Я ахнула.
- Нет! Он не мог думать...
- Ещё как мог. Он думал об этом годами. - Ее руки прижались к груди. - Ты представляешь?
Я покачала головой. Я не могла представить. Во-первых, секс был не так уж и важен. С чего бы ему подозревать Сюзанну в том, что она захочет сделать это с кем-то ещё?
- Вот почему он ушел?
Её голова дернулась, когда она ответила: - Все эти годы я знала о его неверности, и он ещё имел наглость обвинить меня. Он пригрозил обнародовать тест, если я не соглашусь на развод.
- Сделать достоянием общественности? Дай ему сделать тест. Я имею в виду, посмотри на Брайса. Он похож на Марселя: светлые волосы и серые глаза. Он даже ведет себя как он.
Сюзанна рассмеялась.
- О, надеюсь, нет. Надеюсь, он не такой, как Марсель.
- Допустим, - поправила я. - Хотя Брайс вспыльчивый.
- Как и Марсель. Он просто лучше скрывает это, чем некоторые.
Я протянула руку и накрыла ладонь Сюзанны.
- Дорогая, извини. Я знаю, ты этого не заслуживаешь. Марсель просто не смог справиться. Я имею в виду, что имя Кармайклов требует много... притворства.
- Похоже, Рассел справляется с именем Монтегю.
Я пожала плечами и посмотрела на детей, которые теперь сидели в кругу, погрузившись в историю, которую рассказывала Джейн. - Клянусь, она наполняет головы этих детей самыми странными идеями. Иногда я задаюсь вопросом, хорошо ли она влияет на Александрию.
Сюзанна улыбнулась.
- О, в такие дни, как сегодня, без няни Брайса я счастлива любым историям, что она хочет рассказать.
- С Брайсом всё в порядке?
- Да. Отец очень помогает - когда не стреляет в меня злобным взглядом.
По телу пробежал холодок. У обоих наших отцов это умение шокировало своей точностью. В комнате, полной людей, они могли телеграфировать своё настроение только на получателя. Другие оставались в неведении. Неважно, кто был целью я или моя мать, или даже Чарльз Монтегю II, ощущение этого взгляда на себе парализовало.
Глаза Рассела сузились, когда он открыл дверь спальни, и наши взгляды встретились. Пытаясь игнорировать его, я сосредоточилась на лосьоне, который тщательно втирала в руки. После душа я использовала тот же лосьон для рук и ног. Запах палисандра задерживался вокруг, как облако. Я ждала, когда муж заговорит, но по мере того, как тишина затягивалась, я, наконец, повернулась к нему.
- Что? Почему ты так на меня смотришь?
- Как так? Как будто удивлен, что обнаружил собственную жену в ночной рубашке на нашей кровати?
Я вздохнула, положила бутылочку с лосьоном на тумбочку и подтянула одеяло до талии. Я опустила голову на изголовье и позволила своим длинным каштановым волосам упасть на плечи: - Рассел, пожалуйста.
- Ты пожелала Александрии спокойной ночи?
- Да, раньше.
- Раньше - это когда Джейн купала её или, когда она уже лежала в кроватке?
Я потянулась к светильнику и повернула выключатель: - В твоих глазах, кажется, я ничего не могу сделать.
- Почему ты здесь? Ты не была в нашей спальне уже семь дней?
Когда я не ответила, его взгляд недовольства превратился в угрюмую усмешку. Стоя прямо, он поклонился грандиозным жестом.
- Позвольте мне перефразировать. Миссис Коллинз, чем я обязан такому удовольствию? И не оскорбляйте ни одного из нас южным очарованием. Постарайтесь хоть раз в своей взрослой жизни быть честной.
- Из-за моего отца.
Рассел покачал головой и пошел к комоду. Он не проронил ни слова, снимая часы и расстегивая рубашку. Только на два года старшие, Рассел Коллинз был красивым мужчиной, но, когда он разделся, моя кровь превратилась в лёд. Пока я ждала его ответа, кровь стыла в жилах.
- Твой отец? Кажется, я просил правду. Значит, ты утверждаешь, что мне следует быть благодарным Чарльзу Монтегю II, чтобы лицезреть жену в моей постели? - Он издевался. - Если бы я знал, что у него такая сила, я был бы более конкретным в просьбе.
Хотя его инсинуация ранила мою гордость, я продолжила говорить правду.
- Персонал рассказал ему, что я не спала в нашей комнате, пока ты был в городе.
Обнаженный по пояс Рассел подходил всё ближе и ближе к \ кровати. Было время, когда я считала его привлекательным, возможно, даже сексуально привлекательным. Это время закончилось.
- Что тебе сказал сделать дорогой папочка?
Я проглотила желчь, которая пришла с ответом.
- Он сказал мне сделать всё правильно.
- Ну, разве ты не идеальная дочь? Папа говорит раздвинуть ноги, и ты тут как тут.
- Обязательно быть таким грубым? Я хочу быть со своим мужем. Что в этом плохого?
- Для этого уже немного поздно, не так ли?
- Нет. Не так, - возразила я. - Я не могу... я не буду... Сюзанна была здесь сегодня. Ты понимаешь, что другие делают с ней? Они преследуют ее, выдумывают ложь, избегают её. Я Монтегю. Наш брак не может закончиться, как у них. Я сделаю всё, что ты хочешь.
- Ты жалкая. Мне наплевать на Монтегю. Это того не стоит. - Он поднял руки и показал вокруг себя. - Этот дом, твой отец, деньги... - Его руки опустились. - Вот, я это сказал. Я, черт возьми, сказал это. Мне наплевать на деньги. Я не могу так жить. Я не буду. И, кроме того, и Александрия не будет.
С каждым оскорблением, с каждым словом, мой подбородок опускался к груди... до последней фразы. Я подняла лицо к нему.
- Что ты только что сказал?
- Ты слышала меня. Я забираю ее, и мы уезжаем.
- Ты... ты не можешь. Я... я не могу...В груди заныло. - Ты... ты же знаешь, что сказали врачи. Ты знаешь, у меня не может быть больше детей. Она единственная наследница. Она должна остаться здесь. - Мой пульс ускорился. - И я не хочу, чтобы ты уезжал. - Я опустила лямку моей атласной ночной рубашки.
Смех Рассела заполнил комнату.
- Хорошо, дорогая. Я мог бы попасться на это год назад, но с меня достаточно. Я не буду трахать ледяную принцессу только потому, что ее папа сказал ей лежать там и отдаться. Секс - это не единственная наша проблема, и он, черт возьми, не её решение.
- Мы не можем развестись, и ни при каких обстоятельствах Александрия не покинет поместье Монтегью. Она единственное, что я когда-либо сделала правильно.
- Чьи слова ты используешь, свои или отцовские?
Обоих, я использовала его и собственные. Мой отец обвинил меня, когда мы впервые узнали, что Александрия была девочкой. Она должна была быть мальчиком, внуком - внуком Монтегю. Тогда, когда мы узнали, что больше не может быть детей, что осложнения с ее рождением были слишком губительными, она стала моим самым большим достижением.
- Она моя дочь, наша дочь, - запротестовала я. - Ты не можешь забрать ее у матери. Мой отец никогда этого не допустит. Суд этого не допустят.
- В самом деле? Ты позволишь мне протащить это через суд? - Он покачал головой. - Я так не думаю. На мой взгляд, я слишком много знаю о корпорации Монтегю и слишком много об этой испорченной семье. Всё будет улажено тихо и быстро. Я не хочу никаких денег. У меня есть деньги. Я не хочу ни хрена из этого дома или от этой семьи, кроме моей дочери.
Откинув одеяло, я опустила ноги на пол и закатила глаза. С самого детства я знала, как использовать внешность и тело. Будь то капризы или флирт, я их освоила. Я могу притворяться. Это срабатывало раньше.
- Рассел, - прошептала я, когда смело подошла к нему.Мне жаль, если ты не был счастлив, если я не сделала тебя счастливым. - Я опустила другую бретельку с плеча и позволила ночной рубашке упасть на пол. Выйдя из атласной лужицы, я пошла полностью обнаженной к мужу, моя кожа была покрыта мурашками, от холодного воздуха затвердели соски. Чувствуя, как они становятся туже, я посмотрела вниз, а затем вверх. - Видишь, что ты со мной делаешь, что ты до сих пор со мной делаешь?
Мое сердце затрепетало, когда он сделал шаг ко мне, и реакция его тела стала более заметной. Потянувшись к шее, Рассел сжал в кулак мои волосы и потянул голову назад. С глубоким рыком он наклонился. - Ты богиня. Ты знаешь это. Ты знаешь, насколько прекрасна. - Он толкнул меня, и я упала на кровать.Это только фасад. С меня хватит.
Он подошёл к двери спальни.
- Завтра у меня деловая поездка, и когда я вернусь, мы с Александрией уедем.
- Ты куда?
- В этом доме больше десяти спален. Думаю, найду, где прилечь.
- Но слуги...
- Меня не колышет, что ты скажешь дорогому папочке. - Он подмигнул. - Не волнуйся об Александрии. Я возьму Джейн. Александрия даже не заметит твоего отсутствия.