Красивый омега получился, стройный, свеженький, гибкий, не шилява. И на лбу у него не написано светящимися неоновыми буквами бесплоден. А справок от врача альфачи в клубе не требуют.
Ободряюще улыбнуться своему отражению и изгнать из глубины зрачков это въевшееся, кажется, намертво, выражение тоски и безнадежности зрелого охотника за женихами.
«Вперед, Иви, навстречу судьбе. Пускай тебе сегодня повезет столкнуться со своим истинным. Или не истинным, но просто симпатичным, добрым, хорошим, свободным и уставшим от непостоянства парнем, и обратно вы уйдете вместе, держась за руки. Аминь».
Внизу, у подъезда, уже ждало, с выключенными фарами, заранее вызванное такси. Сидящий в нем бета готов был отвезти Ваню, куда тот скажет. Ваня назвал адрес клуба, откинулся поудобнее в пассажирском кресле рядом с ним на спинку и попытался расслабиться.
Он всего лишь собрался в клуб, пропустить пару стаканчиков чего-нибудь средне-алкогольного, пофлиртовать и потанцевать. Он молод, без вредных привычек, не обременен браком и привлекателен. Он сексуален. Он легок на подъем и в общении. У него длинные, густые ресницы, красивые, лучистые, большие глаза, тонкая талия и нежные, умоляющие о жарких поцелуях губы. У него замечательные стройные ножки. У него нет проблем с жилплощадью и финансами.
Он мечта. Только так.
«А диагноз бесплодие, бля, повторяю, для особо нервничающих, на лбу не написан и тайна за семью печатями».
Из каких глубин выплыло внезапно давно забытое, ласковое «Иви»? Почему именно сегодня, не вчера и не на прошлой неделе? Кто его так звал, когда? Ваня порылся в памяти, но тщетно, не вспомнил. У него сменилось столько альф после того злополучного, изменившего в корне жизнь, и отнюдь не к лучшему, залета
====== Часть 10 ======
Ваня проснулся, будто от толчка, и рывком сел. Комната, незнакомая, в светлых тонах. Он на широкой, застеленной хлопковым, белым бельем кровати, одетый лишь в кружевные трусики и топик. Рядом никого. И ощущение дичайшего похмелья.
Как он тут оказался, и где это тут? На гостиницу не похоже, слишком по-домашнему.
Последнее, что парень помнил, была барная стойка, на которой он, под оглушающе громкую, бьющую в груди ритмом электронную музыку, вдохновенно вытанцовывал стриптиз, и тянущиеся со всех сторон, норовящие похлопать по бедрам и заднице, одобряющие развратное действо, чужие руки. Дальше провал.
Опять наквасился до потери сознания. Молодец, вышел в клубец развеяться и поискать пару. Умница. Шилява. Тьфу.
Но сначала пиииить Воды, а не спиртного. Ох, как же во рту погано
Жалобно стеная, омега сполз с кровати и на подгибающихся ногах, цепляясь за стены и попадающуюся по пути мебель, поплелся на поиск источника воды бутылки, крана, чайника, неважно, лишь бы не унитаза, главное утолить терзающую бешеную жажду.
И таковой нашелся за первой же открытой им дверью там оказалась ванная. Непослушными пальцами открутив кран, Ваня жадно и вдоволь нахлебался из горсти, а заодно и полюбовался, в дневном, льющемся из окошка свете, на себя, растрепанного, опухшего и с разводами по морде лица размазанной косметики. Панда бой.
Немедленно умыться, Господи. Вот прямо сейчас. Это не вид, это кошмар и позор. Он, Ваня, приличный омега, между прочим. И зачем так нажрался? Ведь собирался пару стаканчиков всего пропустить, с чего вдруг разнесло на пьянство? Хлестал после третьего коктейля, без разбора, подряд и вино, и виски, и пиво, и водку с тоником и сам покупал, и угощали.
Ну, вот и результат. Папа, пожалей непутевого сына, роди обратно или убей, плохо ужас Голова взрывается
Поглощенный самобичеванием, Ваня не заметил, что в ванной появился кто-то еще, и вздрогнул от прикосновения к локтю. Высокий, крепкий, темноволосый альфач протягивал полотенце и приветливо улыбался. Лицо мужчины, приятное и простое, показалось смутно знакомым.
На, Иви, возьми.
«Иви? Почему именно Иви, я всегда Ваней представляюсь»?
В душ хочешь? Лучше станет
Липкий от пота, провонявший клубешным сигаретным дымом и алкогольными парами Ваня очень хотел в душ, потому тупо покивал и послушно шагнул в указанную альфачом кабинку непрозрачного пластика.
Ты мойся, мужчина оставил полотенце на краю раковины. А я тебе халат сейчас принесу, не будешь же ты потом голый ходить.
После душа омега и правда почувствовал себя лучше. Пусть головная боль терзала с той же силой, но зрение малость прояснилось и уже не тянуло блевать от любого движения. Но мозги по-прежнему работать отказывались, и память возвращаться не желала сколько парень ее не напрягал, вчерашняя ночь заканчивалась для него барной стойкой. Мертво и, похоже, навсегда его перемещение сюда останется тайной. А, не в первый раз, хоть и хочется надеяться, что в последний, переживет как-нибудь
Из задумчивости вырвал мягкий баритон альфача и его руки, легшие лаской на обнаженные, влажные плечи:
Вот халат, что ты мерзнешь? Спишь на ходу, нет? Одевайся, давай, завтрак стынет.
Ваня покорно позволил завернуть себя в махровую теплую ткань и толчком в спину сопроводить на кухню, большую, чистую и ужасно милую и уютную. Здесь действительно ждал на столе аккуратно сервированный завтрак яичница, салат в глубокой тарелке и квашеная кисленькая капустка, с горкой, в керамической круглой миске.
Едва Ваня присел на предложенную табуретку, альфач сунул ему под нос стакан с пахнущей апельсином пузырящейся желтоватой жидкостью.
Пей, велел. От головы.
Угу, буркнул Ваня, принимая питье и припадая к нему губами. С-спасибо.
И, о да, он вспомнил альфача. Это лицо, этот аромат «арабики», этот низкий голос с бархатными нотками. И руки тоже вспомнил. И имя всплыло.
Тот самый Саня, виновник теперешнего Ваниного жалкого состояния, отец так и не родившегося, погубленного в утробе ребенка. Неосторожный, допустивший сцепку в течке альфач на серебристой мазде. Интересно, у него все та же машина, или давно сменил?
Видимо, омега нечаянно задал свой вопрос вслух, потому что Саня ответил:
Та же самая, Иви. А смысл покупать другую, когда эта хорошо ездит?
Посерьезнев, мужчина пододвинул Ване отставленный было им стакан:
Допивай.
Парень в два глотка влил в горло растворенный аспирин и пошатнулся, схватился за виски затошнило, закачались стены и окружающие предметы.
Капусткой заешь, посоветовал внимательно наблюдающий альфач.
И снова Ваня послушался ведь Саня смотрел таксмотрел. Сочувственно и понимающе, нежно. Не будь Ване сейчас настолько худо, парень бы даже рискнул сказать неравнодушно, и возможно с любовью?
На ссутулившиеся плечи повторно легли широкие, сильные мужские ладони и заскользили, разминая напряженные мышцы.
Я не искал тебя специально, Иви, не поверишь, заговорил Саня, сдавленно, глухо и словно ни к кому не обращаясь. Совсем. Но забыть не сумел. И каждый раз, выходя куда-нибудь, в магазин, в кино или в клуб, искал в толпе твое лицо. И не находил. А вчера альфач немного помолчал, не прекращая массажа. Вчера ты на меня сам свалился. Пьяный в полную жопу, почти голый, не удержался на стойке, споткнулся Ну, я тебя и подхватил
Ваня, съежившись под ласкающими руками, терпеливо ждал продолжения, и дождался:
В общем, я-то словил, а ты обнял меня за шею, прижался, дохнул, попросил взять замуж и отрубился. Бросать тебя в клубе я не рискнул, мало ли, красивый, молодой омега, один, и отвез к себе Ты же не сердишься, что без разрешения?
Вот так вот, Ванечка, молодой, красивый, одинокий, мощно, по-лошадиному, пьющий омега. Сиди и дохни со стыда. Перед тобой еще и извиняются.
Хотелось провалиться под пол или убежать. Но Ваня не сделал ни того, ни другого подняв на когда-то преданного любовника наполнившиеся слезами запоздалого раскаяния глаза, ответил на его улыбку, смущенно и робко, и покачал головой:
Не сержусь, Саш. Ты не сделал ничего плохого, чтобы я сердился. Наоборот, выручил из крупной передряги. Спасибо тебе
Санино простоватое лицо лучилось навстречу. Чувством лучилось, и подлинной радостью обретения. Неужели простил мужчина того глупого, молоденького, эгоистичного омежку и не держит зла, готов начать тогда не задавшиеся отношения с чистого листа? Мало вероятно, если учесть, что он знает о Ванином бесплодии.