Ах, что-то долго не идет!
Вдруг приходит попадья.
Что ты долго?
Да вот я попа отправляла. Насилу отделалась.
Наконец они сели отметить свою встречу и обговорить условия.
Мы всяко с тобой пробовали, давай по-жеребячьи
Вот она и встала раком.
Ты заржи, а я тоже. Да с разбегу, говорят, так сильно захачивается.
Как только он прыгнул на нее, солдат в барабан и забил. Они из бани убежали в чем мать родила. Собрал солдат всю одежду да и покатил домой с провизией.
В БАНЕ
На празднике познакомились парень и девка. Ходили, ходили, куда пойдешь? В квартиру идти не удобно. Давай пойдем в баню от погоды, там тепло. Они не знали, что в бане спали посторонние люди, ребята. Ребята услышали, что идут влюбленные парень и девка, спрятались под полок. Те пришли, на лавку сели. Парень разделся, скинул жилетку с часами. Посидели немного.
Пойдем на полок, полежим.
Ребята затаились. Парень начал домогаться:
Давай обнимемся.
Девка:
Да ты что?
Я не буду совать туда, где ребята
Ребята на радости думают:
В нас не будут совать
Долго он ее умасливал. Она согласилась. Начал он ее еть, ей захорошело, девка и говорит:
Суй, где ребята
Ребята испугались: теперь в нас начнет
Дядя, мы не будем, не будем ничего делать, не суй ты в нас.
Они услышалии дралом! И жилетку с часами парень забыл. Ребята до утра пробыли в бане, а утром пришли на квартиру. Девка спит, они к матери:
Вот, маменька, какой переполох был, парень оставил все.
Мать осмотрела всю одежду.
Ну, мою дочь обкатывали всю ночь.
Взяла одежду в руки и давай чесать дочь.
БУРУШКО, НАДДАВАЙ
Один солдат шел со службы. Видит, избушечка небольшаяон и зашел. На столе всякие угощенья приготовлены. Солдат поел, попил да за печку спрятался, думает: «Что-то здесь не то».
Приехал архирей, а потом барышня. Разделись, архирей говорит:
По разному мы с тобой делали, а по-конски не пробовали. Давай?
Ну, давай.
Ты встань на четыре-то ноги, как лошадь.
Барыня встала на четыре ноги, архирей отошел к порогу, разбежался, заладил с разбегу да и говорит:
Вот как наш бурушко надвигает!
Солдат выскочил, палкой хлестнул архиерея по спине:
Вот как бурушку погоняют!
Архирей и барышня испугались и убежали. Солдат собрал одежду в узелок, идет в город. Зашел к купцу. Купец с ярмарки вернулся.
Пустите переночевать.
Поди там на кухню.
Купец с ярмарки приехал, гостей созвал. Пришли купцы, чиновники, и архирей пришел. Сидят пируют. Купец и говорит:
Надо солдатика позвать, не знает ли какого рассказика, побасенкичеловек бывалый.
Вот говна-то! говорит барышня купчиха.
А не твое дело.
Солдат пришел.
Расскажи нам, служивый, чего-нибудь.
Солдат и стал рассказывать
Слушайте-слушайте, на улице девок щупайте,
Девок кликайте, в жопу тыкайте,
А баб не пускайте, если будете пускать,
То архирей будет их смущать.
Он в баню завлечет, запрет проебет,
Ты купчиха не вертись, дай вволю наебись.
РУССКИЙ, ТАТАРИН, АРАП И ШВЕД
Из одного полка отправлялись со службы в отпуск русский и татарин. Татарин был побогаче, купил лошадь и поехал, а русский тащился пешком. Их застигла ночь, они вздумали ночевать у стога. Русский и говорит татарину:
Татарин, не привязывай коня.
А сам думает, что конь уйдет и обеим пешком идти не так завидно. Татарин не послушал русского, лошадь привязал. Улеглись спать, татарин уснул, а русский лошадь удавил.
Поутру татарин будит русского:
Русский, у меня конь задавился.
Ну, говорил я тебе, татарская твоя морда, чтобы не привязывал, вот теперь и тащи шкуру, не кидать же ее здесь.
Шкуру содрали, татарин взял, и пошли дальше. Пришли к селу, а в селе, ночевать никто не пускает. Они увидели теплую баню и не заперта. Зашли в баню и на полке завалились спать, а кожу, татарин бросил под полок. Татарин сразу и заснул, а русский не спит. И слышит: кто-то подходит к бане, отворяет дверь и в баню заходит поп, заносит коробок и начал по бане ходить и говорит:
Ах, как сегодня долго ее нет.
Солдат слушает и молчит. Вдруг заходит в баню женщина. Поп спрашивает:
Что же ты, Марфа, сегодня долго? Затомила ты меня.
Да так, запоздала. Из дома быстро не вырвешься.
Давай, Марфа, наебемся сегодня от души, сказал поп.
Угостились, поп и говорит:
Вот что, Марфа, начнем по-собачьи. Такого у нас с тобой еще ни разу не было.
А как, это, по-собачьи?
А встань к лавке раком да и лай.
Она встала и залаяла по-собачьи тонким голосом:
Ау, ау, ау.
И поп подскакивает, грубым голосом лает:
Оу, оу, оу.
Русский толкает татарина и кричит:
Татарин! Шкуру-то собаки съели.
Татарин просыпается и кричит:
Вы тут, я вас, еб вашу мать! Побью и шкуры сдеру, на барабан одену.
Поп с Марфой испугались и давай руки в ноги и бежать, все оставили им. Русский с татарином слезли с полки и давай угощаться, что осталось забрали все с собой и отправились в дорогу. По дороге к ним пристали солдаты: швед и арап. Пришли в одно село, никто не пускает их ночевать. Один старичок сказал, что у нас вдова на краю села пускает. Вдова им сени отворила и говорит:
Рада бы вас пустить, да у меня сегодня поп будет.
Русский и говорит:
Давай, какой потоп! Потоп будет, так тонуть всем вместе.
Зашли и давай располагаться спать. Русский и говорит:
Я лягу к окошечку, на лавку.
Татарин говорит:
Да я от русского не прочь под лавку.
Арап говорит:
Я чернее этого не буду, лягу я, пожалуй, в печь.
Швед был похитрее, нашел корыто и подвесил к потолку.
Будет потоп, я корыто обрежу, да и поплыву.
Ночью все спят, а русскому что-то не спится.
Слышит, кто-то подходит к окну и приставляет лестницу. Он выглянул в окно и видит: поп. И стучится:
Марфа, а Марфа.
Марфа и говорит:
Нельзя, батюшка, каких-то четыре солдата пришло.
Эка какое несчастье, вчера разогнали да и сегодня нельзя. Когда же будет можно, а там и пост великий начнется. Воздержание буду справлять. На, прими хоть гостинцы-то.
Русский берет.
Смотри-ко, Марфа, сегодня у меня какая большая кутька-то стала, пощупай хоть. Сильно соскучился по твоей кунке.
Русский в одну руку взял кутьку, а в другую ножики отрезал. Поп соскочил с лестницы и побежал прочь. А русский давай есть поповские гостинцы. Выпил да и песенку замурлыкал. Татарин проснулся и говорит:
Русский, да ты чего ешь-то?
Ем-то, да вчерашней колбасы осталось, доедаю, грызу.
Дай-ка мне-то поесть.
Тот ему подает поповский хуй. Татарин начал есть и говорит:
Да, русский, колбаса-то сырая.
Взглянул в печку, а арап там спит, только зубы белеют, да губы краснеют, а лица не видно.
Русский, да вон угли, я пойду, колбасу дожарю.
Подошел к печке и давай у арапа на губах поповский хуй поворачивать. И стал есть опять.
Русский, все не изжарился.
Не изжарил, а в одном месте уголья-то разворочал, смотри, как светят и дымят.
А я их залью.
И начал арапу ссать в рот. Тот проснулся и закричал:
Потоп!
А швед проснулся и веревку перерезал и упал с корытом на пол, голову разбил. Зажгли огонь, осветили, кто с чем?
Татарин сидитв руках кутька, арап плюетсяво рту солоно, а у шведа голова разбита. Русский давай над ними смеяться.
Нет, пойдем каждый своей дорогой, мы с тобой больше, русский, не пойдем.
ПРАЗДНИК ОКАДКА
У жены был муж и любовник. Муж поехал в лес за дровами, а ей говорит:
Жена, спекла бы хоть блинов сегодня.
Жена отвечает:
Что сегодня за блины, ведь не праздник?
Он запряг лошадь да поехал. У них мясная бочка большая в избе стояла, а в печке варился большой горшок мяса. Вдруг любовник приходит и говорит:
Что, муж-то уехал в лес?
Она отвечает:
Уехал только что! Садись блины есть, я тебя накормлю хоть блинами.
Ну, он и сел блины есть, этот любовник, а муж в окошко заглянул, увидел, объехал вокруг дома, да лошадку в поставил и видит в окошко, что любовник сидит, блины ест. Он стал стучать о задвижку; жена любовника взяла да спрятала.