Дышать мне тоже теперь только по твоему приказу? насмешливо поинтересовался Виктор, вернув себе самообладание.
На скулах Волка проступили красные полосы, значит, он всё-таки сумел задеть его за живое.
Ты всегда можешь выкинуть белый флаг, неожиданно предложил начальник.
Всегда рад принять чужую капитуляцию, ухмыльнулся Виктор, и Волк прямо на его глазах побагровел от злости.
Громко хлопнула дверь медотсека, а затем послышался голос Кота:
Волк, как хорошо, что ты ещё не ушёл!
Чего тебе?! недовольно прорычал начальник.
Я хочу спуститься с перевала вместе с отрядом, произнёс Кот, подойдя к ним ближе.
Лютый возглавит объединённый отряд, Волк кивнул на Виктора, резко развернулся и пошёл прочь.
Надеюсь, я не стану обузой для вас, вымолвил Кот, с нескрываемым любопытством глядя в спину начальнику погранзаставы.
Мне всё равно, ответил Виктор и направился к своим бойцам.
За час они управились с зачисткой площадки, трупы тварей свалили в низине, облили бензином и подожгли, а вот своих боевых товарищей захоронили в лесу со всеми почестями. Виктор удивился, когда увидел довольно обширное кладбище. На церемонии прощания Волк не присутствовал, но, когда они опускали последнее тело, к ним спустился Мороз. Возможно, стоило промолчать, но злость на начальника всё ещё бурлила в крови Виктора.
Почему Волк не пришёл? с издёвкой спросил он, прекрасно зная, что старший помощник дословно передаст тому его слова.
Он навещает мёртвых потом, устало отозвался Мороз. Как-нибудь ещё успеешь услышать его вой, если, конечно, доживёшь.
Виктор презрительно фыркнул, отдал приказ, и последнюю могилу начали засыпать. Мороз скрестил руки за спиной и виновато опустил голову, будто извинялся перед мертвецами. Они поднялись на перевал по канатной дороге, а затем разошлись по комнатам, чтобы отдохнуть перед новым заданием.
Виктор направился в душевые комнаты, точнее, одну огромную комнату, где прямо в стенах были ввинчены краны, никаких кабинок или других удобств не предусматривалось, лишь сама раздевалка была наполовину отгорожена досками. Он снял одежду и повесил на свободный крючок, а потом ступил на мокрый кафель. Белёсый пар превращал фигуры моющихся бойцов в призраков, скрывая их лица. Виктор отыскал свободный душ в самом конце комнаты, повернул вентили и встал под него, подставив лицо горячим струям воды.
Тяжёлые капли неистово били по векам и щекам, струились по горлу, а потом скользили по накаченной груди и смешивались со светлыми волосами внизу живота, добираясь до самого паха. Виктор ощутил, как головка члена налилась тяжестью от горячего прикосновения. Он склонил голову и открыл глаза, Черныш стоял перед ним на коленях и жадно сосал его член. Это было похоже на наваждение, но Виктор чувствовал прикосновение губ омеги, ощущал, как кончик языка придавливает его головку к верхнему нёбу парня, как тот придерживает пальцами член у основания, стараясь заглотить как можно глубже. Лютый инстинктивно подался бёдрами вперёд, положив ладони на макушку Черныша. Омега тяжело задышал, явно давясь его членом, но это не помешало Виктору кончить прямо ему в рот.
Лютый подождал, когда душевая и раздевалка полностью опустеют, он прикрывал собой Черныша, чтобы больше никто из альф не позарился на обнажённого омежку. Но стоило всем разойтись, как он отвесил парню подзатыльник.
О чём ты думал?! гневно прорычал Виктор.
Но тебе же понравилось, недоумённо произнёс Черныш.
Они могли воспользоваться тобой! закричал на него Виктор. Больше никогда не поступай так глупо!
Черныш прильнул к нему и уткнулся лицом в плечо, а затем жарко прошептал:
Прости! Прости, я больше не буду злить тебя!
Виктор ощутил ярость, Ёрш втянул его в опасную игру, а глупый мальчишка теперь за это расплачивался своими чувствами. Но язык не повернулся сказать омежке, что он для него ничего не значит. Виктор стал его первым альфой, он был нежен с мальчиком, он подарил ему удовольствие. Как теперь оттолкнуть глупца?!
Пойдём, пока кто-нибудь ещё не пришёл, поторопил он Черныша, подтолкнув к раздевалке.
На обед они отправились по раздельности, чтобы не вызвать ненужные подозрения. Виктор сел за стол со своими бойцами и испытал облегчение, скоро они спустятся с перевала и займутся настоящим делом, а все любовные страсти останутся на погранзаставе. Лютый грубо нарушил приказ Волка, а за это мог поплатиться глупый Черныш. Виктор не понимал, чем смог привлечь такого грозного самца, как начальник погранзаставы. Впрочем, и омежки были готовы прилипнуть к нему, словно к бочке с мёдом. Виктор вспомнил веснушки Ерша и ощутил, как желудок стянуло тугим жгутом. Он усилием воли проглотил кусок мяса, хотя, казалось, будто жуёт картон. «Успокойся! мысленно приказал он сам себе. Волк разрешил воспользоваться Чернышом, так что не стоит себя за это укорять».
Виктор ощутил пристальный взгляд, буравящий спину, обернулся и заметил за соседним столом Ерша. Омега поспешно отвёл взгляд, но этим только ещё больше выдал себя. Виктор отодвинул от себя почти ещё полную тарелку и поднялся со скамьи, он больше не мог ни есть, ни пить, ни находиться в общем зале с веснушчатым омегой, перед которым испытывал дикую вину. Они ничего не обещали друг другу, да и секса между ними практически не было. Тогда почему Лютый чувствовал себя предателем по отношению к Ершу?!
Глава 8
Ёрш
Илья прекрасно понимал, что сам обрёк себя на невыносимую пытку. Он смотрел на Лютого, который сидел за соседним столом, и не мог отвести от него взгляда. Пульс участился, а внутри всё полыхало от вожделения, и если бы командир спецотряда приказал ему опуститься у всех на глазах на колени, то Илья бы беспрекословно подчинился. Лютый резко поднялся и направился к выходу, и когда он проходил мимо него, то омега на секунду перестал дышать. Дразнящий аромат ударил в ноздри, и сердце выдало такой бешеный ритм, что в глазах потемнело. Илья с трудом управился со своей порцией, а затем поторопился скрыться в медотсеке.
Кот отправился вместе с отрядом Лютого, заглянув всего на минутку, чтобы собрать медикаменты в дорогу. Илья сделал вид, что занят дезинфекцией ножниц и скальпелей, хотя сам страшно завидовал учёному, который смог добиться разрешения примкнуть к спецотряду. Кот махнул рукой на прощание и ушёл, омега шумно выдохнул, пытаясь привести свои растрёпанные чувства в норму. В этот момент в медотсек вошёл Черныш. Порыв ветра швырнул в лицо Илье запах Лютого, он подскочил к пареньку и схватил его за плечи. Едва подсохшие волосы, распаренная, розовая кожа, блестящие глазкиЧерныш точно был в душе. Илья почти ткнулся носом ему в приоткрытый рот, запах Лютого ещё теплел на губах омежки.
Где ты был? прохрипел он.
В душ ходил, не стал отпираться Черныш. Дождался, когда все альфы уйдут
И кто же остался? Илья тяжело задышал, испытывая дикую боль, словно с него живьём содрали кожу.
Никто, нагло соврал Черныш.
Илья до крови прикусил его нижнюю губу, омежка застонал и всё же признался:
Лютый!
Илья отступил от него, а затем отвесил звонкую пощёчину.
Я ради тебя пошёл на нарушение Устава! закричал он. Я не бросил тебя даже тогда, когда все альфа разбежались! Я согласился остаться на этой проклятой погранзаставе, чтобы не бросать тебя одного. Почему ты всем рискуешь?! Почему бежишь к Лютому?!
Черныш расплакался и закрыл лицо ладонями. Илья был готов по-настоящему его ударить, но в последний момент сумел себя сдержать.
Теперь я главный медик, а ты мой подчинённый! Приблизишься к Лютому без моего разрешения, отправлю на базу! Ты меня понял?!
Да, жалобно всхлипнул Черныш. Ты жестокий Ты не имеешь права запрещать мне любить!
Я забочусь о нашем выживании, со злостью проговорил Илья.
До самого позднего вечера они больше не проронили ни слова, и лишь после ужина он вспомнил, что так и не пошёл к Волку. Илья с тяжким вздохом взял необходимое для перевязки и отправился к начальнику погранзаставы.
Лютый
Виктор постарался отстраниться от всех мыслей о Ерше, нечего было забивать голову ненужными переживаниями. Вот вернётся на погранзаставу, тогда и встретится лицом к лицу с проблемами. Лес немного поредел, открыв заброшенную дорогу, затянутую высокой травой. Асфальт растрескался, но во многих местах уцелел, лишь поваленные стволы деревьев портили идиллию. Двое бойцов толкали впереди себя тележку с пилами и топорами, остальные их прикрывали. Птицы наперебой тренькали о червячках, издали прилетало карканье воронья, но лес выглядел довольно безопасно и мирно.