Алле хвала! хором поддержали ученицы.
Вспомнилась восточная поговорка: для побежденных спасение одно не мечтать о спасении. А американцев с детства учат: если на вас напали, расслабьтесь и постарайтесь получить удовольствие.
Делайте, что хотите, в сердцах выдал я.
Спасение не мечтать о спасении.
Царевны заметили перемену. Удовлетворенно поерзав, они утихомирились и заняли места в партере и на балконах согласно купленным билетам. Повеяло видимостью покоя.
Нервозность не исчезла, ее просто прикрыли ширмочкой-времянкой, чтоб зрелище не заслоняла. Варвара начала учительствовать:
Все знают: женщина алмаз, который при правильной огранке превращается в бриллиант.
Два пальчика подцепили краешек кожицы, словно нашкодившего пацаненка за ухо, и потянули вверх.
Гранят вот этим, показала она.
Все посмотрели. Вскинутый клюв пеликана имел кожистый зоб, привлекший внимание «преподавательницы». Впрочем, можно без кавычек сейчас она ею являлась.
Здесь производится семя.
Ее собранная горсткой ладонь коснулась предмета исследования. Кошелечек с драгоценностями съежился, внутренности слились воедино и испуганно спрятались.
Ждем, объявила Варвара.
Мир замер в ожидании чуда. От остатков костра тянуло дымком. Листья и трава подо мной смялись в тонюсенький коврик, придавленный распластанным телом и еще многими, прижимавшими сверху. В земле постепенно появлялась удобная выемка.
Через некоторое время обидевшееся на незваное вторжение пособие опасливо расслабилось.
Похоже на мячик, который сшили из двух кусков, рассказала Варвара тем, кто не мог разглядеть подробностей.
За это время успокоенное пособие приняло предложенную дружбу. Распустившись весенней почкой, оно под восторженные возгласы доверчиво опустилось в принявшую руку.
Самое нежное место. И самое болевое. Удар по нему Варвара задумчиво покатала шарики в ладони и поправилась, по ним, причиняет мужчине дикие страдания и мгновенно выводит из строя. Это необходимо запомнить. Повторите.
Самое нежное место начала Кристина и поперхнулась, получив локтем в бок.
Удар по ним причиняет мужчине дикие страдания и мгновенно выводит из строя, уже нормально отрапортовали ученицы.
Преподавательский перст прогулялся по рубцу шва:
Видите, словно грубыми стежками сверху вниз зашивали.
У Чапы было ранение? Ладошка Майи с сочувствием погладила мою грудь.
Ярослава прыснула. Нос Ефросиньи презрительно сморщился, поджатые губки словно плюнули:
У нас разрез, у них на этом месте шов.
Купол голов заволновался, свисавшие локоны всех цветов и размеров колыхнулись, словно я отдыхал под кроной плакучей ивы и попал под порыв ветра. Только ива оказалась странная: плодоносила кокосами, вывернутыми наизнанку.
Собственно, в этом мире все наизнанку.
Сросшийся шов напоминает о первом человеке, ибо, как известно, сначала была женщина, провела Варвара ликбез для непосвященных. С тех пор любой родившийся мужчиной изначально задумывается как женщина, и лишь во время вынашивания Алла-непознаваемая, да простит Она нас и примет, определяет ему незавидную судьбу самца. Доказательства перед глазами. Шов и кто назовет второе?
Пока большинство недоуменно хлопало глазами, из второго ряда высказалась Амалия:
Грудь.
Правильно, соски на груди. Для чего они нужны мужчине?
Мужские соски могут пригодиться женщине, нежданно выдала Ярослава шикарная платиновая блондинка, самая яркая из присутствующих в плане женственности и чувственности. А по части куража Ярослава дала бы сто очков вперед нашей главной заводиле.
Интрига удалась. Тишина позволила слушать полет облаков.
Последовало задорное продолжение:
Их можно покусывать в момент
Мужчину много куда можно покусывать, перебила Варвара.
Согласна, не довод, не стала спорить ухмыльнувшаяся блондинка. Но и не повод не покусывать.
Вернемся к уроку. Все посмотрели природные доказательства женского первородства?
Нет!!!
Дюжина любопытных мордашек ринулась изучать самое для меня дорогое. Множество опирающихся ладоней наползали одна на другую, занимая все доступное пространство на бедрах, животе и грудной клетке. Маленькие, большие, прямые, вздернутые и приплюснутые носы внюхивались в терпкий мужской аромат, лица отшатывались в изумлении и вновь приближались: на антресолях памяти новый запах не находил соответствующей полочки. Невероятный и мощный, он вновь и вновь манил их, как электросварка ребенка.
Не пойму. Майя в задумчивости потерла свой курносый прибор, только что дважды побывавший на другой планете видимо, проведенный опыт дал больше вопросов, чем ответов. Как охарактеризовать то, что одновременно отталкивает и притягивает?
Иначе говоря, пахнет сразу хорошо и плохо, перевела Антонина, благодаря расположению и могучему торсу совершившая уже несколько весьма долгих «поклонений» наворочанному клубку странностей. Остальные теснили и отталкивали друг друга, но не ее: кому охота бороться с горой, готовой уронить или подмять, а потом извращенной логикой еще сделать тебя же виноватой?
То, что одновременно благоухает и наоборот, называется «благовоние», не замедлила подколоть Ярослава.
Ее прямой нос только раз ткнулся в доселе неведомое. Зелень сошедшихся глаз проявила недолгий интерес, ноздри вздулись. Не найдя для себя ничего нового, царевна не стала мешать суетившимся неофиткам.
Привыкнете понравится, философски завершила Варвара парфюмную дискуссию.
А если не понравится? донеслось из-за моей головы.
Клара. Оказывается, в мельтешении носов в районе былой недоступности эта царевна участия не принимала. Немудрено не заметить, когда вокруг такое.
Кларе ответила Ярослава, поскольку преподавательница занялась наведением порядка в очереди, грозившей дойти до драки.
Это не может не понравиться.
Может, категорическим тоном объявила Ефросинья. Но это не важно.
А если все-таки? По-моему, это важно.
Кларин маленький носик лишь немного высовывался, участвуя в общем оживлении на правах бедного родственника она просто стеснялась вылезти на первый план. Если стеснялась меня, то поступала глупо: и без ее невеликих радостей взору хватало объектов приложения. Что примечательно, разных и, в отличие от застенчивой ученицы, совершенно не стыдившихся. Море наготы бушевало у подножия одинокой скалы, а возглавляла фестиваль плоти, устроенный для одного отдельно взятого пособия, возвышавшаяся над этим морем преподавательница. Ее дары природы кругло глядели по-птичьи в разные стороны, но видели, уверен, исключительно меня. Двигались они синхронно с моим взором, словно сопровождавшие цель радары.
Если не понравится, придется заставлять мужей мыться по десять раз на дню и использовать травяные кремы, сообщила Кларе Варвара. Но если мужья будут любимыми, то понравится. Запах любимого человека не может не нравиться.
Даже вонь? ядовито сощурилась Ефросинья.
Вопрос заинтересовал еще нескольких, головы замерли в разных странных положениях, символизирующих весь спектр эмоций от испуга до плотоядной жажды каннибала, склонившегося для пожрать.
Вонючку вы не полюбите, успокоила Варвара.
Ярослава ехидно добавила:
А если полюбите, то либо он не такой уж вонючка, либо вы этого вонючки достойны.
Или у него есть другие достоинства, на фоне которых запах потеряется, вбросила Ефросинья.
Какие?! Произошло торжественное и непроизвольное открытие сразу нескольких ртов.
Лица вытянулись, глаза округлились. Меня окружила выставка пародий на Мунковский «Крик» очертания были те же, только эмоция другая. Место ужаса занимало изумление, граничившее с отказом верить ушам.
Позже узнаете, в стиле «пути Господни неисповедимы» закрыла тему преподавательница.
В ее направленном на меня смеющемся прищуре хитро поблескивало, словно весь бедлам устроен исключительно ради проверки моей скромной персоны на прочность.