Толя, а ты как тут? кричит Зина мне, ближе подойти нельзязабор стоит огораживающий территорию санатория и школы.
Только заехал, пять минут подожди, переоденусь и выйду к тебе, говорю я, и слышу глас с небес:
Девочка, иди лучше к нам, зачем тебе не пойми кто! Слышь, паренёк, дай с девочкой поиграть.
Голос тоже из раскрытого окна, но этажом выше.
Зин, через семь минут буду, кричу я. Надо в гости подняться!
Ой, боюсь, боюсь, смеётся сосед сверху.
Быстро раздеваюсь, костюм для драки совсем вещь не подходящая, и обычный костюм, и модный спортивный.
Знакомая? Да? Когда ты успел? А зачем раздеваёшься? забрасывает вопросами Бейбут.
Комсорг с нашей школы, в универе тут учиться будет, костюмы жалко. Ай, пойду в кроссах и шортах, отвечаю я, попутно решая вопросы с амуницией.
Я с тобой, радуется, не пойми чему, сосед, и тоже снимает рубашку, оставаясь в трико и с голым торсом как я.
«А подкачан он не хуже меня», замечаю мельком. Только больно драчливый, как он дожил до юниорской сборной по боксу в будущем? Но от поддержки не отказываюсь. Оглядываю нашу комнату. Ничего так особенногодве кровати, причём полуторки, встроенный шкаф двустворчатый, два небольших квадратных стола придвинутых друг к другу у окна, две табуретки, труба какая-то, судя по оставшимся креплениям, тут турник в комнате был. Труба? Беру. Вроде и взрослый я человек и понимаювсех не переделать, но мне в этой общаге жить не один год, надо посмотреть, кто там такой борзый? И хорошо, что сосед подорвался со мной. Или плохо? Отмочит чего ещё. Быстро поднимаюсь наверх, Бейбут чуть задержался, закрывая дверь. Стучу ногой дверь, та моментом распахнулась. В комнате трое парней, бухают.
Все трое чуть повыше нас с Бейбутом, спортивного телосложения, но выпившие, кого тут бить двум боксёрам?
Ты не один пришёл? С трубой, цедит кричавший в окно, я узнаю его по голосу и хватает табуретку, чтобы тут же поставить её назад.
Двое нас, скалится за моей спиной сосед, уже догнавший меня.
Казах, а ты чего? говорит хам. Твой кореш, да?
Я, оказывается, под тобой живу? удивляется Казах. Чего наехал на подругу Толяна? Зубы жмут? Обращайся. Мы сегодня уже двух отоварили с Толяном, те, правда, под два метра были, но им это не помогло.
«Бейбут заводится с полпинка, я, походу, гемор таким знакомством нажил себе. Можетну его, заселиться в четырёхместку»? мелькает мысль в голове, но и я взрослый и гормоны Толика активно протестуют.
Ты знаешь его? спрашиваю у Бейбута, не поворачиваясь, и следя за руками соседа сверху.
На треньках спарринговались даже, он на десять кг тяжелее, а выхватил от меня как надо, самодовольно ухмыляется Бейбут.
Ясно, походил на бокс пару раз и папкой себя почувствовал? улыбаюсь соседу сверху.
Пару не пару, а тебя вырублю, если за Бейбутом не будешь прятаться, самоуверенно говорит он.
Когда спарринг? лениво спрашиваю я.
Понимаю, что драки не получится, ни сам хам, ни его собутыльники в драку с Казахом лезть не хотят. Да и мои мускулы некоторые опасения им внушают. А главное, труба. Железкой по башке им тоже неохота, а тут такой предлог съехать с конфликта на спарринг.
Завтра давай подходи, в перчатках само собой, а то убью тебя ещё, выдыхает мой завтрашний мешок для отработки ударов.
Иду назад, быстро надевая спортивный костюм, вызывая кучу вопросов у своего соседа.
Леха этот так-то нормально работает, и тяжелее тебя, и руки длиннее, я можно сказать случайно щелочку нашёл в защите и дыхалку ему сбил, говорит на прощание Бейбут.
Сан Саныч, я побегаю чуток, отчитываясь, вру старику. Правду говорить долго, а так, вроде, как и уважение выказал.
Толик, как хорошо, что ты меня окликнул, сумки такие тяжёлые. Представляешь ни в общаге, ни около универа, нет магазина, хожу вниз в Студгородок, жалуется Зина.
Ты вроде хотела жить у кого-то там, вспоминаю я.
Поживу в общаге, там весело, а потом посмотрим, какие соседки будут, сейчас с абитурой живу. Совсем без жилья не хочу оставаться, мало ли, а вернуться к ним я всегда смогу, поворачиваясь, заглядывает в лицо мне Зина.
Идёт она впереди меня, и сил мне это прибавляетпопка у неё аккуратная, круглая, а лица не видно. Да и ровно я отношусь к конопатым, наоборот, мне нравитсяпикантно. Будет возможность сблизиться, теряться не стану. Крутой подъём, и мы около второго общежития.
Паспорт есть? спросила Зина.
Есть, но не с собой, отвечаю я.
Тебя не пустят тогда. С паспортом, если захочешь, зови, погуляем, я в триста пятой живу, говорит Зина и уходит.
Спускаюсь вниз, под осуждающие взоры белок, которых угостить мне нечем, захожу в комнату и застаю соседа, протирающего пыль! Ещё нам принесли чайник, такой блестящий, без автовыключения, конечно. А сосед молодец, вон как шкаф драит, это ему в плюс.
Проводил, сейчас тебе помогу, а вообще, можно по очереди убираться, сказал я.
Тут в шкафу обувь моя стояла, полки в грязи были, а так чего убираться? Чисто же. Я и не убирался ни разу, говорит сосед, а я понимаю, что с плюсом поторопился.
Я достаю вещи и раскладываю по полкам и в тумбочку, у нас ещё две тумбочки, оказывается, одна пустая около моей койки, вторая у входа с какой-то посудой, скорее всего, Бейбута.
Я что придумал, завтра, как придем на спарринг, я на Леху наеду, ну и постараюсь его ещё раз вырубить. Ты подойдешь через полчаса. И драться уже не надо, ну или шансов больше будет. Я заметил, он руки высоко держит, можно по корпусу так хорошо ударить, говорит Бейбут, и показывает, какую именно двоечку он ему пробьёт.
Не парься, я из него дурь выбью, обещаю, совсем не хвалюсь я и, переводя тему, спрашиваю. А твоё имя, что значит в переводе?
Мирный, спокойный, миролюбивый, отвечает сосед, под каждое слово пробивая связку по воздуху.
Мда, совсем не угадали родители его с именем, ни одно слово к их сыну не подходит.
А ты занимался? Я просто не видел как ты того парня в лесу вырубил, занимался? прыгает по комнате энерджайзером из рекламы Бейбут.
Не занимался, но опыт имею, самоучка, тебя тоже, если надо, с ног собью, улыбаюсь я, глядя на «грозного» бойца в весе «мухи».
О! Можно сходить на треньку вместе! Давай? предлагает миролюбивый Казах.
«Не буду переселяться, а то ещё реально куда встрянет, со мной шансов меньше», решил про себя я и вслух ответил:
Я только «за», посмотрим, что там за зал.
Вечером после ужина придётся идти, сейчас консультация по истории у нас будет.
Чего молчал? Когда? Я хоть костюм успею сменить? возмущаюсь я.
Большой зал на нашем первом этаже, окна только выходят на стадион, а не на лес как у нас с Бейбутом. Народу уже человек двадцать, почти все молодые, но есть пяток старичков лет двадцати пяти. Консультацию ведёт молодая девочка, моложе некоторых собравшихся, полное впечатление, что это у неё первое занятие, уж так она волнуется. Моё взрослое подсознание вдруг жалеет её, ведь внимания на неё обращают как на муху на окне, а порядок наводить она не умеет. Девочки, а есть и интересные внешне среди них, кучкуются вместе и шепчутся, бросая взоры на мальчиков. Парни занимаются разной фигнёй, вроде игры в морской бой или битья по лбу казеиновой линейкой.
«Линейка эта ещё горит прикольно», всплыло в голове неизвестно чьё знание, думаю нас обоих.
Девочка-преподавательница почти некрасива, с огромным прыщом на лбу, с трудом замазанным пудрой и чуть прикрытым жидкими волосами. Одета она тоже плохо, безлико как-тосерый длинный жакет и длинное в пол платье, и как ей не жарко? Бубнит по книге, чуть не плача. А что делать? Малолетки, вроде меня, совершенно её не уважают, и плевать им на её педагогический дебют. А ведь на её месте могла быть моя дочь! Правда, малолетки могли быть тоже моими детьми, но тут не защищать их охота, а всыпать. Взрослое сознание окончательно застыдило меня, и я решительно вмешиваюсь в учебный процесс.
Прошу прощения, встаю и громко говорю я. Вы про декабристов говорили, а я знаю, что их в Сибирь ссылали, вы в Красноярске живёте же? Кого сюда сослали, не знаете?
Улыбка расцветает робким, весенним подснежником на лице лекторши. Народ тоже малость удивился, что кто-то слушает, и у него вопросы ещё есть при этом! Удивления хватило на пять секунд относительной тишины, за которые женская часть слушающих оценила меня, но признала негодным, по причине обычного совкового костюма и страшной морды, а мужская часть они просто посмотрели и забыли, вернувшись к своим, важным разговорам.