Нам надо будет поговорить об этом, сказал Дрейзер и задумчиво провел большим пальцем по припухшим губам. От прикосновений было больно, но в то же время хотелось закрыть глаза и податься навстречу этой руке. Я не хочу тебе навредить. И это, он легко скользнул большим пальцем между губ юноши, я хотел приберечь на потом.
Ларион молчал. Инстинктивно провел языком по большому пальцу и услышал, как Дрейзер тяжело задышал.
Чего бы ты хотел сейчас? спросил Дрейзер тихо, наклоняясь к его уху.
Ларион сам не поверил своим ушам, когда выдохнул то, что крутилось у него в голове все последние дни:
Возьмите меня
Дрейзер молчал. С удивлением и жадностью смотрел на него.
Ты лжешь, тихо сказал он.
Нет, я этого хочу, Ларион открыл глаза. Хотя и понимаю, что главноехотите ли этого вы.
Не отрывая взгляда от его глаз, Дрейзер медленно убрал руку с щеки Лариона и, огладив его шею, стал спускаться ладонью вниз. Пальцы задели полотенце, и оно мягко упало на пол.
Скажи, если станет неприятно, чуть охрипшим голосом прошептал Джонатан.
Ларион смог лишь беззвучно кивнуть, а потом рука Дрейзера легла ему на грудь и пальцы стиснули сосок. Ларион шумно выдохнул и подался навстречу, когда Джонатан потянул его на себя.
Дрейзер уже жалел, что одна рука его занята, но давать юноше слишком много воли не хотел. Он наклонился и коснулся губами ключицы, от чего Ларион задышал еще тяжелей. Дрейзер спустился губами ниже и щекой ощутил, как мощно бьется сердце в груди Лариона. Рука его скользнула по животу юноши, и тот толкнулся бедрами вперед, выпрашивая продолжения.
Дрейзер мягко обхватил его член пальцами и принялся неторопливо ласкать.
Ларион закусил губу, чтобы не опозориться, напряжение пульсировало на пике.
Дрейзер перестал целовать его и, выпрямившись, снова поймал взгляд. Рука продолжала ласкать Лариона внизу.
Джонатан наклонился к нему и, касаясь дыханием виска, прошептал:
Спасибо.
Ларион не выдержал, семя хлынуло Дрейзеру в ладонь. Он лишь успел выдохнуть:
За что?..
За то, что готов терпеть, тихо закончил Джонатан и прижался губами к его виску.
Ларион прикрыл глаза, прижимаясь к его лицу в ответ. Ноги были ватными, и он сам не заметил, как оказался в оборудованной для него комнате. Какое-то время Ларион просто лежал на диване и смотрел перед собой. Потом уснул и проснулся, когда в окошко уже заглядывал первый солнечный луч. В чужом доме он быстро ощутил себя неуютно, встал, натянул вчерашнюю одежду и вышел в коридор.
Доусона не было, но двое охранников проводили его вниз, до самой машины.
Домой? спросил водитель, и Ларион беззвучно кивнул.
ГЛАВА 6
Третьим номером выступает
Дрейзер не только не слушал, кто выступает третьим номером, он и не видел ничего, что происходило на ковре. Восторженные крики публики и приветственные аплодисменты проходили мимо его сознания.
"Возьми меня", стучало в голове.
"Я ненавижу красивых людей".
"И даже себя?"
У мальчика голубые глаза. Как у Лестераи от этого хотелось кричать. И в то же время совсем не такие, как у него. Светящиеся изнутри.
У Лестера был холодный взгляд. МакКолан всегда знал, чего хотел. Это заводило, вызывало желание добиваться его. Порождало шторм безумия, до сих пор бурливший в крови.
"Возьми меня", безумие вздымалось соленой волной. Желание пульсировало внизу живота.
Джонатан, ты что, не понимаешь, что он обманывает тебя?
Дрейзер стиснул кулаки, чтобы не взять жену за шиворот и не выволочь с трибуны. Линда не затыкалась с самого утра. Нотфилд не давал ей покояона его ненавидела. И в чем-то даже была права. Нотфилд был опасен, но Рэма Джонатан любил куда больше, чем ее.
Линда была матерью его дочери. Не больше и не меньше. Если бы он не боялся потерять Кейси, давно бы оформил развод и больше эту женщину не подпускал бы к себе и на милю. Но Кейси первые восемь лет жизни провела с матерью, да и потом у Линды было на нее куда больше времени. И Джонатан слишком хорошо понимал, что любые ссоры с Линдой в глазах дочери обернутся против него.
Я был бы тебе благодарен, если бы ты помолчала и дала мне посмотреть выступление, как мог мягко произнес он, но избавиться от рокочущих ноток в голосе все равно не сумел.
И не надо на меня кричать, Линда закатила глаза и схватилась за грудь.
Джон отвернулся, чтобы только не видеть этого спектакля. Ему безумно хотелось курить. Еще сильнеепокинуть душный зал. А в идеалееще раз увидеть эти странные голубые глаза, похожие и непохожие на те, которые он искал.
"Доусон постарался на славу", со злостью подумал он и тут же вспомнил о непрочитанном контракте. А следомо том, как началась и как закончилась прошедшая ночь.
Стало стыдно. Не столько за то, что сорвалсяон для того и нанял мальчишку, чтобы выплескивать злость. Больше за то, как бездумно расходовал этот нежный материал.
Дрейзер нанимал мальчиков уже давно. После свадьбы с Линдой он выдержал год. Старательно пытался создать семейный очаг, который не был нужен ни ей, ни ему. Потом стала прорываться злость. Бокс не помогал. Встречи с психотерапевтом приводили в ярость. И тогда Нотфилд предложил этот вариант.
Сначала все было не совсем законно, но качество мальчиков, которых поставлял Нотфилд, Дрейзера удручало. Слишком поношенные и откровенно пользованныепорой казалось, что им вообще все равно, трахают их или бьют.
Дрейзер поручил Доусону организовать собственный канал. Теперь на мальчиков выходили без посредников, предлагали хорошие деньги, имени заказчика не сообщали, а Дрейзер, в свою очередь, не показывал лица.
Ларион Костен стал исключением, но исключением не случайным. Дрейзер хотел подобрать кого-то, кого сможет считать только своим. Кто не уйдет, отплевываясь, когда закончится ночь. Кто будет приходить еще и еще. Станет частью его жизнипусть только той, ночной, о которой неизвестно почти никому. Но Дрейзер хотел обрести стабильность. Знать, что следующий вторник пройдет не хуже прошлого. И ждать его, не опасаясь разочарования.
План был обречен с самого начала, и Дрейзер отлично это понимал. Каким бы тщательным ни был отбор, каким бы неопытным ни оказался мальчишканаемный работник не мог дать ему того, чего он хотел. И Дрейзер не слишком верил в то, что все может получиться, пока прошедшей ночью не увидел эти глаза.
"Идеальный материал, думал он. А ты все испортил, идиот. Хорошо хоть не додумался его изнасиловать".
Галстук все сильнее душил и, не выдержав, Дрейзер встал.
Ты куда?
Не обращая внимания на недовольное восклицание жены, Джонатан между рядами кресел стал проталкиваться с трибуны. Несколько охранников молча снялись со своих мест и двинулись следом за ним.
Дрейзер вышел в коридор и дождался, когда проверят туалет. Он уже держал в руках телефон и, как только вошел в уборную, нажал на вызов.
Доусон.
Да, сэр.
Проверь, как добрался вчерашний партнер.
Я уже проверил, мистер Дрейзер. Все хорошо.
Джонатан помолчал, пытаясь сообразить, что именно хочет узнать.
Из дома с утра выходил? спросил он наконец.
За продуктами. Внешних повреждений нет.
Джонатан снова умолк, подбирая ответ.
Пошли ему что-нибудь от меня, попросил он наконец. И скинь мне его телефон. Хочу удостовериться сам.
Он сумел вернуться в зал за три минуты до того, как Кейси появилась на ковре. Девушка выискивала его глаза с полминуты, и Дрейзер вышел вперед, пытаясь привлечь ее внимание жестом руки. Наконец Кейси поймала его взгляд, улыбнулась до ушей и помахала в ответ. Выступление началось.
Лариону с самого утра было хреново. То, что ночью казалось просто ссадинами, постепенно наливалось в полноценные синяки.
Звонил Том и пытался закатить истерику: хотел знать, как группа будет репетировать без одной гитары. Ларион смиренно слушал его три минуты, а потом бросил трубку.
Том был половиной проблемы, потому что ничего не решал. Он умел только требовать, скандалить и подсовывать сомнительные подработки. Ларион больше опасался, что позвонит сам Нейлпродюсер, в которого они вляпались вот уже почти полгода назад. Нейл, по общему мнению, сам не делал ни хрена. Создавал проблем больше, чем решал. И требовал столько денег с выступлений, что всем остальным едва хватало на еду. Но с Нейлом тоже был подписан контракт. Который, к слову, тоже никто не читал.