С Астаховым я тоже вела себя не правильно. Может, где-то глубоко внутри у меня и остались к нему чувства, на данный момент мне было неприятно его присутствие, напоминавшее о том, что он посмел принять решение за меня, но в связи с этим я проявляла слишком много эмоций. Это было лишним. Лишней тратой сил.
Доверять, по крайней мере, полностью я ему не могла. Никто, кроме него и его банды не знал, что Бориса убила я, и он об этом молчал. Я нисколько не была удивлена тем, что он не занял место Бориса, но меня беспокоило, что были те, кто так хотели его к этому склонить, что они использовали меня и, кто знает, что еще делали.
Об этом Астахов тоже молчал, что наталкивало меня на многие не хорошие мысли о том, какую роль он мог еще играть, какие цели себе ставить, но, очевидно, что он хотел здесь быть, а я решила или же смирилась с этим потому, что это было выгодно, но не более.
От выпитого бурбона было некомфортно в желудке, а от сигареты начала болеть голова, и я отказалась от обеда. Все равно кусок в горло не лез.
К вечеру желудок прошел, но голова от усталости и напряжения осталась тяжелой. Грудь ныла, но молока уже почти не было. Все-таки стресс и потрясения последних дней сделали свою работу, и мой организм, наконец-то, смирился с тем, что кормить было больше некого.
Может, все-таки покушаете? неуверенно спросила Марта, подавая мне стакан с кефиром.
Нет аппетита, ответила я, сделав глоток.
Ну, ладно тогдасмирилась она.
Марта! окликнула я, и девушка остановилась в дверях. Я хотела сказатьЯ замялась, подбирая слова. Ты Вы с Розой не должны мне прислуживать. Здесь вы гости
Марта убрала волосы за уши, прислушиваясь к чему-то.
Тетя Роза говорит, что помощь близкому святое дело.
Ладно, согласилась я, тронутая таким ответом, но любой труд должен оплачиваться.
Марта смешно вытянула губы, описав огромными глазами круг.
Тетя Роза ммм выразилась очень не культурно в адрес вашего предложения, поэтому я переведу это просто как "нет".
Я рассмеялась, представив себе то самое не культурное выражение.
Спасибо, искренно поблагодарила я.
Зовите, если что, улыбнулась Марта и, пропустив Астахова, вышла из комнаты.
Кира Валерьевна! Волкодав отвратительно оскалился и поклонился.
Перестань, устало сказала я. Мне не нужен шут.
А кто вам нужен, Кира Валерьевна? выпрямился Астахов, игриво сверкнув глазами.
С языка чуть не сорвался очевидный ответ "мой сын", но я сдержалась. Правда, запах меня выдал, и Астахов раздул ноздри, безошибочно проникая в невысказанные слова. Взгляд его стал мягче, с лица сошло противное выражение, а уже его запах поведал мне о том, о чем я не хотела говорить.
Ворота поставили, произнес он, прислонившись к стене у двери. Комментировать тот факт, что это произошло не благодаря ему, волкодав не стал. Я расставил охрану.
Что с Ибрагимовым?
Он все еще в офисе, ответил Астахов, подкуривая. Сделал несколько звонков, но пока ничего подозрительного.
Хорошо, ответила я, опустив голову на спинку кресла.
Я не ожидала услышать что-то взрывное. Ибрагимов, скорее всего, заметил слежку, и проявил нужную осторожность.
После разговора с Розой я поняла, что адвокат не просто раскусил меня с первого взгляда, а что он прекрасно знал, что все мои права и распоряжения были подделкой его отца, а мое возвращение в город было вызвано отнюдь не окончанием личного траура.
Пусть ночью тоже за ним присмотрят, подумав, сказала я.
Астахов не ответил, кутаясь в сигаретном дыме. Скорее всего, его товарищи уже успели обшарить жилье адвоката, не побрезговав порыться даже в мусоре, хотя я просто не представляла, что они могли хотеть там найти.
Я рассматривала волкодава, взвешивая про себя необходимость поговорить о том, что он назвал не таким простым. Роза во многом прояснила для меня картину, но не так, чтобы все кусочки сложились гладко.
Фактически из ее слов, помимо того, что я совершила огромную ошибку вернувшись в город, я поняла только то, что брат Бориса был ублюдком, Ибрагимов старший и старая шайка моего отца мнили себя какими-то распорядителями судеб, и что Астахов находился под прицелом не меньше меня.
Не то, чтобы я ждала, что мне все преподнесут на блюдечке, но раз уж мы оба решили с этим разбираться, то выслушать хотя бы его версию, его мнение для меня было бы не лишним.
Расскажи мне про Ибрагимова, попросила я.
Он бы тебя трахнул, ответил Астахов.
Я имела в виду старшего, сказала я, не обратив внимание на его грубость, чье предложение ты отклонил.
Астахов метнул на меня удивленный взгляд, но быстро сложил два и два, и усмехнулся.
Роза! Старая колоша! Видимо, Роза ответила ему с кухни не очень культурно, и волкодав нахмурился. Ага! Маме моей еще пожалуйся! рыкнул он в сторону коридора. Вернув взгляд мне, Астахов сбил пепел в ладонь и затянулся. Ибрагимов старой закалки, произнес он, выпуская дым. Не доверчивый, упрямый, принципиальный. Честным его не назвать даже с натяжкой, но если слово дает, то сдержит любой ценой. Твой отец его очень ценил. Если бы не сыновья, волкодав чуть запнулся на "сыновьях", он не согласился бы работать на Ангелова. Сейчас он твой лучший союзник, и он захочет с тобой встретиться.
Я думала, ты мой лучший союзник, заметила я.
КираАстахов болезненно выдохнул, и я почти повторила за ним, ругая себя за то, что не сдержалась. Все-таки говорить себе не делать чего-то было намного легче, чем реально этого не делать.
Кохан, быстро перебила я, сжав ни в чем не повинный стакан с кефиром. Это
Астахов опустил глаза и поднес сигарету к губам.
Брат, да. Он сделал глубокую затяжку. Еб*чее падло! выплюнул он, скривив губы.
Так ты знаком с ним?
Нет. Вроде матушка Ангелова нагуляла его с тоски от какого-то человека, а чтобы избежать позора ему же и сбагрила, обещая давать деньги, но как оно было на самом деле Короче, после убийства твоего отца, когда Ангелов только начал строить свою империю, тот вроде объявлялся, мол, хотел контакт наладить или что-то в этом роде, но ничего не вышло. Вообще, я удивлен, что Роза его помнит.
Я не стала говорить, что про брата я узнала от Розы, но вот имя узнала от Алеши, но задумалась над тем, как Алеша мог знать его, если Астахов говорил про начало империи Бориса, а Алеша говорил мне, что работал на Бориса только три года.
Может, Кохан объявлялся еще раз, а Астахов просто не знал, ведь как мне помнилось, хозяин города вызывал волкодава только в особых случаях, и постоянно он при нем не находился, выполняя заказы на убийства в других местах.
А может имя написано было от самой Розы? Она ведь сказала мне, что видела Кохана, правда, не уточнив где и когда.
Ты знаешь, где он? спросила я.
Если бы я знал, хрипло и с угрозой ответил волкодав, он был бы уже мертв. Эта гнида хорошо прячется, добавил он.
Думаешь, это он прислал ко мне гостя?
Не знаю. Астахов сжал остаток горящей сигареты в ладони и сполз по стене на пол. Возможно. Я не должен был позволять тебе возвращаться сюда, добавил он, выдержав паузу. Не должен был
Спасибо, Григорий Георгиевич, оборвала его я. Горло сдавило так, что мой голос прозвучал совсем низко.
Вот зачем он так? Зачем вынуждал меня снова выгонять его?
Можете быть свободны, заключила я, сухо всхлипнув.
Глава 9
Астахов ушел, оставив после себя едкий дым и привкус горечи во рту. Незаметно настала ночь, и пошел дождь, безжалостно наполнив тускло освещенную комнату мыслями, которые я обещала ей, когда сюда вернулась. И все они, конечно же, были о Никите.
В какой-то момент они стали невыносимыми, как и запах сигарет, оставленный волкодавом, и я, открыв балкон настежь, выключила свет в надежде уснуть, но стало только хуже: сон никак не шел, а каждый шорох с улицы будто оживлял не только мои мысли о сыне, но воспоминания о тех днях, что я провела в резиденции вместе с Борисом, да и вообще воспоминания о всей моей жизни.
Я видела лица, слышала голоса, ощущала запахи и прикосновения, слышала выстрелы и стоны, ладони потели, и в них я попеременно чувствовала вес пистолета.
Ближе к рассвету эта пытка начала подходить к концу, но на подходе была другая, и чем светлее становилось, тем отчетливее я видела Бориса. Он стоял у моей кровати и смотрел на меня тем своим задумчивым взглядом, который в свое время вызывал у меня странный трепет.