Хорошо, но давай прежде пройдем обследование? Вдруг мы чем-нибудь больны? Мало ли?! Вдруг нужно витамины, какие пропить!
Конечно! Мы это все сделаем. После семи лет гормональной терапии забеременеть сразу ты все равно не сможешь. Самое раннее, это через три месяца. Я узнавал. Но предохраняться мы больше не будем.
Я аж выдохнула. И правда, забеременеть сразу, вряд ли получится. Завтра же съезжу, поставлю спираль, или, что там сейчас из новинок есть, он и знать не будет.
Сняла платье, трусики и невольно содрогнулась, каждый раз идешь к нему как в больницу, на очень болезненную процедуру. Если не телесно, то душевно уж точно.
Вадим первым сел в ванну и протянул руку мне;
Иди сюда.
Я хотела отстраниться, но не получилось, муж усадил меня сразу на себя и хорошо, что не резко на член, такое уже бывало и приятного здесь крайне мало, думаю, для любой женщины.
Сейчас мне было не больно, но все равно вздрогнула и напряглась. Как же хочется оттолкнуть его и убежать из этой ванной, попросив больше никогда ко мне не прикасаться!
Нет! Не попросить! Приказать!
Вадим крепко прижал меня к себе, поглаживал мою спину руками, и уже начал раскачиваться, пытаясь возбудить меня, но мое лоно, как всегда, лишь крепче сжималось.
Закрыла глаза, чтобы не видеть его.
Как же я ненавижу лицом к лицу.
Когда он сзади, немного легче, тогда я закрываю глаза и представляю.
Тихо, тихо! шепчет ласково, легко касаясь губами шеи, и я снова содрогаюсь. Ну что такое? Что? Ты же знаешь, что я тебя не обижу. Я люблю свою женушку! Очень люблю.
Обижаешь! Уже обижаешь! произношу наконец-таки решившись. Я устала от этих бесконечных синяков на теле! Мне ж нельзя одеть не одно платье, хотя бы с малюсеньким вырезом или без рукавов! Ты хоть представляешь как летом жарко в закрытых!
Все мужчины так же ходят летом на работу в рубашках и пиджаках, еще не один не умер, насколько я знаю.
Я лишь тяжко вздохнула;
Вот он Вадим Гараев! Весь в этом ответе! Мать его!
Ну, прости! Прости, родная! Я же не специально! Я же не виноват, что у тебя такая нежная кожа.
Вот не уверенная я, что не специально! В постели, Вадим почти всегда, агрессивен. Точнеестрастен. Как сам это называет.
Каждое его движение во мне, это нетерпеливый удар. Наказание. Зато, что когда-то смела принадлежать другому. Он не простил и никогда не простит, так же, как и я его.
Я постараюсь быть сдержаннее, любимая, обещаю. Приподнимись немного.
Я приподнялась и позволила мужу, войти в свое неготовое для этого лоно.
Муж блаженно прикрыл глаза и задышал чаще;
Какая же ты тугая, детка! Мммм! Как же это классно! Ооо!
Я лишь стиснула зубы;
Ему классно! Каждый раз брать меня фактически силой, ему классно!
Двигайся сама, детка! Покажи мне как тебе комфортно! Как тебе хочется. Возьми меня.
Я сжала кулаки;
Нет, ничего хуже того, когда он просит меня саму проявить активность!
Вот где настоящее для меня наказание.
Я в прямом смысле, предпочитаю лежать бревном, в надежде на то, что однажды Вадиму это надоест, и он, если и не разведется со мной, то заведет любовницу и станет терзать меня куда меньше.
Но сегодня я буду двигаться! Буду! Назло тому, кто мной пренебрёг!
Ведь не бросился же отнимать у меня платье, когда я схватила его чтобы надеть и поскорее скрыть свои синяки! Ведь не стал же покрывать их поцелуями, желая залечить.
Стоял с выпученными глазами и тупо пялился! Даже не подошел обнять! Не пожалел даже!
Но зато, ничего не зная о нашей с Надюшей жизни, решил, что вправе ломать ее и куда-то там забирать нас!
Так, что, я отклонилась назад, уперлась руками в ноги мужа и начала двигать бедрами, сначала осторожно, а когда лоно чуть расслабилось, начала двигаться так же резко и остервенело, как и Вадим.
Я тоже мстила. Самозабвенно и с наслаждением. Даже впервые за долгое время, ощутила, как лоно мое начинает немного сокращаться в преддверие оргазма. И не могу сказать, что мне это не понравилось. Мой организм и мои нервы уже давно нуждались в настоящей разрядке. Так почему бы и не сегодня?
Что скажешь, Игорь Викторович?
В себя пришла, лишь ощутив, как пальцы мужа ощутимо сдавливают мое горло. Это неприятнейшее чувство вывело меня из наваждения, и меня сразу обуяла злость на себя же.
Что я делаю! Что я делаю?! Как могла?!
Рассерженно мотнула головой:
Убери руки! Не смей! приказала мужу впервые в жизни.
Он тут же дернул меня на себя. Прижал к себе, крепко-крепко и начал вбиваться в меня с диким напором. Я же впилась в его плечо зубами и принялась буквально раздирать спину ногтями.
Хватит! Довольно мне терпеть! Ты делаешь мне больно, так теперь и я научусь! Посмотрим, как тебе это понравиться!
Но ему, похоже, очень даже зашло такое! Движение стали еще интенсивнее и так громко он, кажется, никогда еще не кричал:
Как же хорошо! Аааа! Как же хорошо! Сссукааа! Ааа! Да, детка! Даа!! Моя, блядь! Только моя! Никому не отдам! Ясно тебе?! Ясно?! Получай! Получай! Моя! Моя!
Моя ярость на них обоих, горячая вода, ритмичные движения и крики мужа, сделали свое дело. Меня затрясло и выгнуло от оргазма.
Вадим, сволочь, добавил ощущений сначала несколькими отрывистыми ударами, а затем и очень быстрыми.
Ему даже удалось сегодня выбить из моего горла крики.
Сегодня он воистину может считать себя победителем.
А вот как утром буду чувствовать себя я, лучше даже и не думать.
Глава 9
Работа и дочь вот, что стало для меня настоящим спасением!
Изначально Вадим был против, чтобы я работала. Ему хотелось, чтобы я нарожала троих к ряду и сидела дома. По уши в хозяйственных делах. Эти его планы ввергали меня в жуткую депрессию и ужас, доходящий до физических болезней. Из простуд я просто не вылазила. Спасибо свекрови, видя мое состояние, она настоятельно советовала подождать с детьми. А свекор взял на работу в свою, адвокатскую кантору. Я у них юрист консультант по имущественным вопросам, но, к большому сожалению, мой кабинет находится рядом с кабинетом мужа и не видеть его хотя бы целый рабочий день у меня не выходит. Мы вместе приезжаем, вместе уезжаем, вместе обедаем. Да и так, раза два в день, Вадим ко мне обязательно заглядывал.
Вот и сейчас зашел в мой кабинет со счастливейшей улыбкой. От которой меня перекосило. Муж до одури доволен вчерашней ночью! Утром соловьем заливался в душе, что бывает крайне редко. Только в виду его особого расположения.
А меня от нее тошнит! И от себя тоже!
Непонятно, почему, но сейчас, я реально, чувствовала себя шлюхой и предательницей. Хотя была с собственным мужем и никому, и ничем не обязана. Смирнову то тем более. Но этот чертов мужик, уже много лет гребаная заноза в моем сердце. Ни жить, ни дышать, ни спать нормально не могу, от ненависти к нему и как не странно, к себе.
Уже столько лет меня не отпускает навязчивая мысль: если бы я была одета скромнее, тогда, возможно все бы действительно обошлось! Он бы сдержался!
Муж обошёл стол и наклонился ко мне. Я уже привычно подставила щеку под поцелуй, но Вадиму оказалось этого мало, он повернул к себе мое кресло и коснулся губ. Тут же попытался углубить поцелуй. Я оттолкнула.
У меня через две минуты клиент.
Дамм, две минуты, это очень мало. Но ты была великолепна! Еще так хочу! прошептал муж, прожигая меня, взглядом, исполненным пошлости.
Меня передернуло.
В моей руке вдруг оказался, черный, продолговатый футляр.
Открой, снова довольная, загадочная улыбка, а я только и рада отвлечься.
Натянула подобие улыбки, разжала замочек, что был по середине футляра. На мягком, черном бархате возлежал литой, золотой браслет. Ни тонкий, но и не вычурно толстый.
Бирка лежит ценой вверх, Вадик очень любит показывать, насколько именно он нас с Надюшкой любит. На сорок три тысячи, семьсот рублей, сейчас.
Иная бы, на моем месте до потолка прыгала! Мне же, ни жарко, ни холодно. Хотя нет. Холодно. Бездушный металл ощутимо холодит пальцы.
Спасибо! ответила, выжимая из себя очередную улыбку.
Телефон пропиликал, оповещая о новом сообщение и я потянулась к нему.