- Общего? Я мужчина, ты женщина, улавливаешь связь?
- Да, но между нами ничего быть не может, -настаиваю я.
- Отчего же? Я недостаточно хорош для тебя?Колесников начинает громко смеяться, чем вводит меня в еще больший транс.
-При чем здесь это? - нервничаю, и хлопаю ладонями по коленям. Он что, не понимает всю серьезность ситуации?
Честное слово, его смех меня сейчас бесит, что такого смешного я сказала, что этот ненормальный ржет как конь?
Понимаю, что своими безуспешными попытками воззвать к разуму только еще больше его веселю. Гад.
- Дело не в этом, я вас практически не знаю, - спокойно объясняю я, хоть признаюсь честно, хочется сумочкой заехать ему голове за безудержное веселье.
- Можем сначала перейти на ты, не хочу, чтобы ты мне выкала постоянно.
-Это не правильно, Иван Юрьевич, - мой голос осип, каждое слово дается с трудом, но я должна высказать свои опасения. - Вы понимаете, что если кто-то узнает - у нас у обоих будут проблемы? Нам нельзя переходить черту, это все может плохо закончится. И я не понимаю себя и не понимаю вас вы можете найти себе любую и не рисковать своей карьеройсо мной вы просто зря тратите время.
Отвожу глаза от смущения, еще этого не хватало. Боже, почему так жарко-то?
- Нет, посмотри на меня, не закрывайся. Ты такая стеснительная, что мне становится каждый раз за тебя страшно. Ты так меня боишься?
- Нет, просто не знаю, как вести себя с вами, - шепчу я и чувствую как слезы увлажняют глаза. Становится так обидно за ситуацию в целом, ну почему такие эмоции появляются именно с ним?
Колесников замечает мою реакцию и отстраняется, затем заводит двигатель, пересекая две сплошные. Я уже думаю, что Иван хочет отвезти меня домой, что я вывожу его из себя своим поведение и наивностью, но он сворачивает вообще в другую сторону.
- Куда мы едем?решаюсь спросить. Мое сердце стучит как электричка по рельсам, а звук такой сильный, что и он ненароком услышит.
-Хочу показать тебе кое-что, тебе понравится,он подмигивает мне и продолжает движение.
Буквально через пять минут, мы въезжаем на территорию новостроек. Дорогих, надо сказать новостроек. Мне становится неспокойно, ведь я не знаю, что он может мне показать в жилом комплексе, кроме квартир и детских площадок.
Мелькает мысль, что он привез меня к себе домой. Но зачем? Я не поднимусь к нему, это точно. Неужели он думает, что я из тех девушек, которые легко прыгнут к нему в постель, пусть даже в постель шикарного дома, наверняка с консьержем и охраной.
Припарковавшись, Колесников выходит из машины и открывает дверцу мне. Не знаю, где он набрался таких манер, но мне приятно, ведь до этого никто за мной так не ухаживал. Я пытаюсь сдержать улыбку, но особо не выходит.
- Смеешься с моих хороших манер?протягивает мне свою руку.
- Немного. Но это очень широкий жест в наше время, - какая-то легкость появляется между нами, это уже радует. - Куда вы меня привезли?
- Я здесь живу, - легко говорит мой преподаватель и за руку тащит к подъезду.
Ну вот и приплыли. Всю легкость как рукой сняло, а по телу пронеслась волна дрожи.
14.
- Что застыла?Колесников у входа обернулся и непонимающе уставился.
- Скажите, неужели мои слова вы не услышали? Я к вам не поднимусь, - сразу становлюсь в позу, чтобы он понял, я настроена очень серьезно. Ну, вот что у мужчины в голове? Он вообще с ней в ладах? Я тут распинаюсь о том, что будут проблемы, а Колесникову пришла лишь гениальная идея затащить меня к себе. Ночью. Умно, ничего не скажешь.
- Не помню, чтобы я тебя приглашал к себе, - ехидно отвечает Иван, и его слова странным образом меня задевают.Мы с тобой просто поднимемся на лифте.
- Куда мы поднимемся на лифте?не могу взять себя в руки, и мой вопрос немного звучит нервно. Настолько не по себе, что по спине льется пот.
- Пошли со мной и ничего себе не накручивай, - он берет меня за руку, и тащит в подъезд.
Иван машет охраннику на посту, и мы спокойно останавливаемся у лифтов. Шахт, судя по всему, три, но он нажимает только на одну.
Не знаю, что задумал Колесников, но то, что у меня трясутся коленки, говорит лишь о том, что я спятила раз согласилась на эту авантюру.
- Перестань уже меня бояться, я тебя не обижу, - по-прежнему сжимая мою руку говорит Иван и эта близость, это прикосновение, что рассчитано меня успокоить, еще больше волнует.
- Я просто немного запуталась, и скажу вам сразу - замкнутое пространство не способствует доверию, - цежу сквозь зубы, стараясь держать себя в руках до последнего. Устроить истерику я всегда успею.
- Господи, у тебя клаустрофобия? - как-то слишком весело интересуется он. - Дыши и...дыши.
Это самый лучший совет, из всех, что мне когда-либо давали.
- Куда мы едем?
- Сейчас увидишь, - загадочно отвечает он. - Успокойся и доверься мне.
Ну да, мне сразу должно стать легче и тот спазм в желудке сам собой рассосется и дышать действительно станет на порядок легче. Помощник блин.
Двери разъезжаются, я все еще трясусь как осиновый лист, но когда Иван открывает дверь, вижу то, ради чего, собственно, он меня привез.
Это был вид. Вид с крыши. Вашу мать. Я чуть не упала в обморок от страха, а он просто меня привез полюбоваться видом, даже таким сказочно красивым. Но, с другой стороны, то, что мы с ним на крыше, совсем одни, никоим образом не помогает убрать противный спазм в желудке.
- Ты можешь уже расслабиться и получать удовольствие от жизни?с долей раздражения спрашивает Колесников.Мне кажется, ты пересмотрела криминальную хронику.
Отлично. Он с меня смеется. Нашел время и считает, что вправе так поступать.
- А что вы хотели?отбрасываю его руку и пытаюсь отдышаться. Это какой-то долбанный нескончаемый день, еще одно потрясение и завтра я уже буду пить успокоительные.
- В каком смысле?недоумевает он.
- Мы приехали непонятно куда, я практически, нет, я совсем вас не знаю, что должна подумать?
- По крайней мере, могла попытаться мне доверять.
- С какой стати?
- А с той, что я не сделал ничего плохого и запрещенного, общаться нам с тобой никто запретить не может, - он устало потирает глаза и выдыхает. - Это спокойное место, здесь никто нас не увидит и ты сможешь наконец не думать, что подумают люди. А, ну, может еще романтичное, к примеру.
Ах, он еще и романтик.
Неловкое молчание повисло между нами. Конечно, он очень непредсказуемый и скрытный, это иногда пугает и наводит на определенные мысли, но в тоже время, я же хочу быть с ним рядом? Почему у меня тогда в голове идет война?
Ничего не отвечаю, лишь подхожу к борту и смотрю куда-то в даль. Казалось, что с высоты этого дома видно весь город, но это и не так, хоть вид просто ошеломляющий. Все светилось, и Одесса словно жила какой-то особой жизнью. Ночной жизнью. А она была не хуже дневной, суетливой. Нет. Ночная жизнь говорила об этом городе весьма и весьма красноречиво. Складывалось впечатление, что никто не спал, потому что огни были настолько яркими, что трудно было спать в таком освещении. Но на самом деле, приближалась зима и было понятно, что курортный город, точно так же упадет в зимнюю спячку, как и медведи в лесу.
Смотрю на Колесникова, он как обычно уже в себе, снова отгородился невидимыми стенами, а мне так хотелось бы знать, что у него на уме?
- Красиво, - начинаю первой разговор.
Он молчит.
Кажется, я расстроила его своей паранойей и закидонами.
- Простите меня, я не хотела, вас обижать,подхожу ближе и смотрю на красивый и мужественный профиль, затем Иван поворачивает голову и его глаза прожигают мое лицо.
На дневном свете они были темно-синими, а сейчас какие-то серые и холодные. Его взгляд не излучает ничего, он просто смотрит на меня в упор и мысленно, что-то про себя отмечает. Ох. Как бы мне хотелось знать, что именно.
Иван невесело улыбнулся и ответил:
- Ты меня не обидела, просто не понимаю тебя.
- Вы и не должны. Я понимаю, что слишком истерична, но поймите меня тоже правильно, мы здесь одни и никто этого не знает, а я все-таки не настолько умудренная опытом, чтобы мыслить шире наедине с вами.
- Судя по всему, не только наедине со мной, - его слова звучат с сарказмом и мне тут же неловко перед ним.
- Вы думаете, я зануда?
- Нет.
- Тогда к чему ваши слова?отвернувшись, решаю перевести дыхание и позволить своим мыслям немного остыть. Меня напрягала вся эта ситуация, и наши с ним отношения не настолько легки и приятны, чтобы проводить мило вечера на крыше дома. Мне было неловко. Мне было ужасно неловко, и я не знала о чем с ним разговаривать. И самое ужасноебоялась, что меня выдадут мои чувства к нему. Вот как раз это и больше всего выводило из себя, ведь мы практически не знали друг друга, и я которая всегда все обдумывает и взвешивает, просто стала в него влюбляться. Как так получилось? Не понятно.