Когда Аполлон забрался в кузов, Леночка испуганно посмотрела на него, видя, что машина движется сама по себе.
А за рулём кто?спросила она недоумевающе.
Как кто? Байкал. Он у тебя, оказывается, такой умница. Я ему показал, как баранку крутить и скорости переключать, он всё схватил на лету
Леночка с недоверием посмотрела в заднее окошко кабины: действительно, за рулём, навострив уши и зорко всматриваясь сквозь лобовое стекло, сидел Байкал.
Но Аполлон не дал ей времени долго недоумевать. Он увлёк её на расстеленную поверх сложенного толстой большой подушкой брезента куртку, и заключил в объятия.
У нас всего полчаса,шепнул он ей.
Леночка, уже полностью доверявшая Аполлону, позволила снять с себя трусики, чтобы ему удобнее было потчевать её самым вкусным в мире блюдом. И в последние свои минуты близости с этим искусным поваром, в этой необычной обстановке, ей было особенно вкусно. И захотелось ещё чего-то, того, что было ещё за горизонтом, чего она ещё не пробовала ни разу в жизниощутить его проникновение в себя там ещё глубже, ещё сильнее
И, как в предыдущий раз, уже не в силах сдерживаться и противиться охватившему еёвопреки всем, не имеющим ничего общего с чувствами, расчётамстрастному желанию, она сама попросила:
Хочу тебя, милый мой Сейчас
Теперь ничто не мешало Аполлону выполнить эту сладкую просьбу. В кузове кроме них никого не было, никакого Антона, никаких пропахших табаком и солидолом рук, никаких собак никаких преград
Он поднял её ноги до самых грудей, маленьких, трогательных, с припухлыми тёмными соскАми, нежно и бережно ввёл головку своего гудящего от напряжения дружка в раздвинутую пальцами милую розовую щель между набухших чуть более тёмных валиков в мягком кудрявом опушении, и резким толчком вонзил его в горячую влажную глубину. И, приникнув к этому ангельскому созданию всем телом, делая размеренные толчки тазом, стал осторожно, едва касаясь губами, целовать её волосы, веки, ресницы, носик, щёки, губы, с которых вслед за первым криком сочился и сочился сладкий стон И с его губ слетали самые нежные в мире словаи на русском языке, и на английском, и на испанском
Когда они ожидали на перроне прибытия поезда, у них за спиной вдруг послышалось радостно-удивлённое:
О! Аполлон Флегонтович Ива ИвАнов!
Они обернулись. Перед ними стоял милиционер Петрович и трепал по голове Байкала.
ЗдоровИньки булы! Це твий цуцик, Аполлон Флегонтович?Петрович кивнул на Байкала.
Здравствуйте. Наш,улыбнулись лейтенанту Аполлон и Леночка.
Уже когда состав тронулся, Аполлон шёл ещё некоторое время рядом с открытой дверью вагона, где из-за плеча проводницы выглядывало мокрое от слёз лицо Леночки.
Я люблю тебя, Аполлон!закричала она, видя, что проводница закрывает дверь, и, словно боясь, что он не услышиткак будто бы это закрывалась не дверь вагона, а крышка гроба,закричала ещё раз, с надрывом и дрожью в голосе:
Я люблю тебя! Слышишь?! Люблю!
Аполлон молча помахал ей рукой.
Глава XLII
"Покажи зубы"
На базе никто не ожидал в столь ранний час машины с завода, а потому там был только ночной сторож дед Митечка.
Похоже, я рановато приехал,вместо приветствия сказал Аполлон сторожу, витая в облаках в районе вокзала.Давненько я тут не был
Они обменялись рукопожатиями.
Да Ишшо никого нема. Вы ж раньше одиннадцати обычно и не приезжаете
Ну, дед, что тут у вас новенького?спросил Аполлон, садясь на лавочку у ворот рядом со сторожем.
Да у нас-то всё по-старому,ответил дед Митечка, доставая из кармана пузырёк с нюхательным табаком.
Это был первый человек, нюхающий табак, которого в своей жизни встретил Аполлон. Он слышал, что раньше были такие чудакивпрочем, не бСльшие чудаки, чем нынешние любители курения,и даже существовали для этого специальные табакерки, но встречать подобный "анахренизм", как выражался сам дед Митечка, не доводилось. У деда Митечки роль табакерки выполнял пузырёк из-под какого-то лекарства.
А вот что там у вас в конторе слыхатьзряплата будет завтра, аль нет?спросил в сою очередь сторож, насыпая из пузырька на жёлтый широкий ноготь большого пальца жёлто-серого порошка.
А что, дед, считаешь, что зря зарплату-то получаешь?засмеялся Аполлон.
Хоть на душе у него было и грустно от расставания с Леночкой, но от такого расставания было одновременно тепло и радостно на душе, израненной струями холодного душа, которым его окатывали в последнее время представительницы прекрасного пола.
Да не, енто я так, для порядку Есть, конечно, которые и зря получают, потому как от них больше вреда, чем проку.
Дед поднёс к одной ноздре ноготь с табаком и, прижав другую большим пальцем свободной руки, с шумом втянул маленький сыпучий холмик в нос. С наслаждением прочихался. Повторил операцию с другой ноздрёй.
Не хочешь, Американец, носопырку прочистить?дед Митечка посмотрел на Аполлона.Ох и пользительная штука, я тебе скажу. Енто тебе не папиросы. От них один вред Раки там всякие А от ентого табачку,добавил он любовно,ажни молодеешь.
Давай,согласился Аполлон.
У порошка был какой-то особый, вроде бы и знакомый, но в то же время какой-то неповторимый пряный аромат. А в носу щекотало почти так же, как от сексуального возбуждения.
Ну, так что там, со зряплатой-то?повторил свой вопрос сторож.
Ну, раз должна быть, значит, будет,предположил Аполлон, лично которого, с его многотысячным запасом этнографов, эта зарплата практически не интересовала.А что, может и не быть?
Да не. Уж чего-чего, а зряплату трудовому человекувынь да положь, как положено. Енто у капиталистов в ихней Америке, бывает, не плотют, а у нас
Дед спрятал пузырёк в карман.
Не вру,вспомнил вдруг он.Было один раз, задержали на два дня получку или аванец?.. Не, получку Так что было!..
Аполлон откинулся спиной к забору, подставив лицо под утренние солнечные лучи.
Хорошее нонче лето,сказал сторож,и тепло, и дождичка в меру Вот соседкин сын недавноть с Аганистана воротился, так там, говорит, жара такая И пылюка, что ничего не видать под самым носом. Её, говорит, так и зовутаганец.
А он что, там служил?спросил Аполлон, чувствуя, что может быть интересный разговор.
Воевал,ответил дед с каким-то неодобрением в голосе. Помолчал, покряхтел, что-то обдумывая, потом сказал:
Вот ты мне скажи, Американец, какая от него, от Шурика ентого, могла там польза быть?
Аполлон молча, с любопытством смотрел на старого Митечку. Тот, не дождавшись ответа на свой вопрос, продолжил свою мысль:
Я ж его как облупленного знаю, с пелёнок на моих глазах рос. Так он же с кошек живьём, поганец, шкуру сдирал Сколько раз я ему уши драл Он и щас, вон, рассказывает, говорит, в село ихнее, как оно там у них называется, в Аганистане, пришли от душманов ихних освободили, и давай порядок наводить
Видно было, что старик заволновался, продолжая свои рассуждения; вырвал торчащий из-под скамейки травяной стебель.
Вот и рассказывает Ишак, говорит, стоит во дворе, а я ему автомат в жопу иочередь А что, говорит, они там все душманы, прикидываются только овечками. Сколько ребят наших, говорит, положили. Так что пули, мол, на них не жалко а на ишаков ихних, тем более Только, если он с кошек шкуру живьём да ослов неразумных да ничем не повинных Вот я и думаю,дед Митечка тяжело вздохнул,выходит, мы тама порядок начинаем наводить, а заканчивается кого хочу, того и Так енто ж без конца будет?не то спрашивая, не то утверждая, заключил он.
Они помолчали.
Будет конец, дед,произнёс, наконец, задумчиво Аполлон,обязательно будет.
Ну, дай-то бог.
На дороге, ведущей к воротам, показался начальник базы на велосипеде.
Аполлон загрузил машину зерном и выехал с базы, когда других машин ещё не было.
Остановился возле столовой, позавтракал, а когда стал отъезжать, почувствовал, что спустило переднее колесо. Вылез из кабины, посмотрел, так и есть"поймал" ржавый гвоздь. Вечно ему морока с этими колёсами! Как в воду гляделне отвалится, так спустит. А тут новый сюрпризв машине не оказалось домкрата. Чёртов Бочонок! Ну что ж, против науки не попрёшь: после радостинеприятности, по теории вероятности, как кто-то сказал.
Пока дожидался первой машины с заводаэто оказался Перепелиное Яечко на спиртовозе, слава богу, домкрат у него был,пока поменял баллон, время уже подошло к обеду. Поскольку в трудах праведных Аполлон зверски проголодался, то, так и не успев отъехать от столовой, побывал в ней ещё раз.
Выходя из столовой, он увидел возле своей, вернее, Бочонковой, машины милиционера.
Вы шофёр этой машины?спросил, козырнув, милиционер.
Яответил Аполлон.А что, есть вопросы?
Милиционер, парень с сержантскими погонами, посмотрел на него изучающе.
Попрошу ваши документы,строго сказал он.
Аполлон протянул ему водительское удостоверение. Милиционер раскрыл его, долго и пристально изучал.
Путёвку,снова попросил он.
Аполлон достал из кабины путевой лист. Сержант снова принялся тщательно изучать новый документ.
А что случилось?добродушно спросил Аполлон.
Вопросы буду задавать я,заявил сержант, и спросил:В кузове что?
Там же написано,кивнул Аполлон на путёвку,зерно.
Проверим,сказал милиционер и, встав на подножку, заглянул в кузов.
Спрыгнул с подножки, обошёл грузовик вокруг, остановился спереди. Достал из кармана записную книжку, заглянул в неё, затем перевёл взгляд на номер машины. Словно не веря своим глазам, подёргал рукой номер. Поднял взгляд на стоящего рядом Аполлона, внимательно, с каким-то подозрением, осмотрел его с головы до ног.
Паспорт,словно бы спохватившись, наконец, попросил страж порядка.
Аполлон протянул ему паспорт. Тот внимательно его изучил, перелистав от корки до корки, раскрыл на странице с фотографией.
Аполлон уже начинал беспокоиться. В последнее время он слишком расслабился, позволял себе различные штучки, к которым он привык у себя в Штатах, которые здесь, однако, выглядели как что-то не совсем привычное, если не совсем непривычное. Он вспомнил, как вместо привычного в посёлке "лады!" он сплошь и рядом уже употреблял "О'Кей!", и кое-кто уже его копировалс него, как с героя, все хотели брать пример; как, увидев катящееся одинокое колесо, вместо "ого!" воскликнул "вау!", после чего Пуритин подозрительно на него посмотрел; как рассказал директору анекдот про Брежнева Так он и сам рассказывал А может, он специально провоцировал?.. А последний разговор с дедом Митечкой про Афганистан?.. Он вдруг вспомнил одну историю времён Второй Мировой войны, когда его соотечественники, выполняя задание в тылу немцев, "прокололись" на ерундеподъехав на джипе на заправку, попросили залить им в бак вместо бензина общепринятый у них в Юнайтед Стейтс "газ"
Аполлон испугался. Испугался, что наступила расплата за беспечность.
Сержант, между тем, продолжал тщательно сверять оригинал с фотографией в паспорте.
Наконец захлопнул паспорт и попросил:
Зубы покажите.
Аполлон, ожидавший чего угодно, к этой неожиданной просьбе оказался не готов. Он хотел уже, было, по инерции продемонстрировать знаменитый голливудский оскал, который каждый уважающий себя американец вырабатывает с детства, произнося перед зеркалом слово "чиз", и называет улыбкой, но спохватился.
Это ещё зачем?спросил он, подстёгиваемый чувством собственного достоинства.
Вопросы здесь задаю я,нравоучительно напомнил сержант, делая ударение на "я".
Задавайте,отпарировал Аполлон,а зубы показывать не буду. Вы ж не стоматолог, и я у вас не на приёме. Покажите сначала постановление прокурора,проговорил он сквозь зубы, почти не раскрывая рта.
Сержант, видимо, понял, что действительно превышает полномочия, многозначительно посмотрел на чревовещателя и сказал:
Я вас задерживаю. Поедете со мной в управление.
По какому такому праву?! За что?!возмутился Аполлон.Объясните, что происходит.
В управлении вам всё объяснят,невозмутимо ответил сержант.
В это время к ним подъехал на мотоцикле с надписью на коляске "Милиция" ещё один милиционер. Аполлон понял, что сопротивление стражам порядка бесполезно, а пререканиятолько себе во вред. Даже в родных Юнайтед Стейтс. А что уж говорить про шаткое положение нелегала?
Паша,обратился сержант к мотоциклисту,это та машина, о которой сообщил Иван Иваныч. Отвезёшь его в управу,он кивнул на Аполлона,а я подгоню его машину.
Пока Аполлон, сидя в коляске мотоцикла, ехал до управления, самые грустные мысли посещали его. "Везут, как на эшафот". И в последний момент, когда мотоцикл остановился у небольшого двухэтажного здания с табличкой у двери "Районный отдел внутренних дел", в сознании его даже успела промелькнуть вся его короткая жизнь. "Как перед смертью",тоскливо подумал он, вылезая из коляски.
Его ввели в небольшое помещение, похожее на то, в котором он в день своего приезда в эти края уже заплатил штраф доблестным стражам порядка.
За одним из столов сидел молодой лейтенант.
Это тот, о котором сообщил Иван Иванычдоложил Паша, передавая документы Аполлона лейтенанту.
Лейтенант с интересом осмотрел Аполлона с головы до ног. Под его проницательным взглядом Аполлон окончательно сник.
В комнату вошёл сержант, который поджидал его у машины возле столовой.
Документы, вроде, все в порядке. И вид нормальный. А зубы показывать отказывается,сообщил сержант лейтенанту.
Мотоциклист Паша вышел, а лейтенант снова вперился в Аполлона. Всё интервью повторилось сначала. Аполлон уже не возмущался, поняв, что просто так его бы не взяли. Значит, где-то что-то им стало известно. Всё, приехали. Гнить ему где-нибудь в Сибириесли не посадят на электрический стул
Покажите зубы,в заключение попросил лейтенант.
Пожалуйста,вызывающе оскалился Аполлон.
Оба милиционера с любопытством, которому позавидовал бы любой дантист, уставились на два ряда ровных белоснежных зубов.
Может, вам ещё чего-нибудь показать?с издёвкой спросил Аполлон, когда милиционеры отвели от него свои взоры и недоумённо переглянулись между собой.
Нет, спасибо,серьёзно ответил лейтенант и, сняв с телефонного аппарата трубку, набрал номер.
Юрий Владимирович,обратился он в трубку,здесь по сигналу Иван Иваныча доставили товарища Иванова Да, номер совпадает Да нет, обыкновенный Нормальные человеческие Хорошо.
Он повесил трубку.
"Юрий Владимирович Это же Андропов председатель КГБ",шумело в это время в голове у совершенно сбитого с толку Аполлона.