Они должны дойти. И дойдут.
Это было сказано уверенно и твердо. Как будто Марков подвел под своими словами черту и поставил точку.
Начальству виднее, вызывающе бросил Карданов. Поэтому-то, очевидно, не очень нужны вам мнения моряков-специалистов.
Марков негромко засмеялся. Глаза его снова потеплели:
Рассердились, капитан? Мнения нужны. Очень нужны. Поймите, Андрей Андреевич Баржи должны дойти. В Сибири скопилось огромное количество хлеба. Тысячи тонн лежат прямо на земле, ничем не укрытые от дождя. Зерно подвозят к пристаням на автомашинах. Река является единственным путем, по которому можно вывезти хлеб. А на чем? Никто не ждал такого урожая. Вот поэтому-то и нужны наши самоходки. Ведь каждая из них берёт по семьсот тонн. Три самоходкисостав. Я знаю: рискованно. Приходится идти на крайние меры. Но что поделаешь? Хлеб надо спасти.
Баржи, такие, как они есть, не дойдут, упрямо сказал Карданов.
Сейчас лето. Выберем погоду, обеспечим авиацией, прогнозами. Сделаем подкрепление корпусов. Посадим на караван синоптиков.
Карданов с сожалением посмотрел на Маркова:
Всё это хорошо. Синоптики, авиация, лето. Но ведь море остается морем. Суда совершенно не приспособлены
Андрей Андреевич, задумчиво проговорил Марков, неужели вы не понимаете? Надо. В Сибири ждут эти баржи. Они всё равно пойдут, согласитесь вы или нет. Пойдут. Но хотелось, чтобы и вы приняли участие в этом деле. Мне так нужны опытные капитаны. Сейчас укомплектовать весь этот «флот» квалифицированными моряками нет возможности. Придется брать людей, как говорят, прямо от ворот. Ну нет, понимаете, нет свободных морских рук. Вот ваша задача и будет заключаться в том, чтобы создать основу, на которую можно было бы опереться. Будете капитаном одной из головных барж. Материально вы ничего не потеряете.
Карданов хмуро молчал.
Так согласны, Андрей Андреевич? поднялся из-за стола начальник пароходства, изучая побледневшее лицо капитана.
Это предложение нужно рассматривать как приказ? спросил Карданов и тоже встал.
Нет. Решить предоставляется вам самому. Можете отказаться.
Я хотел бы остаться на «Тайге», хрипло ответил Карданов.
Воцарилось неловкое молчание.
Очень жаль, что я не сумел убедить вас, устало сказал Марков, опускаясь в кресло. Он снова безразлично уставился в окно.
Могу быть свободным? официальным тоном спросил Карданов.
Идите, холодно отпустил капитана начальник пароходства.
Всё-таки, Андрей Андреевич, я подожду вашего ответа до завтра, вдруг повернулся от окна Марков. Запишите мой телефон на всякий случай.
Не глядя на Маркова, Карданов вынул записную книжку, записал номер. Когда капитан вышел, Марков сказал:
Мне понравился этот человек. Жаль будет, если он не пойдет со мной в рейс.
Карданов вернулся на «Тайгу» к ночи. Набралось много дел в пароходстве. Он провел там почти целый день, потом поехал в город, заходил к знакомым, ужинал в «Астории». Всё время его не покидало неприятное чувство, объяснить причину, которого капитан не мог.
Поднявшись в каюту, он надавил на выключатель и раздраженно бросил плащ на диван. На круглом столе стояла ваза со стройными, начинавшими уже вянуть гладиолусами. На кресле лежала недочитанная книга. На передней стенке висела любимая гравюра: по бурному с белыми гребешками морю, под полными парусами, плыл знаменитый чайный клипер «Летящее облако» Всё здесь было знакомо, привычно и мило сердцу. На письменном столе Карданов заметил серый продолговатый билет. Значит, Храмцов уже побывал в театре. Билет на завтра. Вот и отлично.
Карданов хотел взять билет в руки, разглядеть его повнимательнее, но почему-то не взял. Ему было не по себе. Как будто он чего-то не сделал или сделал, да не так, как нужно. Он походил по каюте, закурил, остановился у иллюминатора. Через него увидел слабо освещенное палубными люстрами черное чрево трюма номер три, огромное и бездонное.
«Сюда все ваши баржи влезут, мысленно обращаясь к Маркову, насмешливо подумал Карданов. Сменить Тайгу на самоходку! Надо же придумать!»
Но насмешка не получилась. Не испытал он и радости от того, что остался на «Тайге». Мысли капитана вертелись вокруг предстоявшего похода самоходных барж.
Плохо придется тем, кто пойдет в этот рейс. Конечно, понимающие люди не решатся на такую авантюру. Но ведь кто-то пойдет? И Марков пойдет. Ему будет очень трудно. Жаль. Он вызывает симпатию. Марков будет рисковать жизнью вместе с теми легкомысленными людьми, которые согласятся участвовать в этом необычном плавания. А он, Карданов, опытный морской капитан, член партии, которого могли обязать заняться этим делом, но предоставили решать вопрос его совести, он останется на «Тайге». Слишком уважают капитана Карданова в пароходстве и в райкоме, чтобы «обязывать». Наверное, там ни минуты не сомневались, что капитан согласится. А он отказался. Ну что ж! Бывают ведь такие положения Хлеб лежит прямо на земле, тысячи тонн хлеба. Пойдут дожди, и это золотистое зерно превратится в зловонные гниющие кучи. Всё потому, что его не на чем вывезти. Преступление! Впрочем, если подходить к этому формально, при чем тут он, Карданов, капитан торгового флота? Его дело перевозить грузы. Но почему тогда идет Марков? У него тоже есть другое дело. Марков сказал: «Поймите, надо»
Карданов со злостью сжал в кулаке сигарету. Кажется, теперь он тоже начинает понимать. Он снова представил себе: где-то далеко, за тысячи километров, лежат горы зерна. Представил девушек и юношей, бросивших родных, учёбу, удобства города. Они приехали в голую степь, живут в палатках, идут на все лишения с одним только желаниемдать стране хлеб. Вот они стоят возмущенные, со сжатыми кулаками. Их труд Героический труд. Их хлеб гибнет! Его не на чем перевезти.
Нет, ребята, не волнуйтесь, ему не дадут сгнить. Не дадут!
Карданов увидел серую пасмурную поверхность Баренцова морятакой он видел ее не однажды, увидел десятки тоненьких черточек, пенящих воду. Это самоходки. На одной из них он, Карданов. Он уже видел себя там, на низеньком мостике, уже думал о том, как должны быть задраены трюмы, какие крепления он сделает на палубе, как предохранить стёкла рубки от ударов волн. Он уже жил тревожной жизнью капитана баржи, каждую минуту готовый вступить в борьбу с морем. Ничего не забыть. Подготовиться ко всяким случайностям.
Сказать Маркову о сварочном аппарате. Неплохо иметь и линеметательную пушку. Вообще, возникает тысяча вопросов. Надо всё продумать серьезно, по-морскому. Обязательно обучить людей хотя бы элементарным морским навыкам. Самоходки должны иметь хорошую связь между собой Мысль лихорадочно работала. В голове рождались планы, он думал о мерах, обеспечивающих безопасность плавания этих речных суденышек. Он уже увлекся этой трудной морской задачей. Надо
Но, черт возьми, ведь он же не идет в этот рейс. Он отказался. Было уже поздно, но Карданов не думал об этом. Он быстро набрал номер. На другом конце провода сразу же подняли трубку. Видимо, Марков не спал.
Иван Васильевич? Вас беспокоит капитан Карданов. Я согласен. Да, окончательно. Завтра буду сдавать «Тайгу». Я вот что хотел предложить. Надо
ГЛАВА II
Карданов медленно шел по солнечной стороне широкой улицы. Вчера он сдал «Тайгу» молодому, даже слишком молодому, как ему казалось, капитану Сыровадскому. Говорили, правда, что Сыровадский способный и знающий, но всё же Тридцать лет, чтобы командовать таким судном Поэтому-то так подробно, не желая что-нибудь упустить, рассказал Карданов новому капитану все особенности управления «Тайгой», долго водил его по теплоходу, знакомил с командой. Когда они подписали сдаточный акт, Сыровадский посмотрел на Карданова, поднял традиционную «приемосдаточную» рюмку коньяку и сказал:
Спасибо, Андрей Андреевич. После такой полной информации плавать на этом чудесном корабле мне будет легко.
Прощание с командой получилось тяжелым. Вместе с новым капитаном Карданов спустился в столовую, где собрались все. Их встретили серьезные лица. Карданов представил Сыровадского, пожелал экипажу счастливого плавания, успехов, передал привет женам. Все сидели молча. Наконец, моторист Демкин укоризненно произнес: