Да. И я бы от такой обомлел.
Но не кони поразили его в сердце своими копытами, не спицы колесницы пронзили могучую грудь. Льеф обезумел, пораженный наговоромрыжеволосый филид***скальд из чужих земель его околдовал. Это видели все. Битва кипела со всех сторон, а мальчишка с волосами рыжими, как мед, стоял и пел. Он не держал меча и сражаться не умел, но наш предводитель Льеф был сражен.
Вилар покачал головой.
Молодежь Разве можно верить чаровным словам?
Так и произошло, что мы потеряли одного из своих вожаков.
Когда откипела буря, и затих голос волн, когда падших предали огню, как завещал нам Тор, Льеф уже был по другую сторону снов. Он отыскал филида среди неподвижных тел и забрал с собой. Он сказал, что тронутый волей Тора будет теперь его рабом. Но так не заботятся о рабах.
Виллар понимающе закивал.
Он взял галла с собой на корабль и всю дорогу выхаживалвпрочем, галл все равно умирал. Меч Руна успел сразить его в плечотак кровь его брата была отомщена до того, как пролилась.
Так что же теперь? Льеф привез галла сюда?
А то. Он отправился на тинг вместе со всеми, кого привел с юга с собой. Он явится завтра на двор конунга, чтобы сложить дары к его ногам, и конунг благословит его. Но я видел. Я знаюсердце Льефа потеряно в других краях. И не он, но злой дух в его теле вернулся назад.
Раньше, чем солнце заглянуло в маленькое окошко под крышей, скальд поднялся на ноги и бесшумно вышел во двор. Уже снаружи отряхнул плащ от сухой травы, на которой спал, завернулся в него и, заколов на плече, двинулся прочь.
Призрачные звезды заливали все вокруг тусклым серебром. Реннарт, сын Ханнара, скальд из Седых Земель, шел через лес с горки на горку, без путей и проложенных троп, уверенным шагом, спокойным и незнающим устали. Он не скрывался, не выжидал за кустами, не обходил освещенных прогалин, не оглядывался через плечо, хотя сапоги из мягкой кожи и ступали бесшумно. Ловко перепрыгивал Реннарт валежники, огибал еловые лапы. Он знал эти места как свои пять пальцев, хотя не бывал здесь уже несколько лет. Арфа покачивалась у него за спиной, слабо мерцала струнами в свете звезд. Он знал, что прибудет к месту раньше, чем над горизонтом заалеет рассвет.
* Драккартак сегодня принято называть деревянный корабль викингов, длинный и узкий, с высоко поднятыми носом и кормой.
** альнмера длины, 60 см
*** филидбард, певец сказаний
ГЛАВА 2. Возвращение
Звуки скрипок и дудок плыли над долиной тинга, погрузившейся в вечерний сумрак.
Прислужники носили между столов чарки, полные воды, и полотенца, чтобы пирующие могли ополоснуть руки и лицо. Подобно валькириям, что подносят вино героям в Валгалле, женщины наполняли кубки и рога пивом и медом и подносили их своим мужчинам. Перед каждым приглашенным стояла тарелка с едой, приготовленная для него одного. Конунг принимал победителей как дорогих гостей, и не было одной общей тарелки для всего стола, как случалось иногда. Бочонки с медом стояли в зале тут и там, и мореплаватели, вернувшиеся со славой и почетом, сами зачерпывали его.
Пиво пили из костяных роговкубки имели только те, кто привез их с запада. Бока многих рогов изрезали руны, и каждому хозяин нарекал собственное имя. Рог Льефа звалиДоблесть. Рог РунаСлава.
По центру, между длинными столами, пересекавшими зал, колыхался "продольный огонь" в длинной траншее, протянувшейся вдоль стены, плясало пламя. Прежде чем наполнить рог или кубок медом, его проносили через огонь.
В полумраке зала под звуки труб и барабанов танцевали молодые мужчины и незамужние девушки. Те же, кто танцевать не любил, внимали скальдам, певшим песни о подвигах и доблестных героях. Устроившись у огня и терзая струны, странствующие певцы рассказывали саги о великих битвах.
Льеф сидел за одним из столов с рогом в руках и смотрел на шестерых воинов, танцевавших с клинками. Танцоры подняли клинки в ножнах и повернулись трижды кругом. Вынули мечи из ножен и опять подняли их. С легкостью и изяществом обратили оружие друг на друга и в этом подобии боя показали зрителям составленную "звезду" с лучами лезвий. Резко разошлись и мечи взлетели снова, вычерчивая над их головами четырехугольные звезды. Движения становились все стремительнее, под звуки барабанов и волынок клинки скрещивались с клинками, пока в один момент все шестеро не подскочили вверх и назад от центра кругатанец завершился.
Трижды в год собирались Люди Севера на великие празднества. В священных местах и храмах проводили пышные обряды. И все от мала до велика спешили принять участие в церемониях в честь одного из великих богов.
Тут же на пирах произносили слова клятв и принимали обеты. На таком же пиру прошедшей зимой Рун, его побратим, поднялся со скамьи, поднял рог и дал обет, что не пройдет двух зим, как он отправится с дружиной к западным берегам и убьет тамошнего конунга Альдадра.
И пусть обещания звучали в момент веселья и, скорее, от жажды славы, когда головы туманил пряный мед, исполнялись они верно. Победив или умерев, но клятву следовало исполнить.
Льеф, как и должно свободному северянину, прославил себя доблестью и храбростью в бою. Доброе имя и слава стали целью его жизни. И как любой из его братьев, обвинений в трусости он боялся больше, чем самой смерти. С детства Льеф слышал слова отца и дядьев: "Слава переживет воина на века" и "Только одно не имеет смерти: погибшего слава".
Неисполненный обет или нарушенная клятва виделись ему страшнейшим из возможных грехов. Обман он считал позором воина, а ложьнаиболее противным поступком для свободного человека.
Льеф встал следом за Руном и сказал, что вместе с ним выполнит обет.
Прошло полгода. Из плаванья вернулось три драккара из девяти. Зато палубы их полнились добычейдорогими тканями, золотыми браслетами и рабами.
Льеф со свистом втянул воздух и снова выпустил его из ноздрей. Поднес кубок к губам, но так и не сделал глотка.
Сегодня утром он принес дары к трону конунга. Конунг Эрик встал со своего места, обнял его и приветствовал как сына. Но все же Эрик задал вопрос, который заставил Льефа испытать стыд.
Всю ли добычу ты мне показал, благородный Льеф?
Конунг считался первым человеком в земле Севера. В отдаленных провинциях вместо него правили ярлы, но ярлы всегда подчинялись ему.
Эрик был мужем высоким и статным. Все соглашались, что не было среди знатных северян более привлекательного и представительного. Он имел густые, мягкие и блестящие, как золото, волосы, сильное красивое и крепкое тело, умные глаза. Эрик мало говорил и не любил брать слово на тингах, но был не дурен повеселиться на пирах.
Красоту мужчины на севере составляли высокий рост, мощный разворот плеч, крепкое и тренированное тело. Мужчине следовало быть приятным в общении и надежным в делах. На пиру настоящий воин был весел, на тингекрасноречив, к друзьям великодушен, а к врагамсуров. От него ждали поддержки в семейных делах и верности в дружбе, храбрости в битве и ловкости в упражнениях с мечом.
Иными словами, Эрик был красавцем. И хотя уже имел жену, не одна девушка смотрела с тоской ему вслед.
Глаза его имели бледно-голубой цвет, как чистое небо зимой, и Льеф смотрел в них, пытаясь угадать, есть ли в словах конунга подвох.
"Он не мог знать. Наверное, не мог. Да и разве изменит что-то в хозяйстве конунга один женоподобный раб? Раненый галл и в поле-то работать бы не смог".
Я все тебе показал, сказал Льеф, что достаточно ценно, чтобы заинтересовать тебя.
Вот как? Эрик нахмурился, как будто что-то все-таки знал.
Конечно. Ведь не захочешь же ты, чтобы я клал к твоим ногам снятый с убитого башмак? Или другой мешок кожи, такой же бесполезный, как он?
Пожалуй, так, Эрик, казалось, развеселился. Он хлопнул Льефа по плечам, и тот перевел дух, ты хороший воин, Льеф. И ты выполнил данный обет, как и твой брат. Вы двоегордость моя. Не зря я тебя воспитал.
Он крепко обнял Льефа, задержав его в объятьях немного дольше, чем тот хотел, но затем отпустил и, взмахнув рукой, приказал:
Сегодня устроим пир. Пусть женщины достают лучшие яства из закромов. Сегодня с юга вернулся мой сын. И еще один юноша, которого я люблю не меньше, чем его.