в одно мгновение, показавшееся ему бесконечным. Только он мог поклясться, что в раскрытом проходе в другой мир он видел яркое солнце.
А в следующий миг Александр его почувствовал. Бледно-голубое светило ворвалось через глаза в его мозг, и он заорал от боли
Пролог
На опушке леса стучали топоры, и повизгивала пила. День хмурился, предвещая вечерний дождик. После исчезновения дочки соседей, вся деревня несколько дней ходила по лесу в ее поисках, но девушку так и не нашла. Конечно, такое иногда бывало, когда ребенок заблудился в чащобе, но этой девушке было уже семнадцать лет, и тропы она знала.
Ее родители с деревенскими охотниками продолжали искать, но жизнь-то не стоит на месте. Многие успокаивали, говорили, мол, она в город подалась, намекая на то, что дочь не ладила с родными. Вот только в дни поиска исчез и Африсафа́ш, друг Ла́кта. Хотя, Лакт подозревал, что во время поисков Африсафа́ш отправился разузнать к лесному старику, вдруг тот видел девушку. Ведь больше никто из деревенских к тому не ходил. Друг нередко пропадал в лесу по несколько дней.
Ла́кту и Африсафа́шу было по четырнадцать лет, вот только деревенский друг Африсафа́ш лишился родителей еще в десять, когда те отправились в город продавать товар. Их тела нашли спустя две недели. Как рассказывал отец, родителей Африсафа́ша убили разбойники. Деревенская старуха-ведунья приютила сироту, и со временем тот стал ей как внук. Африсафа́ш помогал и попутно обучался травничеству. Жизнь спокойной деревушки шла своим чередом, а примерно год назад в соседнем лесу поселился старик. На вид совершенно обычный, но, когда тот приходил в деревню за продуктами, старуха-ведунья сказала про него, что это нечистый. Естественно, доказательств не было, только жители деревни насторожились. И в то же время Африсафа́ш, бродивший по лесам за травами, начал пропадать у этого старика. Старуха расспрашивала его, чем тот занимается, но по его словам, старик такой же обычный травник. Вот только Африсафа́ш стал задерживаться в лесу по нескольку дней, да и перестал общаться со сверстниками.
Поначалу Африсафа́ш рассказывал Ла́кту обо всем, чем там занимается, и смеялся, что бабка-ведунья его допытывает о старике, но спустя какое-то время Африсафа́ш сам отдалился от друзей, погружаясь в неизведанные Ла́кту тайны колдуна, как прозвали старика деревенские.
Лакт был расстроен. С Африсафа́шем они дружили с детства, часто ходили на рыбалку и один раз даже поймали громадную лиу́нью! Длинное, полутораметрое тело с золотистой чешуей бешено извивалось и чуть не утянуло их в реку. Вот было радости, когда они справились с редкой в их водах рыбиной! К тому же Африсафа́ш всегда был веселым парнем, а теперь
Лакт вздохнул и взялся за топор, продолжая обрубать ветки сваленного дерева.
Сюда! Сюда! оборвали его работу встревоженные голоса со стороны деревни.
Лакт распрямился и обернулся, как, собственно и все лесорубы. От домов бежала женщина, махая платком.
Сын, пойдем, позвал Ла́кта отец. Что-то неладное в деревне. Слышишь вой какой поднялся?
Лакт и сам уже слышал. Дровосеки-лесорубы рванули дружной толпой на зов.
Тяжело дыша, и встав, как вкопанные, мужики уставились на то, что открыла им расступившаяся толпа. В центре деревенской площади лежала девушка, та самая, пропавшая несколько дней назад дочка соседей, и она была мертва. Ее голое тело покрывали неизвестные Ла́кту символы.
Это смертокни́жник! выкрикнула старуха-ведунья, у которой и проживал Африсафа́ш. Это колдовские символы!
Вну́чечка моя! выла бабка, склонившись над телом, и набросив на мертвую девушку платок с головы.
Это дело смертокни́жника! Нечистого! продолжала ведунья. Он и нашего сиротку хочет извести! Все чаще Сафа́шик у него пропадает, да и сейчас уже какой день его нет дома!
Убить нечисть! взревели глотки.
Сжечь колдуна! подхватывали другие.
Жители деревни начали вооружаться, кто вилами, кто топорами и рогатинами. Лакт зло сжал топор в руке и направился за беснующейся толпой. Кто-то прихватил факелы, хотя день еще был в самом разгаре, только Лакт и так понимал, зачем они.
Многие знали, где располагалась избушка колдуна, направляясь напрямки через лес. Староста деревни выбежал вперед и, разведя руки, остановил шествие.
Стойте! выкрикнул он.
Ты чего творишь?! взрыкнул кузнец.
А ну угомонились! не уступая мощи голоса кузнеца, потребовал староста.
Народ начал утихать.
Объясни, хмурясь, потребовали мужики.
А сами не понимаете?! прорычал, также взбешенный староста. Что, как дурные бабы орете, спугнуть его хотите?! Да от вашего рева весь лес уже разбежался! Хорошо, что колдун в соседнем лесу живет, еще не услышал!
Мужики смутились.
Тихо идем! прикрикнул староста. А то сбежит
К домику колдуна-смертокни́жника подошли в тишине. Окружили. Внутри явно кто-то был и возбужденно говорил. Староста подал сигнал, и кузнец с двумя мужиками вломился внутрь.
Он убил невинную, он взял ее кровь Он убил невинную, он взял ее кровьтихо повторял Африсафа́ш, пятясь в угол дома, когда опешивший от случившегося колдун уставился на ворвавшихся озверевших мужиков.
Что случилось?! взволнованно вскрикнул сухощавый старик-колдун и взвыл от боли в заломленных руках.
Попалась, тварь! рычал кузнец. За смерть девочки ты жестоко заплатишь!
Я ничего не делал! вопил старик-колдун, рьяно вырываясь, не смотря на тщедушное старческое тело. ЯАфрисафа́ш! Если вам нужен Учитель, то это он! мотнул головой старик в сторону забившегося в угол испуганного паренька.
Тащи его на поляну! ревели глотки, выволакивая скрученного и бьющегося в панике колдуна.
Лакт присел рядом с Африсафа́шем, но тот, с ужасом в глазах, еще глубже забился в углу.
Саф, это я, Лакт, пытался успокоить друга тот, положив топор на пол. Пойдем, все хорошо, колдуна схватили.
Он убил невинную, он взял ее кровь Он убил невинную, он взял ее кровь Лакт?.. потерянный взгляд Африсафа́ша повернулся к Ла́кту.
Да, да, это я! Все закончилось, он не причинит тебе вреда! Пойдем, подал руку другу Лакт.
Сын, как он? в дом вошел отец Ла́кта.
Напуган, ответил Лакт, мельком глянув на вошедшего.
Сафа́ш, мы его поймали, и сейчас же накажем! заверил отец Ла́кта, протянув руку испуганному парню. Идем.
Африсафа́ш осторожно озираясь, выбрался из своего укрытия, зябко кутаясь в наброшенную курточку. Стук топоров стих и по голосам можно было понять, что рукотворный столб для сожжения колдуна был вбит в землю. Вбивали такими же, только что срубленными бревнами. Сил у деревенских мужиков на подобное хватало, а ярость отмщения придавала новых сил.
Колдун визгливо вопил в панике, но вырваться уже не мог, его крепко примотали к вбитому бревну и сейчас обкладывали собираемыми в округе сухими ветвями.