Под нижней рубашкой Ольга Михайловна в секретном кармане принесла с собой на реку игрушку диковинную деревянную, строганую и отшлифованную до блеска. Она взяла ее аккуратно и поднесла к губам своим налитым. Целовала она ее, ласкала язычком и учащенно дышала на нее, будто хотела оживить. Но только сама от нее оживала все сильнее и сильнее. Запустила она свои пальцы между полных сочных губ, густо покрытых черными кудряшками, и заскользила по маслянистой влажной ракушке, обводя вокруг жемчужины мягко и игриво.
Дыхание прерывалось и снова легким стоном поднимало ее полную налитую грудь с острыми розовыми сосками, они зудели от вожделения. Она скользнула игрушкой по животу вниз и вонзила ее с усердием в самую пучину желания. Задвигалась на ней волнами, толчками и ударами до рыка рождающей львицы. Задрожало ее тело, судорогами свело и по коже пустило рябью озноб холодный, перекрывающий дыхание.
Обмякла княгиня на камне, растеклась наслаждением и истомой.
Светало. Небо красило в розовые оттенки. Птички начали свои первые утренние полеты над водой в поисках загулявших комаров. Ветерок подул легкий и рябь пошла по воде.
Княгиня вошла в реку по пояс, окунулась по плечи три раза и улыбнулась восходящему солнцу, оголив перед ним грудь и живот. Заиграли лучи на ее теле в капельках воды, стекающей по горячей коже. Обласкало оно княгиню со всей любовью и нежностью.
«Доброе утро!» улыбнулась Ольга Михайловна Остапу, проходя мимо учителя, сидящего с книжкой в беседке на заднем дворе.
«Доброе утро», склонил голову перед княгиней долговязый Остап, провожая ее взглядом из-под длинной челки.
«Почитать бы перед сном,» обернулась она и прикрыла за собой дверь.
Ольга Михайловна прошла в свою опочивальню. Она сняла платье и рубашку, заплела косу и легла под одеяло. Тело еще не остыло, чуть успокоилось, но готово было ловить новую волну удовольствия.
«Что почитать вам, ваша светлость?» спросил Остап.
Он стоял посреди комнаты с тремя книгами в руках.
«Про заморские чудеса, пожалуй. Хочется чего-нибудь погорячее», приготовилась слушать чтения княгиня.
Остап читал очень медленно с придыханием, останавливаясь перед каждым абзацем и громко сглатывая слюну, которая заполняла его рот чаще, чем начинался новый абзац. Он вздыхал и стирал со лба пот платком.
Княгиня, согревшись под одеялом, гладила свою грудь, живот и перебирала пальцами пушистые кудряшки. Будто случайно, она дотронулась до жемчужины и вздрогнула, сделав вид засыпающей и вдруг проснувшейся.
Остап читал и не обращал внимания на состояние княгини.
Она раздвинула ноги и запустила пальцы поиграть с жаждущей ласки жемчужиной. Дыхание становилось более глубоким и шумным. Остап все громче и чаще стал сглатывать слюну и запинаться. Казалось, что он в такт княгине читает сказки и вместе с ней поднимается на одной волне.
Его присутствие заводило женщину не на шутку, она готова была сорвать с себя одеяло и затащить этого долговязого юнца с длинными пальцами к себе в постель и взорваться вместе с ним мириадами брызг наслаждения. Он продолжал читать, а она, не останавливаясь довела себя до пика и тихим стоном вырвалась наружу волна ее нахлынувшей страсти.
Остап замолчал. Он смотрел на княгиню, содрогающуюся под одеялом. Она закидывала голову назад и закатывала глаза. Сжимала пальцами одеяло и тащила его себе между ног, оголяя свои бока и дрожащий живот. Грудь с розовыми сосками манила его и желание впиться в нее губами, казалось сильнее всего на свете. И будь что будет. Потом. Его пальцы дрожали, а член стоял колом до боли.
Княгиня выгнулась мостиком и упала обездвиженной массой на постель. Поправила одеяло и блаженно вздохнула.
«Конец» прохрипел Остап и захлопнул книгу.
«Спасибо. Не будите меня до обеда. И Егорку ко мне не пускайте. Устала я» в полудреме сказала Ольга Михайловна и провалилась в глубокий сон.
Остап вышел на задний двор и пока не проснулся Егорка пошел в свою комнатку переодевать штаны.
***
В доме стояла тишина. Гости до обеда успели похмелиться и по лавкам расползтись.
Василь Макарыч перед сном заходил к супруге своей, она лежала на перине: голая и аппетитная. Одеяло сползло с нее и почивало под кроватью.
Ее грудь вздымалась от глубокого сна и завлекающе подрагивала, когда с похрапыванием совершала княгиня выдох. Полные розоватые бедра она вывернула в стороны. Черные пушистые кудряшки блестели в промежности волнующе, едва прикрывая полные влажные губы. Розовая живая раковина вдруг задышала, сокращаясь и источая белесый сок. Ее хозяйка во сне держала за рыжую челку Остапа, который своим длинным, жестким языком крутился вокруг ее жемчужины. А она взрывалась от удовольствия.
Василь Макарыч зарычал возбужденно. Залез на кровать и спустил штаны. Навалился на свою спящую супругу всем весом, но член его под парами вина оставался «пьян и весел, буйну голову повесил». Долго он елозил своим хмельным дружком между ног княгини, но так и не смог проникнуть в ее врата рая. Обмяк обиженно и скатился с нее, словно с горы.
Побойтесь Бога, Василь Макарыч, где ваша благочестивостьбуркнула Ольга Михайловна, недовольная тем, что муж разрушил ее чудный сон.
Василь Макарыч натянул штаны и пошел в залы, где еще на столах стояли недопитые кувшины с вином. Он не стал наливать бокал, а по грусти и, обиду запивая, прям из кувшина принялся громко глотать спасительную жидкость. Тут же уронил голову на руки и захрапел во славу дома своего за большим столом.
Недовольная княгиня повернулась на бок и снова провалилась в сон с блаженной улыбкой на лице.
Ближе к вечеру княгиня проснулась и попросила к себе служницу, чтобы та воды согрела да ванну приготовила. Хотелось ей смыть ароматы горячих прочтений да прекрасных сновидений и пойти на вечернюю прогулку по саду, чтобы сил набраться.
Остапа видела? спросила княгиня служницу, когда та мылила ее плечи.
Да, видела, ваша светлость. С Егоркой целый день грамоте учились, да фигурам разным.
Егорка, меня не спрашивал?
Нет, ваша светлость. Он потом с детьми Гаврилы в камешки играл. Потом гулял со мной по саду.
Соскучилась я. Где сейчас Егорка? вздохнула княгиня и выгнула спину от удовольствия. Служница терла ей поясницу мочалкой.
Спит он уже. Набегался. Устал, улыбнулась служница и полила с кувшина на спину княгини теплую воду.
Завтра разбуди меня к обеду, хочу поиграть с княжичем. А сейчас платье мне приготовь для прогулки, пойду к луне пошепчусь, засмеялась княгиня: И собери мне с собой поесть легкого.
На реке луна круглая и низкая. Она смотрит сверху в воду и будто кружится, омывая в ней свои бока. Дышится легко и прохладно к вечеру.
Княгиня расположилась на бережке с хлебом, сыром и закваской. Она жевала козий сыр, заедая кислым молоком и довольно улыбалась. Так было чудно ей в своем одиночестве.
Шелест камыша по берегу нарастал в ее сторону. Она обернулась. Из-за кустов смотрел на нее Остап завороженно.
Сыр будешь с хлебом? невозмутимо спросила Ольга Михайловна.
Он замотал головой в разные стороны. Его рыжие не расчесанные лохмы хлестали его по щекам.
Иди закваски поешь, позвала его княгиня к своему столу.
Скрючиваясь, чтобы сделаться меньше он неторопливо подошел и сел рядом на землю.
Бери, показала Ольга Михайловна ладошкой на кувшинчик с кислым молоком.
Он потянулся за глиняным сосудом, схватил его длинными пальцами и прильнул к нему губами. Он громко глотал закваску, запрокидывая голову назад и обнажая свой острый кадык.
Княгиня смотрела на него, не смущаясь.
Напившись, Остап поставил пустой кувшин на землю и хотел рукавом стереть остатки молока с губ, но княгиня схватила его за руку.
Не надо. Так хорошо, сказала она, наслаждаясь видом его губ в закваске и струйками остатков на подбородке.
Ваша светлость, дрожащим голосом начал Остап.
Княгиня приподняла брови и прикусила нижнюю губу в ожидании.
Я я готов вам читать каждый раз перед сном, выпалил он и отвел глаза, то ли от страха, то ли от стыда.
Хорошо. Почитаешь?
Когда? он посмотрел на нее и затаил дыхание.
Сейчас. Что у тебя есть почитать с собой?