Эдуард ВеркинОсеннее солнце
ИЮНЬ
День защиты детей
Вот и еще год прошел. Мы расстаемся Ненадолго. Ведь время скоротечно, думаю, многие из вас это уже поняли. Через три месяца вы вернетесь в школу. Но вы вы вернетесь немного другими людьми
Нина Викторовнанаша классная руководительница, русский-литература-драмкружок. Наверное, поэтому она любит искренние напутственные речи и долгие проводы, в конце каждой четверти прощается с нами так, словно мы улетаем на Луну. Хорошо хоть за руку по очереди не держит и питание в тюбиках не выдает. А конец учебного годаособенный повод, к нему припасены самые душевные и проникновенные слова о рубежах, порогах и далях.
Запомните это лето. Запомните июнь с его зеленью, синие дали и жару июля и золото августа, его последние и прозрачные дни перед порогом
Нина Викторовна рассказывала, как у нее всегда щемило сердце в конце августа, когда каникулы заканчивались, и вот-вот должен был начаться учебный год. А я думал, что хорошо бы поскорее свалить. Последний день последним днем, но мама просила купить кофе, а Нина Викторовна, похоже, хорошо подготовилась.
И на рубеже нового учебного вспомните себя три месяца назад, вспомните сегодняшний деньи вы увидите
Тут я немного запутался, кто в каком послезавтре должен куда посмотреть, и заскучал, а Нина Викторовна сделала паузу, набирая форсажа перед заходом на новый лирический вираж, но тут, к счастью, поперек кабинета прогудела крупная зеленая муха. Вдохновение Нины Викторовны погасло.
А теперьвздохнула Нина Викторовна.А теперь каникулы
Все заорали. Все вскочили. Кинулись к дверям, опрокидывая стулья. А я, поскольку сидел ближе всех к двери, оказался в гардеробе первым.
На первом этаже в фойе школы плавали разноцветные воздушные шарики, видимо, родительский комитет организовал из оставшихся средств. Малышня шарики ловила, старшеклассники не обращали внимания.
Наш восьмой класс «А» отпустили чуть раньше, мы успели одеться и выкатились на школьное крыльцо. Городские разбирались по домам, монтажники и село дожидались автобусов. Солнце жарило, я свернул куртку и засунул в рюкзак. До звонка оставалось десять минут, я прикидывалуспею ли сбегать до магазина? Я почти решился, но тут из школы появилась Шнырова с красным шариком и неприятным выражением лица.
Шнырова не поздоровалась, спустилась с лестницы, уселась на вкопанную покрышку и вытянула ноги.
Через минуту показалась и Дрондина. Тоже с шариком, но в настроении хорошем.
Привет, Васькин!улыбнулась Дрондина.Ты учебники сдал?
Нам в сентябре разрешили
Отлично! Я у тебя возьму на лето?
Хоть три раза.
Хочу посмотреть заранее, у меня с математикой плохо, сам знаешь, если пораньше проработать, то потом легче
Затрындел звонок, на ступени высыпались школьники с шариками. Звонок не обрывался, последний звонок традиционно длинный, пока уши не заложит, минут пять.
К крыльцу пришвартовался желтый школьный автобус, стали грузиться. На желтом автобусе ездит село, монтажники на синем. Монтажникипотому, что они живут в поселке Монтажном, это от Никольского к северу. Селопотому что к югу, в селах и деревнях, разбросанных вдоль Сунжи. Я, Шнырова и Дрондина село.
Я расположился как обычно, на десятом месте, Шнырова села рядом с водителем, спугнув с места третьеклассника из Каменки, а Дрондина пробралась в корму.
Отъезжаем,объявил водитель, когда автобус заполнился.Двери закрываются.
В последний момент в автобус заскочил Колесов, огляделся, свалился рядом со мной. Сам Колесов вообще-то в Никольском живет, странно, куда он потащился
К деду надо заехать,пояснил Колесов.В Коммунар. Передать ему пирожки, мотоцикл и вставную челюсть
А как же тогда твоя мама?поинтересовалась Шнырова.Чем она орехи грызть будет?
Колесов привстал, было, но я его поймал.
Это же Шнырова,сказал я.Она всегда такая.
Колесов поморщился, но со Шныровой связываться не стал. Все знали, как на Новый Год она подралась со старшеклассником из-за подарков под елкой.
Автобус тронулся. Я оглянулся на школу.
У нас хорошая школа, лучшая в Никольском. Маленькая, учеников немного, городских меньше половины, остальные с окрестностей.
Как я, Шнырова и Дрондина.
Колесов, тебя в деревню списали?спросила Шнырова.Свинопасом будешь?
Колесов не стал связываться второй раз. Автобус вырулил со двора, мимо «Сельхозхимии», выехал за город.
Сегодня День защиты детей, день раздачи дневников и день Дрондиной.
С Днем Защиты все понятно, с дневниками тоже, про день Дрондиной поясню. Неделя у нас строго поделена, день я дружу с Дрондиной, день со Шныровой, так до воскресенья и чередуюсь, в воскресенье мне выходной.
Шнырова и Дрондина чрезвычайно непохожи друг на друга, особенно издалека. Да и вблизи. Причем, видна немалая работа, проделанная каждой для закрепления отличий. У Шныровой низкая челка, у Дрондиной крысиные косички. У Шныровой еще в апреле щедро выскочили веснушки, Дрондина в марте проколола уши и теперь носит серьги-сердечки с розовыми камнями. Да и вообще любит розовое, куртка у нее розовая. А глаза серые. У Шныровой глаза зеленые. Чтобы было еще зеленее, она носит зеленые очки, чтобы было окончательно зеленозеленую куртку. Издали я их так и отличаю, зеленая курткаШнырова, розоваяДрондина. А еще Дрондина толще и щекастее, а у Шныровой длинные ноги, отчего она заметно выше.
Дрондина любит ездить на последних сидениях, Шнырова всегда впереди, и если через дорогу скачет заяц, то Шнырова орет «Заяц!!!». Один раз рулил водитель на подмене, Шнырова заорала «Заяц!!!», непривычный шофер дернулся со страху, чуть в канаву не срулили.
В тот день так и ехали, Дрондина в розовом неловко ловила проснувшихся слепней, ползающих под потолком. Шнырова в зеленом настырно пинала инструментальный ящик под передними сидениями.
Дорога задралась в гору, двигатель завизжал.
Подшипник,пояснил Колесов.Помпа накроется скоро
Колесов стал рассказывать про их новую машину, «киа», ровная тачка, но помпа слегонца сопливит, я не очень слушал, смотрел в окно. Закрывал глаза возле трехрогой березы, и открывал возле Семеновской крупорушки, зажмуривался мимо Родников, открывал у Мостков, я эту дорогу слишком хорошо знаю, не ошибаюсь никогда, если только не усну. Иногда я после школы засыпаю, особенно зимой, у десятого места печка.
Они думали мы лопушки, а отец толщиномером прошелсяа там ноль-пять, они ее не то что красили, они ее отшпатлевали
Кажется, я уснул. Хорошо бы я уснул. Колесов смеялся и показывал телефон с теплообменниками и коробками передач.
Заяц!!!
Заорала Шнырова, вскочила и выставилась в окно, к зайцам она да, неравнодушна. Автобус тряхнуло, воздушные шарики под потолком разом разбежались по сторонам. Шнырова стукнулась плечом, зашипела, вернулась на место. На задних сиденьях злорадно улыбнулась Дрондина, я не видел, но мог поспорить, что это так.
Зайцев много в этом году,зевнул Колесов.Это к грибам.
Колесов шуганул красный шарик, и, немного подумав, добавил:
И ягодам.
Колесов знает приметы: лягушки квакают к дождю, зайцы скачут к грибам, думаю, он сам их сочиняет.
И осень будет
По зайцу промазали!возмущенно сказала Шнырова.Надо лучше ездить, водитель!
В отместку водитель закурил.
Шнырову зовут Александра, Дрондину Наталья.
Шнырова стала ругаться, что в школьных автобусах курить нельзя, водитель включил музыку, прибавил громкости, а потом и скорости. Звучали мои нелюбимые песни, впрочем, мучился я недолгосправа заблестела Сунжа и скоро из-за поворота показалась угрюмая табличка «2.5 км. » Я ее подновлял в мае, но краска оказалась дрянной, потекла и смешалась, отчего указатель приобрел кладбищенский вид. Впечатление усиливала проволочная петля, похожая на висельнуюпроизведение Шныровой. Я эту петлю уже сорок раз снимал, всю весну, но Шнырова ее приделывала обратно. Она не любит Туманный Лог.
Автобус остановился. Шнырова выскочила первой, не прощаясь, не оборачиваясь, с независимым видом пошла в гору.