Это моя последняя слабость. Честное словопоследняя. Сейчас отдам чашку и забуду о неудачном знакомстве. Сейчас еще немного
Очень похожепродолжила восхищаться официантка,наверное, он вас очень любит. Только тот, кто любит, может увидеть вас такой.
Я вздрогнула, сообразив о чем она,о листке из блокнота, который сиротливо лежал передо мной на столике. А на немзнакомое и незнакомое одновременно лицо. Обрамление растрепанных волос, счастливая улыбка, и взгляд Не бывать у меня такому взгляду! Не дождетесь, мать вашу!
Я поставила чашку на стол так резко, что официантка вздрогнула и посмотрела на меня с испугом:
Что-то случилось?
Нет, ничего,улыбнулась я как можно спокойнее и оставила девушке щедрые чаевые.
Я поспешно вложила листок в папку, да вдруг почувствовала, как мой маленький, идеально выстроенный мирок пошатнулся. Счас! Не будет на моем лице этого беззащитно-нежного выражения. Да ни в жизнь!
Успокоившись, я поднялась и направилась к двери, решив навсегда забыть об этом художнике. А рисунок сохраню. Как напоминание чтобы более никогда в жизни не клюнуть ни на одного мужчину.
Мне нервы дороже.
И когда он окликнул меня в университете, я даже нашла в себе силы холодно улыбнуться, и даже сделала это естественно:
Ты что здесь делаешь?спросила я.
Да фотограф я,ответил он, показывая на сумку с камерой.А ты учишь, снежная королева?
«Снежная королева»разозлило. Казалось, он видит меня насквозь впрочем, наша декан так и говорила, когда расписывала в красках свои эмоции при виде фотографий:
Такой талант! Каждый характер раскусывает в одно мгновение. Смотри! Даже я на этих снимках почти хорошенькая.
Я натянуто улыбнулась. Угу. Угу. Талант. Самый дорогой фотограф в городе, который почему-то вдруг загорелся энтузиазмом и решил наш небольшой праздник почтить своим присутствием во имя любви к своему универу, так сказать так я и поверила.
Но декан на снимках действительно вышла теперь пришла моя очередь улыбнуться натянуто. Хорошенькой? Почему-то вспомнился собственный портрет и лепет Оли, что скоро будет выставка Айвара. На выставку я пошла. Вышла с красными от стыда щеками, молясь всем известным богам, чтобы туда не заглянули мои студенты или коллеги по работе. Мой портрет там был Копия того, у меня дома, только во всю стенку. И когда же эта сволочь нарисовать успела?
Так он твой сосед же,ответила на мой удивленный вопрос Оля.Сейчас переехал, а так жил с тобой в одном подъезде. А ты и не знала? Он меня сам узнал, сказал, что видел, как я к тебе домой приходила. Сам предложил вас познакомить. Говорил, ты ему давно нравилась
Я оборвала Олю:
Не понимаю, чему там нравиться? Ты же сама говорила, что я грубиянка, неженственная, некрасивая, что на меня ни один мужчина не посмотрит.
Тебя не один мужчина не разглядит,поправила меня Оля.А это разница.
Я не видела разницы, честно.
Прошло несколько дней, и я в очередной раз поняла, что сестраэто зло. Только она может позвонить, и, не слушая никаких отговорок, поставить перед фактом:
Зойка, сегодня едем на природу.
Оля, я работаю,с сожалением оторвалась я от ноутбука.
Какая нафиг работа, душа моя, да еще и с утра пораньше! Лиго[1], сегодня Лиго, забыла?
Уже утро? Я посмотрела за окно. Точно, утро. А я и не заметила, как ночь пролетела. А ночка выдалась плодотворная. Может, и в самом деле отдохнуть?
Лиго. Ну и что?еще сомневаясь, протянула я, пошарив взглядом по закиданному бумагами столу в поисках кофе.
Кофе, естественно, не нашлось, нашлась лишь пустая кружка с черными разводами. Придется оторвать задницу от стула, пойти и заварить. А не хочется усталость, молчавшая всю ночь, вдруг накрыла волной, и я чуть было не заснула на стуле с мобильным у уха. И все же да, надо отдохнуть.
А то, что на Лиго все празднуют,продолжала щебетать Олька,даже такие трудоголики, как ты. Так что вырубай компьютер, собирайся, мы тебя внизу ждем.
И повесила трубку. Внизу? Отчаянно зевая, я поднялась со стула и подошла к окну. Так и естьу подъезда знакомая лада Сашки, возле лады скучающе посматривает на окна соседней многоэтажки Оля. А на небе, как назло, ни облачка: непогодой не отговоришься, солнышко так и жжетв самый раз покормить комаров на природе.
Выключив компьютер и наскоро собравшись, я вскоре с угрюмым видом села на заднее сиденье лады и сонно поинтересовалась, где находятся мои племянники:
У мамы на деревне,ответил Сашка, заводя машину.Сегодня мы решили погулять во взрослой компании, с алкоголем, криками, и
блевотиной.
Зойка, какой идиот тебе высшее дал?в очередной раз удивился Сашка.Ругаешься, как грузчик, а еще интеллигент
Латышского разлива,поправила я.
А хоть китайского! Где твой лоск? Где твоя элитарность?
А действительно, где? Не коньяк в кабинете распивать еду, а жрать подгоревшие сосиски, запивать их дешевым пивом и горланить непристойные песни Самое то занятие для элиты. Ах да, забыла. Еще искать папоротник и через костры прыгать.
Злая ты, но мы тебя все равно любим, да и ты нас тоже, я же знаю,вовсе не обиделся Сашка.
А ведь в самом деле люблю, иначе бы с ними не поехала. Машина выскользнула из родного двора на широкую дорогу и остановилась у светофора. И тут Сашка добавил:
Надеюсь, Айвар тебя перевоспитает.
Желание шутить как рукой сняло:
Какой еще Айвар?
Зойка ты дурочку из себя не строй,ответил Сашка.Некрасиво это перед родней-то. Мы все в курсе, что вы с Айваром неплохо поладили. А Олька вон вообще от гордости пухнет. Это она ведь вас познакомила.
Айвар, значит... Ну-ну. Врун шоколадноглазый. Ты меня еще плохо знаешь
Э-э-эпротянула я, откидываясь на спинку сиденья, когда машина плавно сорвалась с места, набирая скорость.Черт телефон дома забыла. Оленька, одолжишь? Позвонить надо.
Щелкая по клавишам мобильника, я ругала себя на чем свет стоит. И с чего, скажите на милость, я взяла, что у Ольки есть его номер телефона? А ведь есть же вот он, родимый Айвар, говорите. Дрянь шоколадная он, а не Айвар! Шоколадный зайчик, ласковый мерзавчик
Нажав на кнопочку с зеленой трубкой, я прижала мобильник к уху, от души надеясь, что эта сволочь ответит.
Н-да
Не знаю, что в этот момент было остреезлость или вспыхнувшая в груди радость? Но разбираться было некогда.
Это твоя невестушка звонит
Надо же,сразу посерьезнел голос в трубке.А я заждался.
Думаю, надо поговорить.
Могла бы все сказать и сразу, но не хотела устраивать разборки на глазах у навостривших ушки родственников.
Поговорим коль хочешь. Вы ведь на ваше место у Даугавы[2] собираетесь?надо же, какой осведомленныйТак я вечером загляну. Конкурс у меня в вилле неподалеку. Буду рад, если ты пойдешь со мной.
А если не пойду?
Через костры прыгать интереснее?В его голосе появилась легкая ирония.А в вилле комфорт, кондиционеры, никаких насекомых кровать есть. И никто не будет ныть и звать на веселье, обещаю.
С кроватью уел, гад,еще одной бессонной ночи я не выдержу. Но кровать и мужчинасочетанье слегка гм опасное. Впрочем, чего там опасного-то? Что я за себя постоять не сумею?
Ок, пусть будет вилла,ответила я и отдала телефон довольной чем-то Ольке.
Всю остальную дорогу я проспала. Проснулась уже под вечер. Машина стояла на песчаном берегу у изгиба медленно текущей Даугавы, покачивались слева высокие сосны, разносился над лесом горький запах дыма. Вокруг раскиданных на берегу палатока их я насчитала шестьвозился уже подпивший, распарившийся на жаре народ.
Вздохнув, я вылезла из машины.
Сойка!радостно заорал Янис[3], мой двоюродный братишка, и бросился ко мне с пластиковой тарелочкой, на котором лежала не очень аппетитно выглядевшая колбаса. Через несколько минут я сидела на бревне, давилась горьким пивом с колбасой и вскоре расслабилась, прислушиваясь к разговорам не умолкающей ни на мгновение компании. А здесь оказалось не так уж и плохо я уже и забыла, что это такое,отдыхать в кругу друзей и близких. Может, Олька и права я стала слишком дикой.