В один из вечеров роющийся в помойке хорошенький, не затасканный мальчик попался на глаза сутенеру. К этому времени подросток уже настолько вымерз, оголодал и отчаялся, что принял предложение незнакомого альфача с благодарностью.
Так Валя попал на панель. С шлюхами, в их общей, вульгарной и ярко раскрашенной тусне, он провел около полугода слишком привлекательный был и свежий, и сутенер подыскал омежке постоянного хозяина. Попросту продал, и дорого, в единоличную собственность.
Что случилось далее? Вале ужасно не понравился новый хозяин толстый, вечно потеющий, жирный, воняющий жареным луком альфач. Да и обращался мужик со своей игрушкой плохо, поколачивал, силой принуждал к неприятным омежке вещам. Терпение парнишки закончилось, когда его отдали поразвлечься гостям разумеется, видавший на панели виды Валя пережил и грязную групповуху, и избиение, и унижение. Но что-то у него внутри сломалось.
Едва оклемавшись, омежка воспользовался отсутствием хозяина, нагреб по выдвижным ящикам денег, сколько сумел отыскать, прихватил из хозяйской шкатулки золотые безделушки и сбежал. Да, вновь на улицу, благо теперь в кармане звенела монета и можно было снять номер в какой-нибудь дешевой гостинице.
Увы, не догадавшийся свалить из города куда подальше глупец наслаждался обретенной свободой недолго вычислили люди хозяина, вернули, жестко наказали и, едва дышащего, продали повторно, на этот раз в подпольный бордель.
Валя не сопротивлялся. Наученный болью и горьким опытом парнишка послушно, не ропча и без истерик, делал, что велели, а грызущую изнутри тоску и отвращение к себе потихоньку начал запивать крепким алкоголем.
Скоро старательного, безотказного шлюхера выделил один из постоянных клиентов заведения, господин Григорий Юрьевич. Валя называл его везде, в дневнике, предельно почтительно: господин Григорий Юрьевич, никаких сокращенно-ласкательных Гриш или Гришенек.
Симпатичный и богатый, господин Григорий Юрьевич имел прекрасную потенцию и специфические вкусы в постели любил помучить партнера. Не страшно, с некоторых пор омеге почти нравилась боль.
Кончился их бурный бордельный роман тем, что увлекшийся хорошеньким, гибким, чутким сабом мужчина выкупил Валю подарком омеге на восемнадцатилетие.
Они прожили вместе четыре года. Вошедший во вкус садо-мазо, оценивший по достоинству щедрость и хорошее отношение хозяина омега ловил сабспейсы, старательно изображал счастье, и пил, мечтая о другой жизни, независимой, чистой. Сначала тайком, постепенно увеличивая дозу, потом перестал скрываться.
На двадцать второй день рождения господин Григорий Юрьевич дал надоевшему, медленно превращающемуся в алкоголика рабу вольную, отпустил на все четыре стороны, наградив за труды кругленьким счетом в банке и подарив приличную, трехкомнатную квартиру в престижном районе.
И у внезапно обредшего нежданную свободу, настрадавшегося, успевшего основательно подсесть на Тему и пристраститься к бутылке Вали напрочь сорвало крышу.
Омега с головой ухнул в запойный загул по Тематическим клубам и за несколько месяцев спустил деньги со счета на меняющихся калейдоскопом любовников, кокаин, дорогие шмотки и прочую ерунду.
Оставшийся с голой жопой, он погрустил, допил последий нашедшийся в квартире коньяк, поплакался опустевшей бутылке на несправедливую судьбу-злодейку и занялся уже привычным делом, проституцией. Лишь клиенты у него теперь появились иные в основном, доминантные самцы при плетках и наручниках.
Так незаметно пролетел год. И второй бы канул, не реши в тот вечер похмельный, злой, страдающий от боли в исхлестанной спине и растраханной заднице Валя купить себе, в утешение и для поднятия настроения, розу. Обычную розу, кремовую, сладко пахнущую, в расположенном возле дома магазинчике
Отя! входная дверь хлопнула, и в квартиру ворвался маленький, темноволосый метеор.
Отя! кричал Алеша, подпрыгивая от возбуждения. Смотри, какой шарик! Он сам летит к потолку! Мне Женя подарил! Отя, тебе нравится?!
Пришлось Виктору прервать полностью захватившее его чтение и восхититься сунутым под нос шариком. Дневник Алешиного папы мужчина аккуратно закрыл и спрятал под подушку.
До завтра.
====== Часть 11 ======
Следом за Алешей в комнату вбежал Саша. Альфенок тоже был при шарике.
Миг, и дети с визгом завалились сверху на успевшего лишь охнуть Виктора, затеребили мужчину, требуя внимания и порции ласки соскучились.
Откормленный крупняжка Саша выпустил удерживающую свой шарик веревочку, и тот немедленно взмыл к потолку.
Ой! вякнул лишившийся игрушки мальчишка и растерянно заморгал, глядя вверх, кусая губку.
Готовый поддержать друга и в горе, и в радости Алеша смотрел вместе с ним.
Высоковато, вздохнул он, уютно пристроивший головенку на плечо к отцу, оценив расстояние до конца свисающей, довольно короткой, веревочки. Так не достанем. И с табуретки не достанем. Но если попробовать придвинуть стол Отя! ребенок вдруг, наконец, вспомнил, что рядом имеется взрослый и приподнялся. Ты же достанешь Саше шарик?
Виктор лучезарно улыбался сынишке.
Достану, ответил. Но при одном, непременном, условии вы с Сашей с меня слезете.
Алеша похлопал, соображая, ресницами, понял, кивнул и торопливо откатился к стенке, затугодумившего же Сашу мужчина снял с себя сам и усадил к омежке.
Оказавшиеся рядом, мальчишки немедленно запихались, захихикали.
Отя! Алешка отталкивал лезущего щекотаться альфенка локтем. А ты знаешь, Саша сегодня мне сказал от меня пахнет розой! Это правда?
Как раз залезший на табуретку за удравшим шариком Виктор подтвердил: да, пахнет, но не конкретной, единственной, розой, а розами, вообще, ухватил веревочку и соскочил на пол.
Держи, растяпа, велел Саше.
Альфенок принял возвращенную игрушку, поблагодарил, и сразу же, вновь, упустил. Алеша полюбовался на «приклеившегося» к потолку летуна, почесал под носом, вздохнул, и послал свой догонять Сашин. Чтобы никому обидно не было, видимо, ни нашим, ни вашим.
Женя объяснял нам, отя, сидящий с задранными коленками мальчик говорил негромко, обращаясь в пространство и утешающе гладя расстроившегося друга ладошкой по боку. В этих шариках газ гелий. Гелий легче воздуха и поэтому поднимается вверх. И если не потолок, то шарики улетят к облакам. Выше, чем ангелы
В нежном, тоненьком голосе омежонка отчетливо прозвучала печаль. О чем или о ком думал сейчас ребенок? Возможно, об унесенном ангелами папе
Виктор потрепал сына по щечке и спросил, отвлекая от плохих мыслей:
Дети, вы обедали? Борщ будете?
Оказалось не обедали и борщ будут.
Мигом позабывший о папе Алеша бодро соскочил с кровати и завозился, ища тапки, нашел левый и выпрямился, с ним в руке.
Отя, а где правый? Ты его видел?
Виктор понятия не имел, куда девался правый Алешкин тапок, и философски пожал плечами. Тапки, как известно любому родителю, предметы заколдованно-загадочные. Хотя у них нет ни ножек, ни лапок, умудряются переползать по квартире на довольно большие расстояния и вечно исчезают из мест, где их, вроде, оставили.
Особенно детские. Взрослые менее склонны побродить.
Искали втроем, мальчишки ползая на четвереньках, Виктор внаклонку, и отыскали пропажу под столом. Обрадованный Алеша обулся и зайчонком поскакал доставать из холодильника борщ, разливать по тарелкам и подогревать в микроволновке. Саша, вприпрыжку, побежал догонять.
Отя! крикнул, уже из кухни, омежонок. Тебе греть?
Заботился об отце, маленький! Виктор ответил согласием и затоптался, не поверите заискал да, тапок! Массовый исход тапков, осень, на юг перебираются, что ли, ох
Накормив себя и отю, мальчишки, в четыре руки, весело, с песнями помыли посуду, не разбив, в процессе, ни одной тарелки и ни разу не поругавшись, поставили посуду в сушилку и, снова вместе, отправились делать заданные в садике уроки.
Им нужно было прочитать короткий, в половину странички, текст на русском и вставить в слова пропущенные буквы.
Не мешай, мы сами, решительно остановил присевшего было напротив мужчину Алеша. Помощь не требуется. Потом проверишь, когда закончим.